Но он поднимает большую прядь и медленно пропускает сквозь пальцы. — Цвет подчеркивает зелень твоих глаз. Это приятно. Очень приятно. И неправильно. Я не обнимаюсь с Джеймсом. Никогда этого не хотела. Я ни с кем не обнимаюсь. Вообще. То, чем мы сейчас занимаемся — очень опасно. Потому что, было бы так легко повернуть голову и уткнуться носом в горячую впадинку на его горле, провести языком дорожку до линии челюсти и дальше к мягкому изгибу нижней губы. Так же просто, как сделать вдох. Вот только я живу у него. Приставать к хозяину дома явно опрометчиво. И глупо. Я отодвигаюсь, заставляя Финна слегка нахмуриться. — Чесс? Мне не нравится спокойный, серьезный тон его голоса. — Что? — Когда мы... Раздается звонок в дверь. Мы оба вздрагиваем, словно выйдя из оцепенения, а затем Финн свирепо смотрит на дверь. — Какого ещё чёрта? — У тебя что не бывает случайных посетителей? — дразню я, вставая. Финн подается вперед на диване. — Они должны сначала пройти мимо швейцара. У Чарли есть пропуск, но я точно знаю, что он сегодня тусуется с Ролондо и Вудсоном. Снова раздается звонок. — Сейчас открою, — говорю я. — Пей своё пиво. Дорогой. Он ухмыляется, но встает. — Ни за что. Я не знаю, кто там и как он прошёл мимо охраны. Я сам открою. Мы оба идём к двери, препираясь по дороге. Нелепо, но я не хочу уступать, у меня странное предчувствие, что Финн не должен этого делать. Но он распахивает дверь, словно будет счастлив избить любого недоброжелателя. Все резко меняется, когда он видит девушку, стоящую в коридоре. Я останавливаюсь рядом с Финном, мою кожу покалывает от шока. Потому что эта женщина сногсшибательна. Белокурые, шелковистые волосы, льдисто-голубые глаза, загорелая кожа и тот самый тип телосложения, который скульпторы увековечивают в мраморе. Моя работа — фотографировать женщин, подобных ей. И хотя я никогда с ней не работала, я сразу её узнала. Бритт Ларсон. Супермодель, чье лицо в настоящее время украшает обложку журнала Vogue. Они с Финном смотрят друг на друга так, словно мир вокруг не существует. Это выбивает почву из-под ног. Эти двое представители золотой элиты. Парочки такого рода одинаково обожаемы и СМИ и фанатами. — Бритт, — голос Финна звучит хрипло. Она наклоняется к нему, но останавливается, когда её взгляд падает на меня. Мой затылок напрягается. Финн вздрагивает, словно вспомнив о моём присутствии. Я его не виню. Если бы мне, как и ему нравились женщины, я бы тоже забыла. — Бритт, это Чесс. Чесс это Бритт, — судя по голосу, он нервничает. Она едва заметно кивает мне. — Привет. — Чесс — фотограф, — говорит Финн, словно что-то объясняя. Я временное явление. И она это знает. Черты лица Бритт слегка напрягаются. — Ах, да. Фотограф для календаря. Слышала об этом. Должно быть, было нелегко отснять тебя и всю команду. Мило. Меня так и подмывает сказать что-нибудь ехидное в ответ. Но оно того не стоит. Финн выглядит так, словно предпочел бы провалиться под землю. Он все еще не отошел от двери и не предложил Бритт войти. Девушка стоит, неловко переминаясь, явно растерянная и очевидно ожидающая лучшего приёма. — Я надеялась, мы сможем поговорить, — произносит она и снова смотрит в мою сторону. Финн выпрямляется, словно выходя из транса. — А... да. Его шея так напряжена, что я невольно задаюсь вопросом, насколько сильно он старается не смотреть в мою сторону. Ну всё, с меня хватит. — Я как раз собиралась уходить, — объявляю я, хватая сумочку и ключи. К счастью и то и другое лежит на консоли в коридоре. И тут я вспоминаю о телефоне. — Только возьму телефон… Я несусь на кухню, в висках стучит. Финн и Бритт не сдвинулись с места у двери. Он хмурится, глядя на меня. — Ты не должна... — парень резко закрывает рот, а потом морщится. — Спасибо, Чесс. Сожаление в его взгляде раздражает. Но черт меня побери, если позволю ему это заметить. Одариваю Бритт, как я надеюсь, приятной улыбкой. — Было приятно познакомиться. — Взаимно, — говорит она почти так же искренне. Она сожрет мой сыр. Ненавижу ее. Я ухожу, не оглядываясь. Глава 10 ФИНН МОИ НОГИ словно приросли к полу. Я не могу двинуться с места. Всё тело пульсирует застарелой болью вдобавок к новому потрясению. Смутно замечаю, как Чесс выходит за дверь, её блестящие темные волосы развеваются за спиной. Не уходи. Я хочу, чтобы она вернулась. Так было бы лучше. Захлопнуть дверь перед носом Бритт и притянуть Чесс себе под бок. Но это поступок труса. Бритт издает тихий звук, заставляя выйти из оцепенения. Родители воспитали меня лучше. — Проходи. — Отступаю назад, пропуская девушку. Она оставляет за собой шлейф дорогих, слишком резких духов. Я помню этот запах, помню, как он пропитывал мою кожу, вызывая головную боль, когда я трахал ее. Я не хочу думать об этом. Следуя за ней в гостиную, наблюдаю, как она расхаживает, осматриваясь. Когда то же самое делала Чесс, я чувствовал странную потребность, чтобы она осталась довольна увиденным, чтобы это место ей понравилось. Все чего я хочу сейчас — чтобы Бритт поскорее выложила, какого черта ей здесь надо. Она замечает кофейный столик, заботливо сервированный Чесс. И меня поражает ощущение неправильности происходящего, того, что Бритт здесь, а Чесс пришлось уйти. Никто раньше так тепло не встречал меня дома. Я даже не подозревал, что мне это нужно, пока не вошел сегодня в дверь и не увидел Чесс, такую чертовски красивую в простых джинсах и черной футболке с v-образным вырезом. Она так восхитительно нервничала и волновалась, стараясь сделать мне приятное. Может Чесс и правда нравится устраивать себе такие маленькие персональные вечеринки. Но в этот раз она определенно включила меня в свои планы на вечер, и это меняет дело. — Ты живешь с фотографом, которые снимает календари? — спрашивает Бритт. Вроде бы невелика разница, приравнять её к просто фотографу календаря, тогда как на самом деле Чесс представляет собой намного большее. Я пропускаю слова Бритт мимо ушей. — Ее зовут Чесс, и да, она живет у меня. — Это не её дело, но я не собираюсь ничего скрывать. Девушка покусывает нижнюю губу.