Вы, твари, продались Чилиану с потрохами, а теперь пытаетесь меня разжалобить?! Можно и возразить: это вы, русины, пришли на нашу землю. Можно… только вот сами по себе фереи жить не смогут. Не выживут. Им нужно многое из того, что производится и выращивается на равнинах. Как придаток – да, они могут жить и доиться золотом. А сами по себе… Они выживали за счет краж, грабежей, набегов – ну и почему русины должны это терпеть? А стоит их призвать к порядку, начинается возмущение. Но это крики пойманного вора. Так Валежный к ним и относился. И разговаривал без особого почтения. А как еще надо обращаться с теми, кто вырастил разбойников, грабителей и рабовладельцев? – Что вам угодно? – Валежный-бек, – медленно, подбирая слова, заговорил один из фереев, – мы пришли умолять тебя о милости. – Слушаю. – Ты идешь по нашей земле, сея разрушения и беды. Мы просим тебя остановиться и уйти из гор. – И? – Мы обещаем… – Второй старик скрипнул зубами, видимо, ему это давалось нелегко. Такое унижение… – Мы клянемся, что фереи не будут ходить на равнины следующие… три зимы. Валежный рассмеялся им в лицо. – А я клянусь пройти по всем горам. У меня хватит и людей, и патронов. И когда я уйду – в этих горах не останется фереев. И имена ваши будут забыты. – Останутся наши дети. – Те, кто выживет. И будут пугать моим именем своих детей. Сегодня Халахан-Варт загорится с четырех концов. Завтра я пойду дальше. Старики переглянулись. Очень эти слова убедительно звучали, когда на камнях еще пятна крови не высохли. А за околицей складывали тела убитых фереев. И копали большую братскую могилу – для своих. Что будет с фереями? Вот уж это русинов не волновало ни на секунду. Что бы ни было – поделом! – Мы умоляем на коленях… Валежный покачал головой. – Даже если вы умрете у моих сапог – я не остановлюсь. Мне не нужны шакалы, которые за подачку из Чилиана ударят меня в спину! Сказано было сильно. Фереи переглянулись. – Что мы можем предложить тору генералу? Валежный уже обдумал этот вопрос. И ответил прямо. – Заложников. – Тор генерал? – По несколько человек от каждого рода. Если вы решите напасть – они умрут. Старики переглянулись. Валежный действительно неплохо изучил фереев. Солгать иноверцу? Запросто! Предать, обмануть, подставить… это даже не грех. По их вере – все нормально, это доблесть, и сказки у них есть, как глупого иноверца обманули. Или глупого равнинника, что, впрочем, для них одно и то же. А вот когда залогом твоих поступков будет служить твоя родная кровь… Это – другое. И никто даже не сомневался, что Валежному хватит сил поступить… решительно, в случае каких-либо проблем. Петер так не поступал, ну так то – Петер. Ему кидались в ноги, выли, ему слали ноты иностранные послы… что может сделать с такой нотой Валежный? И с тем, кто ее принесет? Послы примерно представляли. А потому никаких нот и не было и скорее всего не будет. А быть-то как? Валежный решил все за фереев. – Уходите. Это селение я сотру с лица земли в любом случае. И приду к следующему. Вы мне кровью ответите за пролитую здесь кровь. Вы жгли наши дома? Теперь загорятся ваши жилища. По-ферейски он говорил вполне отчетливо. Не идеально, но старейшины его поняли. И один даже решился спросить. – Заложники… кто это должен быть? – Их выберут мои люди, – отрезал Валежный, обламывая последнюю надежду подсунуть какую-нибудь шушеру вместо родных и близких. – Сколь надолго вы хотите заложников? – это уже второй старик. Правильный вопрос, хороший… – На три года. Старики переглянулись. Им этого не хотелось, ой как не хотелось… Но выбора Валежный не предоставил. – Уходите. Вас проводят. Вы не умрете только потому, что сегодня в ваших руках не было оружия. Фереи поверили. * * * Ночью Халахан-Варт заполыхал с четырех концов. И горел он, пока все не выгорело. Дотла. До серого, сухого пепла. Нефть – она отлично горит… хотя саму скважину Валежный не тронул. Но полили все на совесть. На очереди было следующее селение. Селение Ривалек. Русина, Звенигород – Нам надо поговорить. Жом Тигр был единственным, у кого хватило бы и наглости и смелости на такой поступок. Пламенный взглянул на него с неудовольствием, но спорить не стал. – Слушаю вас, жом. Слушать пришлось недолго. Жом Тигр устроился в кресле и изрек всего два слова: – Так нельзя. – Как – так? – уточнил Пламенный. Не то чтобы он не понял. Но… – Вот так. У торов – ладно, не жалко. Но мы у крестьян отнимаем последнее. Если нечего будет сажать – полыхнет голодный бунт. – Патронов у нас хватит. – Почему нельзя сейчас закупить зерно в том же Лионессе, Ламермуре, Герцогствах? Пламенный поднял брови. Забавно, такого он в Тигре не предполагал. – Закупить? На что? Где возьмем деньги? – Казна?