– Вы не можете печатать ничего без разрешения. – Миссис Грэм пообещала бумаги нам, – сказал Бейзил. – Они являются собственностью семьи, – сказал Бейли. – Они принадлежат семье, – эхом отозвался его брат. – Мы можем прибегнуть к закону, чтобы получить их. – А что в этих бумагах? – спросил шутливым тоном Квиллер. – Должно быть, очень острый материал! Может, он даже интереснее, чем я предполагал. – Если вы это напечатаете, – сказал Бейли, – мы… мы… – Подадим на вас в суд, – закончил Бейзил. – Мы подадим в суд на «Дневной прибой». Это нечестно, вот что это такое! – Бейли покраснел еще больше. Бейзил дотронулся до руки брата: – Не горячись! Помни, что тебе сказал доктор. – Извините, если я потревожил вас, – сказал Квиллер. – Я просто пошутил. – Пошли, – сказал Бейли Бейзилу, и они быстро удалились из зала. Квиллер злорадно крутил усы, когда вдруг заметил высокую худощавую седоволосую женщину, шедшую через зал, то и дело останавливаясь. – Инга Берри! – воскликнул он. – Я Джим Квиллер. – Я полагала, что вы гораздо моложе, – сказала она, – у вас столько энтузиазма в голосе и… наивности, если вы простите мне это слово. – Спасибо, – сказал он. – Могу я налить вам шампанского? – Почему бы и нет? Мы быстро посмотрим на грязные старые кувшины, а потом сядем в уголке и мило поговорим… О боже мой! – Она увидела живую глазурь и почти бегом, опираясь на сложенный зонтик, помчалась к сияющему предмету. – Это… Это лучше, чем я ожидала! – Нравится? – Я, кажется, пойду сейчас домой и уничтожу собственные работы! – Она быстро допила шампанское. – Одно замечание: просто стыд класть такую глазурь на глину. – То же самое говорит и наш критик. – Он прав… первый раз в жизни. Можете передать ему мои слова. – Она остановилась и устремила взгляд в другой конец зала: – Это Шарлот Руп? Я не видела ее уже сорок лет. Все, кроме меня, стареют. – Еще один бокал шампанского? Мисс Берри критически посмотрела вокруг: – И это все, что у них здесь есть? – У меня, в номере шесть, есть шотландское виски и бурбон, если вы соблаговолите подняться, – предложил Квиллер. – Прекрасно! – Я знаю, керамисты много пьют из-за пыли. – Всезнайка! – Она ткнула его своим зонтиком. – Откуда вам это известно? Все-то вы знаете! По лестнице она поднималась медленно, припадая на одно колено, а когда дверь в номер шесть открылась, воскликнула: – Какие воспоминания! Какие здесь были вечеринки! Мы были словно дьяволы!.. Привет, коты… Так где то отверстие, о котором вы мне говорили? Квиллер открыл дверцу, и мисс Берри посмотрела сквозь проем. – Да, – подтвердила она, – Пенниман, видимо, использовал это потайное окно для подглядывания. – За кем он шпионил? – Это долгая история. – Мисс Берри села, постанывая. – Артрит, – объяснила она. – Я благодарю Господа, что это случилось с моими ногами. Будь это руки, я перерезала бы себе горло. Руки для керамиста – все его достояние. А самое совершенное орудие – большой палец… Спасибо. Вы очень умны и внимательны. – Она взяла бокал с бурбоном. – Да, все здесь так и кипело в былые времена. Мастерская прямо жужжала. Работали художники, ткачи, кузнец. У Пеннимана была любимица – очень красивая девушка. Но как гончар никуда не годилась. Потом пришел молодой скульптор, и они влюбились друг в друга. Он был красив, как принц. Они пытались сохранить свою связь в тайне, но папа Пенниман докопался, и вскоре… тело молодого скульптора нашли в реке… я вам рассказываю все это, потому что вы не такой, как все журналисты. Да и все это уже быльем поросло. Вы, должно быть, недавно в городе? Квиллер подтвердил. – Как вы думаете, это был несчастный случай, самоубийство или… Мисс Берри ответила не сразу. – Официальное заключение подтвердило версию самоубийства, но у некоторых из нас – вы же ничего об этом не напишете, правда? – у некоторых из нас были подозрения. За нами гонялись репортеры, но мы крепко держали язык за зубами. Мы знали, с какой стороны наш кусок хлеба намазан маслом. – Вы подозревали… Попси? Мисс Берри испугалась: – Попси! Откуда вы… Ну ладно. Бедная девушка прыгнула вскоре после этого в реку. Она была беременна. – И никто не вмешался? Вы ничего не сделали? Она пожала плечами: – Что мы могли сделать? Старик Пенниман был богатым человеком. Он давал много денег городу. И у нас не было доказательств… Он уже умер. Шарлот Руп, та женщина, которую мы видели внизу, служила у него тогда секретаршей. Она часто приходила на наши вечеринки, но в нашу компанию не входила. Ух какие мы были шальные! Нынешняя молодежь думает, что это они изобрели свободную любовь. Посмотрели бы они на нас в то время! Прекрасно, когда тебе уже семьдесят пять и весь этот вздор позади… Привет, кошки, – сказала она снова. Коты смотрели на нее со своей голубой подушки: Коко так, будто понимал каждое слово, а Юм-Юм – словно впервые видела человека. – Почему Шарлот Руп, – спросил Квиллер, – ходила к вам, если не была в вашей компании? – Он не торопясь раскуривал трубку. – Поговаривали, что у нее с боссом любовь и она ревновала его к этой красавице. – Мисс Берри понизила голос. – Мы всегда думали, что это Шарлот рассказывала Пенниману обо всем, что творилось за его спиной. – Почему вы так думали? – Свели воедино ряд фактов и сделали выводы. После трагедии у Шарлот случился нервный срыв, и она отказалась от места. Я тогда не знала, что с ней стало. И если бы кто-то не рассказывал ему, зачем было пробивать эту дыру в стене? – Она наклонилась и выразительно указала на нее пальцем. – Как раз перед самой трагедией Пенниман пригласил мастеров нарисовать фреску в египетском стиле. Теперь я понимаю, зачем ему это понадобилось! – Мисс Берри допивала из бокала, размышляя о прошлом. – Пенниман денег не жалел, но попробовал бы кто стать у него на пути! Нежелательно, чтобы что-либо из этого попало в газету. – Если только мы не решим начать газетную войну, – сказал Квиллер. Он всегда поражался, как легко люди исповедуются газетчикам, а потом удивляются и возмущаются, когда их процитируют в газете. Зазвонил телефон. Квиллер поднял трубку: – Алло… Одд Банзен сказал вам, что мы хотим?.. Уже?.. Быстро! Что вы нашли?.. Бутылки от вина! Еще что-нибудь?.. Что за черепки? Все?.. Вы не могли бы определить, какие черепки: круглые или квадратные?.. Понятно… Спасибо вам большое. Надеюсь, там было не слишком холодно?.. Позвоните мне, если вам будет что-нибудь нужно. Квиллер пригласил мисс Берри на ужин, но она сказала, что у нее другие планы. Провожая ее к дверям, он небрежно спросил: – Что произойдет, если слишком быстро растапливать печь? – Пропадет работа целого месяца! Посуда взрывается! Это самый впечатляющий салют, какой вы когда-либо слышали. Хлоп! хлоп! хлоп! – один за другим, и ничего невозможно сделать. Квиллер был рад, что у мисс Берри оказались другие планы. Он хотел поужинать в одиночестве и поразмышлять. Сначала он позвонил Дэну Грэму и пригласил его на выпивку после ужина. Отпраздновать. Потом отправился в «Морской приют» Джо Пайка. Ситуация была затруднительной. У него скопилось достаточно косвенных данных, свидетельствовавших, что было совершено преступление, но никаких прямых улик, кроме подделанного чека. И вдобавок ко всему информация от водолаза не помогла. Черепки, найденные в реке, были от разбитых кувшинов. Они были круглыми – несомненно, работа Джой, а не Дэна. Голубые и зеленые цвета, описанные водолазом, были не чем иным, как живой глазурью. Они светились даже в грязной воде. Пока Квиллер ел черепаховый суп, он считал, что ситуация безнадежна. Принявшись за жареных моллюсков, Квиллер приободрился. Когда он заканчивал красную рыбу, ему пришла в голову идея, а с салатом пришла решимость. Он решил сделать смелый шаг – бросить Дэну вызов и вынудить сознаться. Самое главное было найти нужный подход. Квиллер был уверен, что справится с этим. Дэн пришел в номер шесть около девяти часов; сияя от дневного успеха и похлопывая себя по животу, он сказал: – Вы пропустили прекрасный ужин – свиные котлеты с пюре. Я не люблю кухню Мауса, но миссис Мэрон может приготовить изумительные блюда, если захочет. Я большой любитель мяса с картошкой. А вы? – Я могу есть все что угодно, – сказал Квиллер через плечо, встряхивая кубики со льдом. – Что вы хотите к бурбону? – Немножко имбирного пива. – Дэн удобно устроился в большом кресле. – Моя первая жена прекрасно готовила. – Так Джой – ваша вторая жена? – Да. С первой у нас ничего не получилось. Однако кулинарка она была прекрасная. Она могла приготовить цыпленка так, что вы думали, будто едите ростбиф. Квиллер налил Дэну коньяку, а сам взял стакан пива и произнес тост, поздравив Дэна с успехом выставки. Потом посмотрел, где коты: он всегда смотрел, как они реагировали на посетителей, и часто их поведение влияло на его настроение и действия. Они спрятались за книгами на полке. Наверху виднелся лишь кончик хвоста, завернувшийся вокруг «Истории Англии». Но хвост не отдыхал, а ритмично поднимался и опускался. Это означало, что Коко слушает. Квиллер знал, что это хвост Коко. У Юм-Юм хвост был слегка загнут на конце. После того как Дэн процитировал все комплименты, которых удостоился на вечере, Квиллер сделал серьезное лицо и сказал: – Прямо не знаю, верить вам или нет. – Что такое? – Иногда я думаю, что вы только и делаете, что лжете. – Квиллер говорил самым искренним тоном. – Кажется, вы все время пытаетесь меня обмануть.