Я сказал: – Да какая собака? Боря засмеялся, а Володя спросил мальчика, который нас с Андрюшей сбил: – Эй, пацан, ты вообще кто? – Сейчас это вообще не важно, кто я, просто пошли смотреть собаку. – А она реально рожает? – Реально рожает она. Наконец, я рассмотрел мальчишку, говорившего так странно. Он определенно был нашим ровесником. Тощий, вихрастый, бледный, он казался каким-то нездоровым, но в то же время полным энергии. Мне сразу пришло на ум сравнение: больной волчонок. – Тебя как зовут-то? – спросил Володя. – Да это сейчас вообще не важно! Речь у него была странная, какая-то немножко вывернутая наизнанку, словно он только учился говорить. Чуть подальше стоял еще один мальчик, вот уж явно младше нас года на три. Он выглядел смущенным и перепуганным. Я спросил: – А ты кто? Ты тоже… Но наш новый знакомый не дал мне договорить, он схватил меня за руку, помог мне подняться и сказал: – Ой, все, пошли быстрее собаку смотреть. И мы пошли, нет, даже побежали смотреть собаку. Мальчик поменьше побежал за нами, он изрядно отстал. Наш новый знакомый говорил на бегу: – Я – Ванечка, это – Алеша, мой младший брат. – Многое проясняет, – сказал Володя. Он легко вырвался вперед, потому как бегал быстрее нас всех, развернулся и спросил: – Ты из первого корпуса? – Ну не важно же откуда я. Когда родит она, тогда я все расскажу. – Мы из первого корпуса, – сказал Алеша. – Наш папа здесь лечится. То есть мой папа. А наша мама здесь отдыхает. Они вовсе не были похожи на братьев. Старший, Ванечка, весь острый, глазастый, скуластый, с мордочкой и правда чуть напоминавшей собачью. Волосы его были темными и кудрявыми, а глаза яркими и зелеными. В Ванечкиной внешности таилось нечто странное, какая-то красота, которая немножко похожа на уродство. Его младший брат же был похож на очень реалистично исполненную куклу. Светловолосый, с аккуратными чертами лица, довольно длинными, по уши, волосами, он казался мальчиком-пажом из иллюстрации к какой-нибудь сказке, тогда как Ванечка скорее напоминал маленького разбойника. Не знаю, хотел ли я на самом деле смотреть, как рожает собака. Может быть, и нет, но все побежали, и я, как в поговорке, тоже побежал. Вообще-то мне не нравятся такие физиологические вещи, в природе не хватает строгости и чистоты. Машины появляются на свет куда более чистым образом, чем живые существа. Но в то же время мне было любопытно. Я же еще никогда не видел совсем слепых щенков. Собака лежала на газетах около мусорного контейнера с белой надписью «Пищевые Отходы». Я сказал: – Здесь ей, наверное, очень негигиенично. Боря сказал: – Вот это «охуеть», реальная беременная собака. – Я же говорил, – сказал Ванечка. Володя сказал: – Честно говоря, понятия не имею, как принимают роды у собак. – Ты типа имеешь понятие, как роды у людей принимают? – сказал Боря. Андрюша первый сделал шаг к собаке. Он сказал: – Если какой-то щенок застрянет, надо будет его вытащить. Как с людьми. – Фу. – Фу. – Фу. – Круто. Последнее, разумеется, сказал Ванечка. – Не зря я вас позвал, – добавил он. – А я думаю, что зря, – сказал я. Собака была черная с подпалинами, она разлеглась печально и устало, глаза ее казались бездонными, полными боли, пасть была приоткрыта, живот раздут. Она не издавала ни звука, только тяжело дышала. Алеша стоял чуть поодаль. Я видел, что он боится собаки, но ему любопытно. Он сказал: – Она может укусить. – Она злая? – спросил Володя. – Нет, – сказал Алеша. – Просто ей больно. Очень рассудительный мальчик для своих лет, решил я. Андрюша сказал: – Если она не сможет родить, она умрет. – Ну да, – сказал Боря. – Природа безжалостна. Может, Максю позвать? – Макся ненавидит детей, – сказал Володя. – И собачьих небось тоже. Андрюша сказал: – Он ее пришибет палкой с гвоздями. – Это уж слишком, – сказал Боря. – Эй, Жданов, ты в обморок не упадешь? А я на самом деле почувствовал, как побледнел, странное ощущение: щеки холодеют, будто только вышел на мороз. Газеты под собакой были розоватыми. Не совсем окровавленными, нет, но розоватыми. Ванечка сказал: – Она так уже долго. Из нее вышло немного кровяной воды, и все. – Эй, дрочер, глянь на собачью «пизду», что там? – Распухла, – сказал Андрюша. – Мне кажется, скоро полезет щенок. Алеша сказал: – То, что распухла, это не очень хорошо. Но если крови было мало, то все еще не очень плохо. – Умница ты какая, – сказал Боря. – Ты, «пиздюк», и что делать знаешь? – Да, – сказал Алеша. – Я читал в книжке. Могу объяснить. Мне стало стыдно: я ничего не знал о родах у собак. Но теперь я кое-что знаю. Чтобы принять роды у собаки (хотя, безусловно, лучше, если этим делом займется кто-то квалифицированный, или собака разберется сама), согласно сведениям, полученным от моего нового друга Алеши, требуется вот что: 1. Принять щенка, то есть когда он выйдет естественным путем, аккуратно взять его, чтобы он не упал. 2. Разорвать нечто прозрачное и наполненное жидкостью. 3. Вытереть щенячью мордочку.