Дадут ли ей сбежать с острова? Головы фей задержать ее не могут. Вот стая драконов, парящая над замком, куда опаснее. — Патриция, — окликнул ее Эдвин. Он произнес ее имя с трудом, будто оно было ему противно. Или он хотел назвать ее как-то иначе? — Не уходи! То, что у меня было так много жен, это ведь не значит, что я такой плохой, что от меня нужно бежать. — Так всё это были твои жены? — Патриция неохотно обернулась. Эдвин кивнул. Кажется, вид у него при этом был немного виноватый, будто он о них обо всех сожалел. Не задрал же он их всех драконьими когтями? В порыве безумия дракон готов на всё! С ним опасно общаться, но Патриции почему-то не хотелось от него уходить. Быть рядом с ним это то же самое, что попасть в сказку. Эдвин ведь так красив, как люди красивы не бывают. Даже в темноте от его волос и кожи исходило мерцание. — Куда они все делись? — спросила Патриция о женах хозяина острова. — Их больше нет! — Они мертвы? — Вроде того! Пойми, прошли века. Смертные женщины так долго не живут. — То есть если бы ты женился на мне, то через век я бы умерла, а ты выбрал бы новую жену? Хоть бы столетие походил в трауре ради приличия, прежде чем снова жениться! Многоженец! — Патриция так разозлилась, что хотела драться. Кажется, такое чувство называют ревностью. До встречи с Эдвином она ничего такого не ощущала. Сердце будто кололи иголки, а над головой как будто хлопали темные крылья Медеи Шаи и голосок феи нашептывал в сознании: «он мой, а не твой, ведь ты умрешь, а я — фея, лишь я смогу прожить с драконом всю вечность». Как это печально! И как реалистично! Патриция даже глянула под потолок, но сгустки тьмы под ним не формировались в фигуру королевы фей. Значит, Медеи Шаи здесь нет, лишь ее магия всё еще отгоняет от Эдвина соперниц. — Не злись! Хочешь подарок? — Эдвин отнесся к Патриции, как к капризному ребенку и решил ее развлечь. Он выдохнул тонкую струйку пламени, которая сформировалась в крупную огненную розу, повисшую прямо в темноте. Патриция отшатнулась от огненного цветка. — Я это не возьму! — Не бойся! Он не обожжет тебе пальцы! Патриция демонстративно прошла мимо, но огненная роза поплыла за ней по воздуху, разгоняя мрак. — Раньше ты обожала розы, — напомнил Эдвин. — Я люблю розы, но не люблю магов! Твои магические фокусы меня раздражают, — Патриция захотела сделать Эдвину больно. На самом деле она ненавидела лишь одного мага, короля Опала, да и то по объективной причине. Король лишил ее семьи. Обычные занятия магией Патриция грехом не считала. Она ревниво смотрела на портреты, проходя по галерее. Галерея казалась нескончаемой. — Я думала, до тебя здесь был другой владелец замка, и хотя бы часть жен принадлежит ему, — обиженно дулась она. — До меня у замка не было другого владельца. Я сам построил этот замок в открытом море. Тебе здесь нравится? — Тут хорошая оборона, — Патриция прислушалась к рычанию драконов над башнями. — напасть с моря на тебя нельзя, а суши кругом не видно. — По-твоему, не хватает земли и пышных садов? Сады можно создать и не на земле, — Эдвин снова выдохнул струйку пламени, и она сформировалась в оранжевые деревья, плодовые кусты, цветы и висячие растения. Они протянулись по галереям, аркадам и колоннадам, чьи основы упирались прямо в море, бурлящее под замком. Строение вышло очень причудливым. Сразу понятно, что оно возведено магом. Столбы, подпирающие переходы и галереи, очевидно, упираются в морское дно. Любопытно, какая тут глубина. Не снесет ли замок штормом? Спасает ли магия от затопления и бури? — Тут красиво, но рискованно, — охарактеризовала Патриция. Ее спутник понимающе хмыкнул. Если крепость рухнет в море, драконы, обитающие в ней, улетят. А вот как спастись человеку? Умеет ли Эдвин летать? Как он собирается спастись, если его замок утонет. Может не стоит гадать, а спросить его напрямую. Ведь он сейчас рядом, хоть и кажется, что его сознание где-то далеко. У Эдвина такой неприступный вид! Даже когда он близко, кажется, что на самом деле он стоит где-то на пьедестале, и до него не дотянуться. — Твоя крепость возведена прямо на воде? — На воде нынче не спокойно, из-за того, что море в любой момент может стать огненным. На суше для тебя было бы безопаснее. Я предупреждал тебя не оставаться на море. — Не ты, а дракон. — Как ты видишь, драконов у меня много. — Но золотого дракона среди них нет. А меня предупредил об опасности золотой дракон, — если только ультиматум, написанный огненными строками, можно было считать предупреждением. — У меня есть один золотой дракон, — неохотно признался Эдвин. — И где же он? Сидит в шкафу? — Возможно, прямо внутри меня. Патриция его не поняла и хотела переспросить, что Эдвин имел в виду, но вдруг в огромной нише возник сверкающий силуэт золотого дракона. Патриция вскрикнула и попятилась, но дракон никуда не двигался. Неподвижно стоял и Эдвин. Они с драконом будто копировали друг друга. Дракон стоял когтями на полу, чинно сложил крылья за спиной и не спешил нападать. Эдвин тоже стоял лицом к дракону. Патриция не сразу взвесила все отличия. Дракон и Эдвин будто отражали друг друга. Рискую, что ее сожгут, Патриция шагнула вперед, чтобы проверить свою догадку и нащупала зеркало. Золотой дракон оказался всего лишь отражением. — Так ты оборотень! — Патриция отшатнулась. Она хотела бежать, но шлейф роскошного платья, как назло, застрял в трещине в полу. Вот почему пиратке нужна была более скромная одежда! Пышные платья красивы, но для битвы и бега они не годятся. Патриция лихорадочно соображала, что ей предпринять. Она попалась, как мышка в капкан. Оторвать ткань оказалась невозможно. Платье ведь из волшебной ткани, которая не рвется. Пиратская сабля парит рядом, но Эдвина трогать она не станет. Эдвин как ни в чем не бывало наклонился и высвободил шлейф Патриции. Жест показался галантным, а не драконьим. Но вот ногти у Эдвина заострились. Они были золотистыми и напоминали когти. — Не бойся, я не превращусь в дракона прямо сейчас, — пообещал он, но вот драконья тень в его взгляде промелькнула. — Так ты вожак всей драконьей стаи? — Можно и так сказать. — А как бы сказал ты? — Я не люблю хвастаться своими титулами и рангами. — Тогда ты не похож на короля Опала. Это уже было приятно. В мужчинах Патриция искала полную противоположность королю Опала. Похоже, она нашла свой идеал. Вот только у совершенного мужчины оказались драконьи когти. — Ты можешь становиться огненным юношей? — Иногда. — И ты оставил в моей каюте коробку конфет этте? — Для дракона не сложно просунуть свой коготь в окно капитанской каюты. — И ты провел со мной ночь в облике огненного юноши? Кажется, Эдвин удивился, что она этого не забыла. Он попытался обнять Патрицию за талию, но девушка от него увернулась. — Тогда почему твоей спутницей была королева фей по имени Медея Шаи? Выражение лица Эдвина мгновенно изменилось. Искренность и галантность, как ветром сдуло. — Похоже, тебе нравится не одна девушка, а сразу все красавицы: и смертные, и феи. Возможно, именно их головы потом украшают копья у замка. Что если утром он обезглавит и ее? Со всеми ли обезглавленными феями он провел ночь до того, как их убить? — Ты действительно так думаешь? — голос Эдвина стал расстроенным и усталым. — Пойдем, я тебе кое-что покажу. Он ведь уже показал ей ошеломляющую галерею своих бывших жен. Конечно, не удивительно, что у бессмертного существа столько избранниц. Ведь он живет вечно, а они умирают. Если уж бессмертное существо увлекается смертными женщинами, то такой исход логичен. Однако почему сильный маг не мог изобрести для своей возлюбленной эликсир бессмертия? Наверняка, мог! Выходит, Эдвину нравится быть многоженцем. Патриция злилась и кусала губы. С одной стороны всё хорошо, препятствий нет, ведь все жены Эдвина уже мертвы. С другой стороны, он делает новый выбор не навсегда, а лишь на столетие. По истечению века Патриция умрет, и он найдет себе новую компаньонку. Всё предопределено! Его единственной любовью она не станет, а очень хотелось бы! Патриция украдкой любовалась Эдвином. Как жаль, что самое красивое существо на свете оказалось таким порочным! Галерея женских портретов никак не кончалась. Кажется, их тут больше тысячи. Патриция заметила среди смертных женщин пару неземных красавиц и остолбенела. Тут встречались и феи, и сильфиды, и сирены. — Это тоже твои жены? Эдвин не хотел отвечать. Он нервно закусил губу. Его кровь оказалась огненной. Патриция не ошиблась, когда заметила, как она воспламенилась на сабле, а вездесущая Беатриче об нее обожглась. Хотя чему удивляться? Это не удивительно, что у господина драконов огненная кровь. — Как тебе удается держать драконов в подчинении? С помощью магии? Тогда странно, почему другие маги у тебя их не переманили. Король Опала, к примеру, всегда мечтал о собственных драконах. — Не достаточно быть магом, чтобы ими управлять. — Тогда что еще нужно, кроме магии? — Происхождение. — Это происхождение наделяет огненной кровью и способностью обращаться в дракона? — Да, — не стесняясь, кивнул Эдвин. — То есть оборотнями не становятся, а рождаются? — Я родился драконом, но мне пришлось стать человеком, а потом снова пришлось стать драконом. Я сам был запутан. Я думал это проклятие, но однажды оно оказалось благословением. Как-нибудь я расскажу тебе о том, как считал себя всего лишь младшим сыном смертного короля, не имеющим права наследовать престол. Патриция задумалась. Как его история похожа на биографию императора всех волшебных существ. Нужно было сопоставить сразу. Эдвин золотоволосый и сияющий, а драконом он становится золотым. Остров тоже называется островом золотого дракона. Всё сходится! Если она попала в гости к императору всей магии во вселенной, то о таком союзнике можно только мечтать. Заручившись его покровительством, она одолеет короля Опала в один миг. Никакой флот ей уже не понадобится. Ведь волшебный император могущественнее всех, и она ему нравится. Нужно было сразу воспользоваться его симпатией, а она смотрела на него, как влюбленная дурочка, и ничего не делала, чтобы добиться его расположения. Всё из-за того, что сам Эдвин был намного желаннее, чем все выгоды, которые он мог предложить. Может попросить его об услуге сейчас? А может, сразу поставить ультиматум? Эдвин явно хочет сделать ее своей следующей женой. В ее власти выдвинуть условие. Она выйдет за него замуж только в том случае, если он уничтожит короля Опала.