Ему нельзя было спускаться на поверхность. Нельзя. Нанораствор скрутит его приказом такой силы, что Дир сам сдастся первому же попавшемуся Светлому. Если, конечно, будет в состоянии ходить. Её голову вдруг пронзила боль. Совсем короткая, тут же сменившаяся ощущением полёта. В этот раз Таисса не чувствовала себя антенной — просто золотой светящейся точкой где-то в затерянных снегах. Точкой, которая поднималась по плавной кривой к серебристому дирижаблю, парящему в неизведанной дали. Таисса закрыла глаза и расслабилась: зрение всё равно было бесполезно, а Дир не причинил бы ей вреда, как не причинил и в первый раз. А вот ему самому грозила смертельная опасность. — Дир, — позвала она. — Не возвращайся. Пожалуйста. Ты же помнишь, что было на Луне. Как тебя лишили свободы воли. Не надо. Я умру, если ты станешь таким снова. «Я сам скорее умру, принцесса, — в голосе Дира послышалась нежность. — Я приду за тобой. Не бойся». — Но ты… нанораствор тебя… «Нет. Уже нет. Всё будет по-другому. Думаешь, я ничего не продумал?» — Нет, — прошептала Таисса. — Как бы ты смог? Как? Тихий смех. «Координаты у меня. Мы скорректировали орбиту. Совсем чуть-чуть. Не представляешь, с какой скоростью мы сейчас несёмся в нужную точку. Мне очень повезло, принцесса: наш с тобой разговор не засекли. Чудесное везение, и я собираюсь им воспользоваться». — Связаться с моим отцом? Она почти физически почувствовала, как Дир качает головой. «Второй раз мне не повезёт. Найт настороже». — Откуда ты это знаешь? Снова тихий смех. «Ты такой наивный ребёнок, принцесса. Рядом с тобой я порой чувствую тебя на все сорок. Не бойся. Ничего не бойся. Я уже иду». Касание чужого сознания скользнуло по ней мягкой прощальной лаской, и Таисса открыла глаза. И почувствовала, как нанораствор разом перестаёт её держать. В одну секунду он был, а в следующую его не было. Не совсем «не было»: из её крови он никуда не делся, но он будто замолк. Словно Светлые, корректирующие её из далёких лабораторий, вдруг разрешили ей дышать. Таисса осторожно встала. Доковыляла до дивана, легла, вытянулась и закрыла глаза. Спать было опасно, но она пробыла без отдыха больше суток, и усталость навалилась свинцовым одеялом. Она просто закроет глаза. Всего лишь на пять минут. В последнюю минуту она потянулась, чтобы набрать команду на линке, но пальцы уже разжались. Она спала. Глава 4 Её разбудило прикосновение к волосам. Грязным и немытым волосам, увы. Таисса сонно вздохнула, открывая глаза. А ещё ей было очень холодно. Дир сидел рядом с ней на корточках, держа её за руку. — Доброго времени суток, принцесса, — мягко сказал он. — Мы улетаем отсюда, ты и я. Прямым рейсом: долетим на грузовом вертолёте и пересядем на лайнер. Впрочем… — Он прищурился. — Сделаем короткую паузу в гостинице. Душ и завтрак. И медики, пожалуй. — Только не медики, — пробормотала Таисса. — Сыта ими по горло. — Сыта? Уж что-что, а непохоже, чтобы ты ела досыта. Когда тебя кормили в последний раз? Таисса покачала головой: — Не знаю. Не помню. Дир сжал её руку. Провёл двумя пальцами второй руки по шраму на её щеке. — Одну Тёмную девочку, — тихо сказал он, — поймали эти мерзавцы. В их канале, в той самой «нулёвке», были записи. И самое малое, что с ней сделали… Он не договорил. Таисса не стала спрашивать. У неё не повернулся бы язык. Дир на миг прикрыл глаза рукой. Его лицо было очень бледным. И очень усталым. — Зачем ты это смотрел? — прошептала Таисса. — Я бы не выдержала. Не смогла. — Я просматривал их, когда тебя похитили, — спокойно сказал Дир. — Когда я понял, что всё потеряно и я никогда тебя больше не увижу, разве что на одной из этих записей. Я просматривал их, потому что мне это было нужно. — Для чего? — Чтобы сделать то, что я должен сделать. Время для мягкости прошло, принцесса. Глупо иметь абсолютное оружие и не пускать его в ход. Он поднялся, и Таисса впервые заметила, что Дир двигался свободно и легко. Нанораствор не коснулся его совершенно. — Не знаю, говорить ли тебе новости, — серьёзно сказал он. — Но, наверное, стоит. Таисса приподнялась на диване. — Какие? — Некоторое время — долгое, прости, принцесса, — твои близкие не узнают, что ты спасена. Извини, мне действительно жаль, но других вариантов я тебе предложить не могу. И очень не советую мне возражать в этом вопросе. В спокойном голосе Дира прозвучала сталь. Таисса вздрогнула. — Ты… меня похищаешь? Серьёзно? Он тихо засмеялся: — Можешь сказать и так. Но вообще-то я везу тебя в Совет. Таисса моргнула: — В Совет. К Александру. Который будет очень рад тебя видеть. — Ага, — беспечно сказал Дир. — К нему. — Он тут же пошлёт ещё один импульс, как на Луне, выжмет нанораствор на максимум и перекроет тебе кислород, — резко сказала Таисса. — Я до сих пор не понимаю, как этого ещё не произошло, но рассчитывать на его милосердие не стоит. Ты сошёл с ума, пока прыгал с суборбиты? Дир лишь улыбнулся. — Вторая новость чуть веселее, но ненамного, — серьёзно сказал он. — Твоя аура. Ещё недавно, на Луне и на дирижабле, она была практически прежней: твоей собственной аурой. Той, которая у тебя была, когда мы встретились. — А сейчас? — дрогнувшим голосом сказала Таисса. — Светлые успели что-то с тобой сделать. — Дир коснулся её лба. — Нанораствор подействовал, скорее всего. Ты не Светлая, но твоя аура дрожит. Плавится. Меняется. Ты не чувствуешь? Она всё ещё Тёмная, но едва-едва. Таисса прислушалась к себе. Она не ощущала собственной ауры: это было просто невозможно. Но ауру Дира она чувствовала очень хорошо: Тёмную, резкую, давящую. И, кажется… …Аура Дира начала давить на Таиссу сильнее. А это значило, что её собственная аура медленно сдвигается к тому, чтобы быть Светлой. Из-за её собственной этики? Или из-за того, что однажды под действием нанораствора она уже сделалась Светлой, и теперь нанораствору было куда легче повторить проторённый путь? — Меня снова будут делать Светлой, — сказала Таисса вслух. — Как же мне это надоело! — Забудь о нанорастворе, — уверенно сказал Дир. — Точнее, совершенно забыть о нём нельзя, увы. Но представь, что его последствия минимальны. Таисса подняла брови: — Нейтрализатор? Дир покачал головой: — Он больше не работает. Но техники дали ещё один дискретный импульс по приказу Совета. Нанораствор всё ещё активен, но теперь его воздействие на меня и на тебя минимально. Мы получили максимум свободы. — Поэтому мне больше не больно, и поэтому с тобой всё в порядке, — медленно сказала Таисса, начиная понимать. — Иначе, если бы они не дали этот импульс, мы бы оба валялись в горячке. — Совершенно верно.