«Может, я должна пойти, – думала в это время Агата. – Одна. Взять и уйти, пока никто меня не успеет остановить». Она прикинула, не превратиться ли ей в голубя, чтобы никто из головорезов Райена ее не заметил. На крыльях она до Камелота доберется легко и быстро… Впрочем, нет, не так легко это будет сделать, потому что Райен может выследить ее. Но все равно, идти одной легче – тут ты должна заботиться только о себе и только на себя рассчитывать можешь. Плюс к тому, никто здесь не знает замок Камелот так хорошо, как она… Но, с другой стороны, пытаться в одиночку сорвать казнь Тедроса – затея бредовая, конечно. Это сколько же всего должно для этого совпасть, сложиться, сыграть ей на руку? А ставки в этой игре высоки, как никогда… – Агата! – гаркнула Эстер. Только теперь Агата повернула голову и увидела, что Эстер смотрит на нее. И все остальные смотрят на нее… Впрочем, нет, не на нее. Мимо нее. Агата посмотрела туда же, что и все, и сразу заметила, что Сториан остановился и завис над раскрытой книгой, над законченным рисунком сцены, которую волшебное перо не изменило ни на йоту после того, как изобразило послание Львиной Гривы. Но главное было не в этом. Перо светилось. Оно светилось оранжево-золотистым огнем, точно того же цвета, что и кончик пальца Агаты. Агата подошла ближе, наклонилась и поняла, что светится не все перо, а только резная надпись на нем. Она шла вдоль всего пера, от кончика до кончика, и состояла из плавно перетекающих одна в другую букв. Этот язык не был знаком Агате, однако, когда она посмотрела на волшебное перо, оно загорелось ярче, замерцало, словно хотело привлечь к себе ее внимание. Затем, как бы убедившись в том, что это ему удалось, Сториан направил кончик пера на раскрытую перед ним книгу и выпустил маленькое оранжевое светящееся колечко, похожее на те кольца, которые умеют пускать курильщики. Агата наклонилась еще ниже, наблюдая за колечком, которое плыло над картинкой, словно лучом фонарика освещая отдельные детали. Пробежалось по рыскающим по земле пиратам, поползло вверх по стене башни директора Школы, сквозь окно спальни Софи, мимо сбившихся в кучку первокурсников к стоящим в углу выпускникам. Но указало пятнышко не на всех старших студентов, а только на одну фигуру среди них. И это была не Агата, как вы могли подумать, нет. Пятнышко света остановилось на смуглом парне с длинными блестящими волосами, густыми сросшимися бровями и кислой миной на лице. Оранжевый огонек приблизил изображение и выделил предмет, который держал в своей перебинтованной руке этот парень… – Раван, – повернулась к нему Агата, – дай мне эту книгу. Раван удивленно захлопал ресницами. – Дай сейчас же! – яростно зашипела на него Агата. Раван, испугавшись, швырнул ей эту книгу так, словно она превратилась в гремучую змею или раскаленный камень. – Она не моя! Она библиотечная! Это была единственная книга, в которой одни только картинки, и ни единого печатного слова! Мона не хотела, чтобы мы в больнице зря теряли время, и приказала нам искать любые ключи, которые помогут понять, кто такой Райен… – Не вали все на меня, дурачок безграмотный! – вспыхнула его подруга с зеленой, как трава, кожей. – Кто же тащит с собой библиотечную книжку, когда нужно от убийц скрываться, жизнь свою спасать? Да, неудивительно, что ты такой тормоз… – Да я пытался выбросить ее по дороге, а она никак не выбрасывалась, кусалась даже! – пытался оправдаться Раван. Но Агата уже не слушала их, она присела с книгой в руках прямо на пол и зажгла огонек на кончике своего пальца. Подошли преподаватели, сгрудились над ней. История СТОРИАНА Август А. Садер Увидев на обложке имя своего старого преподавателя истории, Агата сразу успокоилась. Август Садер никогда ее не подводил и не сбивал с правильного пути, даже после своей смерти. Если Сториан указал ей на эту книгу, значит, было на ее страницах нечто такое, что ей необходимо знать, причем прямо сейчас, немедленно. Нечто такое, что поможет привести ее волшебную сказку к счастливому концу. Остается лишь найти это нечто. Она открыла книгу и увидела, что, как и во всех книгах профессора Садера, в ней не было ни слова, вместо них лишь россыпь маленьких тисненых выпуклых точек всех цветов радуги. Слепой провидец, профессор Садер не мог записывать историю. Он мог лишь фиксировать то, что он видит своим внутренним зрением, и хотел, чтобы эту же картину увидели и его читатели. – Неужели имеет смысл тратить время на эту ерунду, когда варвары крушат нашу Школу? – ядовито поинтересовался профессор Мэнли. – Если бы не Август Садер, у нас вообще не было бы этой Школы, – с упреком ответила ему профессор Анемон. – Но Билиус прав, Эмма, – вступилась за Мэнли принцесса Ума. – Я, конечно, очень люблю и уважаю Садера, но его теория относительно Сториана бездоказательна… Агата перестала их слушать, лихорадочно листала страницы, однако книга была толще ее кулака, не очень-то быстро по ней пробежишься. Так откуда же начать читать ее, если все страницы на первый взгляд кажутся совершенно одинаковыми? И тут краем глаза она заметила, что свечение Сториана стало ярче. Не раздумывая, Агата перевернула страницу. Сториан загорелся еще ярче. Агата перевернула еще несколько страниц. Сториан засверкал огнем. Агата все быстрее и быстрее переворачивала страницы, а Сториан разгорался все ярче и ярче, заливая своим светом всю спальню. Агата перевернула еще одну страницу. Сториан слегка потускнел. Агата вернулась на предыдущую страницу. – Вот, – выдохнула она. Далеко внизу послышались голоса пиратов. – Свет в окошке! Там кто-то есть! – воскликнул один из них. – Но как мы туда попадем? – ответил ему другой. Внутри башни преподаватели и студенты обменялись испуганными взглядами. А Агата уже вела кончиками пальцев по вытисненным на странице точкам… – «Глава 15. Единственный истинный король», – произнес голос профессора Садера. Агата повела рукой по следующей строчке, и над страницей возникло объемное изображение. Оно казалось призрачным из-за того, что краски были бледными, размытыми, совсем как на старых картинах профессора Садера. Все, кто мог подойти ближе, сгрудились, уставились на книгу, над которой висело, вращаясь, изображение Сториана. – С самого начала времен Сториан был той силой, которая давала жизнь всем Бесконечным лесам, – зазвучал спокойный, ровный голос Садера. – Пока Сториан пишет новые сказки, уроки Добра и Зла будут двигать наш мир вперед, и над Лесами будет по-прежнему вставать солнце. Но как Перо поддерживает жизнь Человека, так и Человек поддерживает жизнь Пера. Правитель каждого государства Бескрайних лесов носит кольцо, которое символизирует его преданность и верность Сториану. На этом кольце имеется точно такая же надпись, как на самом Пере. Сотня государств имеется в Бескрайних лесах. Сотня правителей. Сотня колец. И пока правители носят на руке эти кольца, Сториан будет продолжать писать свои истории. Невидимая камера сделала наезд, чтобы крупно показать сверкающую на поверхности Пера надпись. – На протяжении многих лет отношения между Человеком и Пером оставались очень мирными, – продолжил голос Садера. – Но со временем правители все чаще начали интересоваться, а что же означает надпись на их кольцах. Язык, на котором она сделана, не известен ни в одном из королевств. И, кроме как на Пере и на кольцах, эта надпись нигде больше не встречается. Вскоре загадочную надпись принялись изучать лучшие ученые Лесов, и каждый из них предлагал свой вариант ее перевода». Над книгой появились призрачные фигуры трех старцев с бородами до пола. Они стояли, взявшись за руки, в знакомой башне директора Школы… – Вначале это были Три Пророка, которые принесли Сториан в Школу Добра и Зла, чтобы отдать Перо под защиту директора Школы. Пророки считали, что только он, Школьный директор, сможет уберечь Сториан от постороннего влияния. Сами эти Пророки утверждали, что надпись на кольце гласит: «Перо – истинный король Человека». Если так, то Сториан оказывался единственным истинным хозяином Лесов, которому доверено сохранять баланс между Добром и Злом. Человек в таком случае выступал лишь как слуга Пера и должен был покорно жить под его владычеством. Призрачная картинка над книгой снова сменилась, теперь на ней была война – солдаты Добра и Зла убивали друг друга, проливая реки крови. – Эта теория продержалась несколько сотен лет, пока король из Неведомого леса не начал утверждать, что более точный перевод надписи сделали его ученые, а именно: «Человек – истинный король Пера». Следовательно, если верить этим ученым, Сториану требовался господин. И Лесам требовался господин. Разумеется, правители самых разных королевств развязали войну за право называть себя тем самым единственным истинным королем Лесов и повелителем Сториана. Много было принесено жертв, много было пролито крови. Но печальной была судьба любого правителя, который, как ему казалось, достигал этой вершины… Агата наблюдала за тем, как короли, один за другим, триумфально поднимались в башню, хватали Перо, но оно тут же пронзало им сердце и выкидывало труп в крепостной ров внизу. – Наконец пришло время династии пророков Садеров, моих предков, и они предложили свой вариант прочтения надписи. Вновь появилось укрупненное изображение странных символов на Пере, но теперь они постепенно начали преобразовываться в привычные, легко читаемые слова: Когда Человек становится Пером, будет править единственный истинный король. Агата задумалась, изучая эти слова. Внизу хрипло перекрикивались пираты, о стены башни то и дело что-то царапало, то ли наконечники стрел, то ли абордажные крючья. Студенты отодвинулись дальше от окна, но Агата осталась на месте, продолжала внимательно слушать книгу… – Правители Бескрайних лесов не могли сойтись во мнении, как следует правильно трактовать этот перевод. К чему стремится Сториан? Побуждает Человека сразиться с Пером? Или приказывает Человеку склониться перед Пером, как перед королем? Короче говоря, теория Садеров лишь добавила хвороста в пожар вражды, разделившей Бескрайние леса на два лагеря, которые никак не могли решить главный вопрос: кто же управляет нашими сказками, а значит, и судьбами? Человек или Перо? Буквы на призрачном Сториане вновь превратились в необычные символы. – Эта битва продолжалась еще несколько столетий, до тех пор, пока новый Школьный директор, бывший злой противоположностью своему доброму брату-близнецу и возглавивший Школу Добра и Зла, не сделал поразительное открытие…