— Вы можете быстро приготовить шоколадное мороженое с шоколадной подливкой? Она вышла из столовой и вернулась со словами: — Ваниль вся вышла. — Сойдёт, была бы шоколадная подливка. Он сел за столик поближе к кухне, чтобы сократить путь для усталой служащей. К его удивлению, дверь кухни, неся ему пломбир, распахнула другая женщина. Она была крепкая, лет сорока, в поварском колпаке (ненакрахмаленном) и в длинном холщовом переднике (с красными полосами томатного сока). Худое её лицо сковывало каменное, типичное для островитянки выражение, а шла она громыхающей поступью. Брякнув тарелкой под носом у клиента, она сказала: — А я вас знаю — с Пикакса. Вы приходили перекусить в «Старую мельницу». Я там на кухне вкалывала. Дерек, бывало, вернётся из зала и говорит: «Он здесь, и с подружкой своей». Или скажет: «Он здесь с незнакомой женщиной намного его моложе». Потом мы выглянем потихоньку из кухонной двери и подложим вам на тарелку лишний ломтик свинины или индейки. У нас всегда была для вас наготове собачья сумочка. Ешьте своё мороженое, пока не растаяло. — Спасибо, — сказал он, погружая ложку в лужицу шоколадной подливки. — А чего это вы не спросили горячих ирисок? Могу вам сготовить, если хотите. Я знаю, они вам придутся по душе. — Прекрасно, — возразил он, — только поздно, и вы, верно, устали. — Не устала. Когда у тебя собственное дело, как-то не устаешь. Правда, смешно? — Вы, должно быть, Харриет Бидл. Я остановился в гостинице «Домино», а Лори сказала мне, что вы ей помогли, когда ей пришлось несладко. — Лори — душка. Она мне нравится… Кофейку хотите? — Выпью, если вы и себе чашечку принесёте. Харриет отослала свою помощницу домой, сказав, что сама закончит уборку. Потом принесла две чашки кофе и села, сняв испачканный передник и мягкий колпак. Её прямые бесцветные волосы были подрезаны, как догадался Квиллер, на кухне, при помощи ножниц для разделки птицы и чаши от миксера. — Вам, я знаю, крепкий по вкусу, — сказала она. — Это островной кофе. Другим клиентам мы такого не варим. Он понял почему: вздрогнул от первого же глотка. — Что привело вас обратно на остров? — В острове что-то такое есть — вечно тянет вернуться. Я всегда хотела держать собственный ресторанчик и все стряпать самолично. Потом мистер Эксбридж сказал мне про это кафе и растолковал, как взяться за дело: занять деньжат, купить подержанное кухонное оборудование и все такое прочее. Он славный мужик. Да, пожалуй, вы его знаете. А вы что тут делаете? Пишете для газеты? — Если нахожу о чём. Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь о жизни на острове? — Как пить дать могла бы! Он поставил на стол диктофон. — Я хотел бы записать наш разговор. Не обращайте на это никакого внимания. Просто говорите. — О чём? — Об острове Завтрак, когда вы подрастали. — Трудно было. Ни электричества. Ни ванных. Ни часов. Ни телефонов. Ни денег. Мы, здешние, Завтраком этот остров не зовем. Это остров Провидения. — Кто дал ему такое имя? — Первые поселенцы. Божественное Провидение выбросило их на берег, когда их судно разбилось. — Вы говорите, у вас не было денег. Как же вы жили? — На рыбе. На диких кроликах. На козьем молоке. — Она произнесла это горделиво. — А как насчёт необходимого — вроде обуви, муки, охотничьих ружей? — Охотники тогда ловушки делали. А всё другое, в чём нуждались, они доставали через торговлю с материком. Рыбой по большей части торговали и тем, что на берег выбросит. Мой па построил себе лодку из топляка, который на берег выкинуло. — Он ещё жив? — спросил Квиллер, думая, что он, пожалуй, один из этих необщительных извозчиков. — Утонул, когда пытался вытащить сети перед бурей. — Это она произнесла ровным, бесцветным голосом. — А ваша мать? — Ма ещё здесь. Всё ещё керосиновыми лампами пользуется. Никогда не уезжает с острова — даже на денёк. Ей уехать — что на Луну слетать. — Но электричество теперь, конечно, помогает островитянам. На курорте оно есть. В летние дачи уже давно проведен свет. — Угу, да только многие здешние не могут себе это позволить. Многие всё ещё варят свои собственные лекарства из диких растений. Моя ма помнит, как здесь ещё не было школы. Теперь у нас есть школа об одной общей комнате. Я окончила в ней восемь классов — все в одной комнате и с одним учителем. — Это она произнесла хвастливо. — Как вы поступили в среднюю школу? — Осталась с одной семьей на материке. — А трудно вам было привыкать к новой школе? — Угу. Конечно трудно. Тяжело. Учителя сказали, что в некоторых вещах я обогнала материковых ребятишек, а ведь считалось, будто островитяне отроду тупые, и нас по-всякому обзывали. — И что вы при этом ощущали? — сочувственно спросил Квиллер. — Бешенство! Пришлось обидчиков парочку раз избить до полусмерти. — Харриет стиснула объёмистый кулак. Он разглядывал эту амазонку с изумлением и сдержанным восхищением. — Вы, верно, очень сильная. — Чтобы здесь жить, надо быть сильной. — Где всё-таки живут островитяне? Я что-то не вижу никаких домов. — В поселке Провидение, глубоко в лесу. — Это то, что люди с материка зовут Пиратским? — Угу. Это меня бесит! — Стиснутый кулак треснул по столу так, что заплясала посуда. — А как ваши люди относятся к новому курорту? — Боятся. Они думают, их погонят с острова, как погнали с западного побережья, когда приехали старые богачи. — А что они думают о туристах? — Они им не нравятся. Некоторые туристы нахальные… беспутные… полуголые. Последние две недели целая их банда разбивала лагерь возле маяка и таскала такие большущие рюкзаки, что в них ездить можно. — Висячие диваны, — кивнул Квиллер. — Это и не понравилось больше всего? — Ну… они сидели кружком без ничего, пили пиво и врубали радио на полную катушку. — Откуда вы знаете? — Их видели некоторые охотники на кроликов… Хотите ещё кофе? Квиллер впервые в жизни отказался от второй чашки: он уже почувствовал, как в голове у него бьют барабаны. — А каково ваше собственное мнение об отеле Грушевого острова? — Слишком много всего насчёт пиратов. Это меня бесит! — Вы считаете, что в истории острова не было пиратов? Может быть, они жили здесь до того, как сюда приехали ваши предки? Харриет, казалось, разъярилась и снова треснула по столу: — Всё это вранье! Небылицы! Он придумал, как переменить тему: — Около маяка есть памятный диск в честь трех смотрителей маяка. Вы знаете, что с ними случилось? — Никто не знает, — таинственно сказала она. — Я могла бы рассказать вам эту историю, если хотите. В голове у Квиллера перестали рокотать барабаны. — Я бы охотно послушан её, но у вас был долгий трудный день. Вы, наверное, хотите домой?