— Ник, погуляй со мной по городу, — вдруг попросил Ил. — Праздники, там много интересного. Я посмотрел на дверь, подумал, хватится ли Бранда сына за пару часов, изучил грустную мордашку Ила и решился. — Хорошо. Только прости, дружище, твой костюм слишком приметен. Те вещи, выкупленные у поваренка, еще целы? — Да! Лицо Ила просияло. — Тогда переодевайся и жди меня. Пока мальчишка маскировался для похода в город, я быстро сбегал к себе, накинул плащ, захватил деньги, а затем вернулся и сказал страже: — Его величество решил лечь пораньше. Приказано никого не впускать и его не тревожить. Гвардейцы вытянулись во фрунт, а я обошел здание и вышел во внутренний дворик. Здесь тоже стоял пост. — Сегодня можете быть свободны, — сказал страже. — Я сам буду дежурить. Оба тут же исчезли, не скрывая радости, а я кинул мелкий камешек в окошко Ила. Тот тут же выглянул, заметил меня и ловко, как обезьянка, выбрался из комнаты. По коридорам для слуг мы покинули дворец, и уже десять минут спустя шли по улицам города. — Я не думал, что ты согласишься, — признался Ил. — Не вижу повода отказывать. Я с тобой. Если хватятся, скажем, что тебе не спалось и мы решили устроить ночную тренировку. Но, думаю, никто не станет тебя будить. — Я тоже так считаю, — вздохнул Илверт. Слишком безысходно… — И куда ты хочешь пойти, друг? — спросил я. — На ярмарочную площадь. — Глаза мальчишки загорелись. — Мне прислуга рассказывала, что там продают диковинных птиц и зверей. Да, любовь Илверта ко всему живому неистребима. Хорошо бы к людям она осталась. Я крепко держал его за руку, ни на миг не ослабляя бдительности. Но разве можно удержать ветер? Стоило нам приблизиться к ярмарочной площади, как Ил забыл о матери и ордах призраков, став обычным ребенком. — Ник, ну пойдем туда! — тащил он меня к каким-то клеткам, и я покорно спешил за ним. В клетках нашлись птицы: попугаи, голуби. Названия некоторых я и вовсе не знал. А Илверт тут же выискал в толпе торговца и засыпал его вопросами. — Какой любопытный мальчуган. — Тот протянул руку, и я напрягся, но он всего лишь потрепал Илверта по голове. — Ваш? — Мой, — кивнул я. А чей еще? Я успел понять, что никуда теперь не денусь от литонского двора. — А эти птицы водятся в Литонии? А откуда вы их привезли? А чем они питаются? Илу было интересно все. Оставив в покое птиц, мы подошли к клеткам с животными, и все повторилось снова. — Жаль, нельзя взять себе хоть кого-нибудь, — тараторил Ил, пока мы шли вдоль балаганчиков и лавчонок. — Мама не разрешит. — Мама точно не разрешит, — кивнул я. — Зато можно купить свистульку. Можно ведь? — Да. Стоило ответить, как Ил потащил меня к еще одной торговой палатке, и уходили мы оттуда с тремя свистульками в форме птичек. — Если мама увидит, скажу, выменял у слуг, — решил он. — Не надо. Я скажу, что сам принес. — Спасибо! Наконец-то Ил походил на себя самого: нормального веселого ребенка, которому все интересно и до всего есть дело. И мне стало легче, потому что смутная тревога никак не отпускала. Мы еще долго бродили по ярмарке. На небе давно зажглись звезды, столь редкие в Литонии из-за плохой погоды, а мы все разглядывали товары и смотрели фокусы. — Пора, — несчастно вздохнул Ил, когда последний лоток остался за спиной. — Пора, — ответил я, крепче сжимая его ладошку. — Идем домой? — Да. Но чтобы выйти к дворцу, нам надо было снова миновать крайний ряд палаток. Мы едва свернули туда, как послышался крик. Ил дернулся, я перехватил его, закрывая собой, но защищать надо было не короля. Один из торговцев держал за ухо мальчишку лет десяти. Тот верещал и вырывался, но торговец держал крепко. — Ах ты погань! — вопил тот. — Останешься без рук — будешь знать, как воровать. — Пустите, дяденька. Я больше не буду, — кричал мальчик. — Плевал я на твои «не буду». Как Ил вывернулся из моей хватки, я не заметил. Только что был рядом, и вот уже подбежал к торговцу. — Отпустите его, лер, — выкрикнул юный король запальчиво, а я бросился за ним. — Эй, ты еще кто такой? Подельник? — Торговец сердито уставился на него. — Нет, он мой сын. — Я замер рядом, загораживая Ила от разъяренного мужчины. — Прошу прощения, лер. — Тот разу сбавил тон. — Этот поганец срезал у меня кошель. И он снова дернул мальчишку за ухо. — Отпустите его, ему же больно, — упорствовал Ил. — Я при… — Отпустите мальчика, мне несложно заплатить за него штраф, — перебил я юного короля и протянул мужчине золотую монету. — Зря вы его защищаете, лер, — покачал тот головой. — Ворье есть ворье. Но мальчика отпустил. Тот сразу хотел дать стрекача, но я перехватил его за шиворот. — Не так быстро, — сказал ему. — Идем, поговорим. Прощайте, лер. Торговец поклонился нам, и мы втроем отошли в сторону. — Спасибо. — Вихрастый рыжеволосый мальчик стоял, потупив взгляд. — Не за что, — ответил я. — Давно воровством промышляешь? — Нет, я… Давно, — признал он. — Как мамка померла. Платить не буду — из комнатушки выгонят. А где денег взять? — Ник! Ил смотрел на меня огромными глазами, будто вот-вот расплачется. И что мне было делать? — Родные есть? — спросил воришку. — Не-а. — Тот вытер нос рукавом. — Один я. — Тогда иди за мной. И что с ним делать? Вот только я сам бывал в такой ситуации и хорошо помнил, как это: когда хочется взвыть от безысходности, а сделать ничего не можешь. Потому что один, потому что напуган и всего лишь ребенок. Поэтому я и не прошел мимо. И сейчас вел мальчика туда, где ему хоть как-то смогут помочь. — Как тебя зовут? — спросил у него. — Кит. Кит меня звать. Он снова вытер нос, а Ил уставился на него во все глаза. — Чего ты? — тихо спросил Кит. — Нос нельзя вытирать рукавом. — Мой подопечный покраснел. — Благородным нельзя, а я простой, — хмыкнул рыжий. — Хорошо быть простым, — пробормотал Илверт. — Не всегда, мелкий. Точно, не всегда. А мы уже подходили к особняку Мейра. На этот раз отец увидел меня в окно и сам встречал в холле. — Ник, вот так сюрприз. — Старик улыбнулся, увидев за моей спиной двух мальчишек. — Кто это с тобой?