Его слова почти физически ударяют в живот. Стискиваю зубы, чтобы не закричать. Не просто кричать, а орать и ругаться, потому что к черту. Я сделал все, что мог, чтобы достичь этого момента. В том числе отпустил Чесс, и это все, что он может сказать? Джейк встречает мой гнев, не дрогнув. — Я не пытаюсь усложнить тебе жизнь. Свирепо смотрю на него, не в силах сохранить счастливую маску на лице. Не думаю, что могу обсуждать это сейчас. — Позвони ей, — говорит он. — Проси, умоляй, делай, черт возьми, все что в твоих силах, но верни её, чтобы ты мог вырваться из этого ада. Мой ответ звучит так резко, что больше напоминает крик: — Она думает… — делаю глубокий вдох и понижаю голос: — Дело не во мне, ясно? Она усложняет, все, что должно быть просто. — Просто? — из уст Джейка слово звучит как ругательство. — Да, просто. Чесс переживает о будущем. Что рано или поздно, мы будем хотеть разного. И однажды я затаю обиду и променяю её на какую-нибудь образцовую жену. — Я вскидываю руку. — Как будто я хочу кого-то, кроме нее. Джейк вскидывает брови. — Жену, да? Жар обжигает шею. — Когда ты знаешь — ты знаешь. — А она в курсе, что ты знаешь? Моргаю в ответ. Джейк фыркает и оглядывается вокруг, чтобы оценить, есть ли у нас еще время, прежде чем снова нацелиться на меня. — Ты сказал ей: «Мой крысиный член не получит никто другой»? — Крысиный член? — давлюсь смехом. Он закатывает глаза. — Ты сказал ей, что любишь ее, идиот? Позади нас тренер кричит, созывая ребят. Печальная правда застревает в горле, как стекло. — Возможно, то, что я люблю ее, не имеет значения. Я жалею об этих словах, как только их произношу. Проще делать вид, что это я ушел. Осознание, что возможно, я не тот человек, которого в конечном счете хочет Чесс, причиняет такую боль, что трудно дышать. Джейк смотрит на меня сверху вниз. — Риск есть риск. В любом случае, скажи ей. Он хлопает меня по плечу и уходит. Приняв решение, следую за ним. Я поведу своих ребят вперед и выиграю эту игру. Чесс не нужна мне, чтобы преуспеть в футболе. С ней или без неё, на поле я тот, кто я есть. Она нужна мне вне поля. И я собираюсь найти свою девочку и доказать ей это. Глава 23 Чесс ДЖЕЙМС И ДЖЕЙМИ ведут меня в ирландский паб в нижнем Манхэттене. Здесь уютно и восхитительно тепло, особенно после шести кварталов пешком на ледяном ветру. — Я не чувствую пальцев, — говорю я, потирая руки. — Надо было поехать на метро. — Нос Джейми ярко-розовый. — Бодрящая прогулка, — настаивает Джеймс. — А вы двое просто слабачки. Джейми снимает запотевшие очки и протирает их. — Мне кажется, кто-то скулил об отмороженных шарах, которые могут упасть и разбиться о тротуар. — Это было красочное описание, — добавляю я. — Может, тебе стоит проверить штаны, Джеймс? Убедись, что все на месте. — Мои яйца в порядке, — Джеймс разматывает шарф и ведет нас через толпу. — И требуют выпить. — Ты общаешься со своими яйцами? — спрашиваю я, смеясь. — Как и все парни, Чесс. Неужели я ничему тебя не научил? — Думала, они разговаривают только со своими членами. — Они, своего рода, идут в комплекте, дорогая. Мы устраиваемся в кабинке у пустой сцены. Джеймс прижимается ближе к Джейми, а я сажусь одна с другой стороны. И снова ощущаю пугающий холод рядом. Я не возражаю сидеть в одиночестве. Делала это годами. Но не могу избавиться от чувства неполноценности. Словно потеряла часть себя. И это раздражает. Другой человек не может сделать меня цельной. Только я сама могу. — Так за кем главное слово? — спрашивает Джейми Джеймса. — Яйца или Член? Джеймс откидывается назад на спинку дивана и задумчиво потирает бороду. — Хм. Член совершенно точно может действовать в одиночку. Он, как известно, оживляется и хочет разобраться в ситуации, в то время как яйца съеживаются и кричат: «Беги, придурок!» — Это потому, что у шаров есть чувство самосохранения, — говорю я, сбрасывая пальто. — Член, в сущности, безмозглый болван. Джейми смеется. — Верно, — соглашается Джеймс. — Кто тогда управляет этой компанией? — Дай угадаю, — вставляю я. — Мистер Рука? — Ха! Возможно, несколько месяцев назад так и было, но теперь верховным правителем является Джейми, так что ей действительно не следует смеяться над бедным Членом. Джейми краснеет и склоняется к нему. — О, это так мило. Полагаю, так оно и есть, в некотором смысле. Что не мешает мне желать выйти из-за стола, чтобы не видеть, как они обнимаются. У тебя было это, идиотка. И ты решила все «обдумать». Отстойно, когда собственная совесть оборачивается против тебя. — Я тоже мог бы шептать тебе на ухо милые пошлые шуточки, — раздается голос Финна в моей голове. — Знаю, ты бы так и сделал. Никогда не упустишь возможность поговорить о своих причиндалах. — И ты тоже, Честер. Почти уверен, что ты одержима моими причиндалами. Что на самом деле отстойно, это когда ты начинаешь разговаривать с человеком, которого нет рядом. К нам подходит официантка, чтобы принять заказ. — У нас действует специальное предложение на «Гиннес». Фирменное блюдо от шеф-повара сегодня — стейк и пирог с почками. — Я возьму Харп и пирог, — говорю я. — Мне «Гиннес», — заказывает Джеймс. — И рыбу с жареной картошкой.