Эви возненавидела себя еще сильнее. — Я забочусь о тебе, Эвелин Фэрроу, — сказал Роман низким, властным голосом, наполняя комнату какой-то магией, привлекая внимание, заставляя застыть на месте. — Все, что узнал о тебе отсюда, — он постучал пальцем по голове, — лишь усилило мою привязанность к тебе здесь, — постучал теми пальцами по груди в области сердца, — в десять раз. — Роман опустил руку. — Не могу изменить то, что сделал, и даже не буду пытаться, я бы не отказался ни от одного своего слова. На самом деле, если бы мог, сделал бы это снова. Эви ошеломленно, не находя слов, уставилась на него. «Почему?» — задумалась она. — Потому что ты наполняешь меня страстью, которой я никогда не знал, — ответил он на невысказанный вопрос, как будто ухватил эту мысль из ее сознания. — Мы с тобой созданы друг для друга, Эви. Ты значишь гораздо больше, чем думаешь. Намного больше, чем думаешь. — Роман покачал головой, внезапно на его лице отразилось изумление. — Я бы не испытывал к тебе таких чувств, не будь ты особенной. Эви, я показал тебе свою пещеру! Эви застыла. Моргнула. Неукротимый король вампиров выглядел в этот момент как-то по-другому, уязвимым, невинным. Он задыхался от слишком человеческих эмоций. И был прав, он показал ей свою пещеру. Идея, бесспорно, романтично сладкая и страстно совершенная. Забавная. Ей хотелось рассмеяться, но она боялась сорваться в истерику. Каким-то образом ей удалось сдержаться. А потом внезапно смех вырвался наружу. Роман наблюдал, как она согнулась и обхватила живот руками. Эви ничего не могла поделать, ощущая на себе его взгляд. Но все это действительно забавно. А потом он засмеялся вместе с ней… великолепным удивительным голосом. Эви посмотрела на него сквозь завесу шелковых волос. Он прислонился к стене, уперев руки в бока, склонив голову, широкие идеальные плечи сотрясались от смеха. Это оказалось самым невероятным видением. Он сломленное совершенство… с отменным чувством юмора. И взирал на нее сквозь густые волнистые волосы, сверкая темным взглядом в свете ламп над головой. Его смех обволакивал, как будто ласкал кожу пальцами. Эви перестала смеяться, выпрямилась, качая головой. — Знаешь, — поведала она, заправляя локоны за уши, — однажды я написала книгу о короле вампиров с удивительным голосом. — Знаю, — сказал он, выражение его лица слегка изменилось. — Я читал. Эви уставилась на него немигающим взглядом. — Роман, к этому придется привыкнуть. — У нас впереди столетия. — Роман, наконец, сократил между ними расстояние, и Эви даже не поняла, что он все это время стремился к ней. — У тебя, Роман. Но не у меня. Без колебаний, Роман наклонился, взял ее руку в свою. — Я никогда не брал королеву. Ни разу, за три тысячи лет. Ты знаешь почему? Эви покачала головой. Она по-прежнему не могла говорить. Ощущения от его кожи оказались именно такими, как она и думала, когда описывала чувства между героями и героинями… прошибало энергоимпульсами. Притягательными. Мощными. — Потому что я никогда этого не хотел. Мне всегда было все равно, Эви. Но только не сейчас. — Почему сейчас? — прошептала она. — Почему я? — Не знаю, почему именно ты, малышка, — сказал он, улыбаясь ей сверху вниз. Словно удар под дых. Дыхание перехватило. Он слишком красив. Эви не могла сосредоточиться. Отвела взгляд, опустила голову, чтобы подумать. Эви резко ахнула от невероятно интимной хватки Романа на ее шее. Так любовник прикасался бы к любимой. Он слегка скользнул пальцами по бешено пульсирующей сонной артерии, приподнял ее подбородок, поймав взгляд. — Не пытайся от меня прятаться, Эви, — прорычал тихо. — Я все равно тебя всегда найду. И с этими словами подался к ее губам. Инстинктивно Эви попыталась отстраниться, но его хватка на ее шее лишь усилилась, удерживая на месте. Она ахнула, когда он коснулся губами ее губ. Закрыла глаза. Его губы оказались мягкими и сухими, движения медленными и невероятно нежными. Роман сводобной рукой скользнул вокруг ее талии, надежно фиксируя на месте, сдавливая, словно стальным обручем. И когда наклонился, углубил поцелуй, все нервные окончания Эви завибрировали, пробуждаясь к жизни от восхитительной ласки. Тепло сконцентрировалось внизу ее живота, распространяясь по телу. Мысли о короле вампиров, убийцах и чтении мыслей моментально вылетели из сознания, словно листья на ветру. Эви услышала стон, подумала, не она ли это. Потом послышалось рычание, и осознала, что это Роман. От прокатившейся по телу пронзительной вибрации, наслаждение усилилось троекратно, соски затвердели под блузкой, а голова закружилась. Роман обхватил ладонью ее затылок, сжал в кулаке волосы и еще сильнее впечатал в себя. Вампир углубил поцелуй, усилил натиск, требуя большего, лишая Эви дыхания, она словно тонула в его страсти. Жар свернулся спиралью внизу живота, между бедер нарастала пульсация, с каждой секундой требуя чего-то большего. «Откройся мне». Эви слышала голос в своем сознании, лишь смутно понимая, что его там не должно быть. Она инстинктивно подчинилась приказу, открываясь Роману, позволяя попробовать на вкус, сделать глубокий глоток. Роман издал еще один резкий животный рык, полный вожделения и голода, скользнул рукой со спины под блузку. Кожа к коже. Безумное ощущение. «Еще. Я хочу большего». Эви понятия не имела, принадлежала ли эта мысль ей или ему. Возможно, их голоса слились, отдаваясь эхом в ее сознании, отзеркаливая ее безумное желание. «Еще». Едва Эви распахнула глаза, оказавшись на краю от безумной похоти, когда нечто острое кольнуло губу. Роман замер, нависая над ней. Эви потрясло, насколько жестко от страсти заострились прекрасные черты лица вампира. Клыки удлинились — твердое доказательство того, кем он являлся. Роман открыл глаза, и Эви ахнула. Они полыхали красным, словно погребальные костры, обжигая до глубины души. Пульсирующие импульсы прокатились по телу, отдаваясь ноющей пульсацией между бедер, в такт учащенному сердцебиению. Она хотела его. Безумие, этому вампиру три тысячи лет, но черт бы все побрал, Эви хотела его так, как никогда ничего не желала. Роман слегка отстранился, ровно настолько, чтобы она дотронулась пальцами до губ. Ощутила влагу, взглянула вниз. Кровь. Роман укусил ее. Каким-то образом Эви поняла, что не нарочно. Но все же укусил. Вонзил клыки в ее плоть. Снова взглянула на него, увидела чудовищный голод, полыхающий во взгляде, терзающий высокого и мощного вампира… Эви осознала кое-что еще. Он жаждал сожрать ее. И она хотела того же. Глава 18 На долю секунды они замерли в нерешительности, оказавшись перед точкой невозврата, когда человек должен сделать выбор, двигаться дальше или отступить, а затем мир взорвался. Короткая вспышка их кто-то окликнул… и в следующее мгновение стекла на окнах в холле каскадом мерцающих осколков разлетелись по залу во всех направлениях. В то же мгновение Роман оказался перед Эви. Отпустил ее. И рухнул на пол, красное свечение в его глазах сменилось на черный мрак. Эви увидела кровь, услышала странные глухие звуки и, словно в замедленной съемке, наблюдала, как Роман рухнул на пол. С поразительной скоростью обработала мозгом то, чему только что стала свидетелем, и тем не менее частично ее разум отрицал увиденное. Романа убили выстрелом в голову. Снесли половину черепа. Кровь и кусочки мозга разбросало по ковру и стенам. Эви снова услышала грохот и почувствовала, как что-то коснулось ее ноги. Ее руки. Шеи. Словно в замедленной съемке оседая на пол, Эви поднесла руку к горлу. Дротик? Выдернула его, не обращая внимания на боль и стекающую теперь уже по ее собственной шее кровь. Все тело онемело. Ничего не чувствовало. Пропали цвета, темно-красный, коричневый и черный слились в темно-серый. Затем впереди появился туннель. Периферическое зрение пропало, поэтому Эви едва заметила, как упала, она наполовину лежала поверх Романа, наполовину на полу. Через несколько секунд мир погрузился во тьму. Тем не менее она все еще слышала и снова уловила звон бьющегося стекла, на этот раз под тяжестью ботинок захрустели осколки. А потом все пропало. * * * * * — Прости за дротики, милая. Я бы предпочел простое усыпляющее заклинание, но это заняло бы слишком много времени или насторожило Ди Энджело, а нам пришлось действовать быстро. Это первое, что Эви услышала. Голос, заговоривший с ней, оказался незнаком. Его слова эхом отражались в затуманенном сознании. Эви попыталась открыть глаза, но не смогла. — Шшш, медленно и спокойно. Мы накачали тебя довольно сильно. Эви сделала, как сказали, не потому что считала это хорошей идеей, а потому что не было выбора. Ее тело не реагировало на мысленные команды. — Ты весьма уникальная личность, Эвелин Фэрроу, — продолжал голос. Низкий и мелодичный, хоть и не такой, как у Романа. Роман… Роман! Сердце Эви заколотилось от притока адреналина в кровь. Его убили выстрелом в голову! Может ли вампир воскреснуть после чего-то подобного? И кто это сделал? Кто мог это сделать? Тот, кто разговаривает с ней прямо сейчас. — Похоже, у тебя иммунитет ко всем вампирским способностям, припрятанным в моем рукаве, — продолжил голос. — Я не могу читать твои мысли или контролировать твои действия и не могу понять почему. Эви снова попыталась открыть глаза, и на сей раз ей это удалось, хотя пользы от этого оказалось немного. Мир предстал перед ней размытым цветным пятном.