Повернувшись, Софи увидела подлетающих к ней верхом на стимфе Эстер и Анадиль. – Хватайся за мою руку! – крикнула Анадиль. Бледная после отсидки в подземелье ведьма опустила свою руку, а Эстер заставила стимфа пикировать вниз. Анадиль и Софи уже, казалось, коснулись друг друга кончиками пальцев, как вдруг… Сверкнул в воздухе брошенный рукой Уэсли пиратский абордажный нож и вонзился в ладонь Анадиль. Ведьма дернулась от боли, откинулась назад, испуганный стимф взбрыкнул и сбросил Анадиль со своей спины. – Ани! – вскричала Эстер. Ее демон ринулся спасать подругу своей хозяйки, но Анадиль падала слишком быстро. Ее откинутая в сторону рука должна была удариться о землю самой первой, и тогда торчащий в ладони нож наверняка пронзит ее насквозь… Другой стимф успел поднырнуть под падающую ведьму, и сидевшие на нем Бодхи и Лейтан успели подхватить Анадиль на руки, а затем вместе с ней взмыли вверх. Парни все еще были в белых костюмах хористов, которые сейчас были забрызганы черной слизью – это все, что осталось от охранявшего карету скима. Из тумана один за другим появлялись новые стимфы, несущие на спинах друзей Софи. Две птицы, четыре, пять… – На помощь! – закричала Софи, но вылетевшие из тумана стимфы оставались все еще слишком далеко, чтобы можно было рассмотреть тех, кто сидел на их спинах. – Пожалуйста! Кто-нибудь! Помогите! Но теперь из окутанного серебристым облаком замка выскочили всадники – пираты с луками в руках – и принялись палить по улетающим стимфам. Перепуганные птицы резко вильнули в сторону от Софи, чтобы снова укрыться в тумане. Биба и Тиаго тоже вскочили на своих лошадей и, балансируя на стременах, начали, в свою очередь, стрелять из луков, метя стрелами в голову Эстер, Кико и Анадиль. Подруги Софи пригибались, отклонялись в стороны, и пущенные пиратами стрелы пролетали в основном в пустые промежутки между ребрами стимфов, не причиняя этим странным птицам никакого вреда. – На помощь! Спасите меня! – кричала им Софи, прыгая на месте, в то время как ее подруги пытались направить своих стимфов ближе к ней. Но напрасно прыгала Софи, и напрасно старались ее подруги. Из церкви выбежали новые пираты, их стрелы полетели еще гуще, пугая стимфов. Беатриса, Эстер, Бодхи очень старались заставить хотя бы одну из своих птиц спикировать к тому месту, где умоляюще тянула руки к небу Софи. Но слишком уж силен оказался натиск пиратов, слишком плотным был их огонь. Выбившись из сил, но так и не переупрямив своих испуганных стимфов, ее друзья были вынуждены отказаться от попыток спасти своего декана и дружно повернули прочь от церкви, прочь от Камелота… и от Софи тоже. У Софи разрывалось сердце от боли. Она с надеждой повернулась в сторону замка. Серебристый туман над ним рассеялся, но больше ни одного стимфа в воздухе так и не показалось. На глаза Софи навернулись слезы. Ее оставили, бросили, покинули. Точно так же, как совсем недавно она сама оставила, бросила, покинула Берта и Беккета, которые к этой минуте, должно быть, уже мертвы. Так что не стоило ей плакать, совершенно не стоило. Она просто получила то, чего заслуживала. Так судьба наказывала ее за эгоизм, за все плохое, что она совершила в своей жизни, за то, что она… ну да, просто за то, что она вот такая. Поэтому и история ее, и сама она в этой истории никогда не меняется, независимо от того, каким пером она написана… – Софи! – раздался голос сверху. Она подняла глаза и увидела стимфа, улепетывающего в последних клочках тумана, уклоняясь от стрел, и сидящего на нем парня с обнаженным торсом, который уже опустил руку, готовясь подхватить Софи с земли. В туманной дымке трудно было рассмотреть лицо парня, видны были лишь его разметавшиеся на ветру белые как снег волосы… Рафал? Он проскочил сквозь дымку… Нет. Не Рафал. Время, казалось, замедлило свой бег, сердце гнало горячую кровь по жилам, и Софи впервые по-настоящему увидела парня, на которого сотни, тысячи раз лишь вскользь смотрела до этого. Сколько раз ему пришлось спасать ее, приходить на помощь, сколько раз вновь и вновь спокойно терпеть ее выходки, чтобы у нее, наконец, хватило ума заметить это. Софи подняла руку, а освещенный солнцем Хорт планировал навстречу ей на своем стимфе. Волосы у него, кстати говоря, стали белыми от осевшей на них белой пыли. На лице и обнаженной груди виднелись многочисленные, оставленные скимами порезы. Еще секунда… – Есть! Поймал! – воскликнул Хорт и начал поднимать Софи на своего стимфа… И тут она вдруг застыла. Замер и Хорт, проследив за ее взглядом. И пираты встали, разинув от удивления рты и опустив луки. Высоко над Камелотским замком рассеявшийся было туман вновь собрался в гигантский пузырь, внутри которого появилось лицо девушки, парящее в воздухе словно мерцающий серебром призрак. Изображение казалось слегка искаженным – так бывает, если смотреть на какой-нибудь предмет через увеличительное стекло. Как вскоре выяснилось, темноволосая девушка появилась в пузыре не одна – за ее спиной стояла целая армия преподавателей и студентов в униформах всегдашников и никогдашников, а еще дальше за ними, на стене виднелся герб Школы. Своими большими блестящими глазами девушка смотрела вниз, прямо на Софи. – Агата? – задохнулась Софи. Но ее подруга – точнее, ее изображение уже начинало таять, растворяясь в воздухе. – Я не смогла освободить всех их, – охрипшим голосом сказала Агата, прижимая свои ладони к поверхности тающего туманного пузыря. – Некоторые еще остались, Софи. Не могу только точно сказать, кто именно. Я пыталась спасти всех… я пыталась… – Агата! – закричала Софи. Поздно. Образ ее лучшей подруги исчез, растаял. Остался только голос, эхом повторявший в голове Софи: «Некоторые еще остались. Некоторые еще остались. Некоторые еще остались…» Хорт пришел в себя и сильнее потянул Софи вверх, к себе. – Поднимайся! Скорее! – кричал он. Но выражение лица Софи резко изменилось, и она принялась вырываться. Хорт удивленно выкатил глаза, не понимая, что происходит, а Софи тем временем уже вырвала свою руку из его ладони. – Что ты делаешь? – завопил Хорт. – Я не могу, – горячо выдохнула Софи. – Ты же слышал, что сказала Агата. Кто-то из наших еще остался в замке. Они умрут, если я брошу их… – Перестань! Потом за ними вернешься! – откликнулся Хорт, увидевший, как опомнившиеся после небесного виде́ния пираты уже вновь натягивают свои луки, целясь в его сторону. Тяжело ворочался Яфет, выбираясь из устроенного Дот шоколадного болота. – Ты должна уйти со мной! – кричал Хорт, направляя своего стимфа вниз, ближе к Софи. – Ну же! Давай!!! – Это мои друзья, Хорт, – спокойно ответила она. – Мои. Друзья. Понимаешь? – Не глупи! Полетели! – умолял ее Хорт. Софи зажгла свой палец и ударила стимфа лучом по костяному копчику, отчего птица молнией рванулась вперед, и очень вовремя это сделала, потому что в воздухе засвистели стрелы, и одна из них даже царапнула Хорта по макушке. Хорт попытался развернуть своего летучего скакуна назад, но слушаться его стимф не пожелал и пустился догонять улетевших вперед своих товарищей. Наверное, считал своей главной задачей спасти жизнь своему всаднику. А может быть, и себе любимому. Рыдая, Хорт оглянулся назад и смотрел, смотрел сквозь слезы на удалявшуюся фигурку Софи, а его стимф тем временем все набирал высоту и скорость. Пираты в последний раз выпустили стрелы, которые до цели уже не достали – да и не могли достать – одна за другой ударились о кирпичную колокольню церкви и полетели вниз, чтобы вместе с выщербленными из стены каменными крошками дождем свалиться на головы толпы. И все стихло. Софи стояла одна, застыв как изваяние. У нее был шанс вырваться на свободу. Вновь оказаться рядом с Агатой. Почувствовать себя в безопасности за стенами Школы. Но вместо этого решила прийти на помощь тем, кто здесь остался. Это она, ведьма, которую совсем недавно называли Королевой Зла! При этом не зная даже, кого именно она собирается спасать. И сколько их, оставшихся здесь вместе с ней. Точнее, тех, с кем вместе она осталась. Настоящая Софи была бы сейчас уже на полпути к свободе. Настоящая Софи спасала бы себя, а не других. Холодок пробежал по спине Софи, и не только потому, что она сама себя сейчас не узнавала, но и потому еще, что почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она повернула голову и увидела стоящего в распахнутых дверях церкви Райена – помятого, поцарапанного, с застывшим взглядом прозрачных, как голубые льдинки, глаз. А в следующую секунду она все поняла. Он видел Агату на небе. Он видел ее армию. Все он видел, все. И не только он один. Тысячи людей из самых разных стран, включая их королей и правителей, стояли на склоне холма, все еще глядя в ставшее прозрачным небо, на котором давно растаяло изображение Агаты и ее армии. Теперь их глаза медленно оборачивались к Райену, наблюдали за тем, как он смотрит на Софи, а в повисшей над миром полной тишине кружили избежавшие когтей демона глупые голуби, весело воркуя на все лады: – Агата поймана! У нее нет никакой армии! Вы слышали? Агате пришел конец! Слава королю! Да здравствует Лев! 11