У Патриции возникло чувство, что портрет красавицы с пшеничными волосами наблюдает за ней живым взглядом. Вдруг Эдвин заточил в портретах живых женщин? Патриция слышала, что магам такое под силу. Она решила испытать хозяина замка и нарочно сказала. — Я заметила, что в коллекции не хватает портрета самой красивой девушки во вселенной — богини Алаис. Неужели ты упустил ее из внимания? — Откуда ты о ней знаешь? — Эдвин изумился. — До сих пор ее почитали лишь волшебные существа. Откуда она знает о золотой богине рассвета и всех волшебных созданий? Патриция и самого этого не помнила. Наверное, об Алаис проговорился король Опала. — Я не помню, — честно призналась она. Эдвин решил ответить на честность честностью. — В этой галерее хранятся лишь те портреты, натурщиц с которых я знал лично. С богиней Алаис я, увы, пока не знаком, но пророки говорят, что это лишь временно. Когда-нибудь она явится из пустынь, когда ей надоест играть жизнями земных царей. Наша встреча предрешена. Когда она состоится, это лишь вопрос времени. Галерея тянулась в бесконечность. Патриция устала от разнообразия портретов и их обрамлений. Изображения женщин казались живыми. От картин веяло магией. Это напомнило Патриции про ее врага и его ниши с останками бывших королев. — Ты не сотрудничаешь, случайно, с королем Опала? — спросила она у Эдвина. — Ни в коем случае. — Но ты тоже маг. — Я сам по себе. — А какая у тебя связь с кораблем-драконом? В этот раз Эдвин ответил не сразу. — Связь есть, — загадочно протянул он, — хоть я и думал, что она давно утрачена. — Как это понимать? — Объяснять слишком долго. Огненные корабли, воспламеняющие море, это целая история, но некоторые называют это моей оплошностью. — Так кораблем-драконом управляешь ты? — Не я! — Эдвин отвернулся, будто хотел спрятать взгляд. — Тогда кто? — Огненный корабль, который ты видела у моего острова, сам собой управляет. Но вот можно ли сейчас называть его живым существом? Одно могу сказать наверняка, для тебя он представляет опасность. — Пару раз он прошел мимо, не воспламенив ту часть моря, где плавала я. — Точнее не ты, а твой пиратский корабль с ужасающей командой, — Эдвин усмехнулся. — Ну и компания у тебя на этот раз подобралась, даже две деревенские феи в нее вошли. — Не деревенские, а бродячие феи. — Это практически одно и то же. Возразить Патриция ничего не могла, потому что ни одной деревенской феи в жизни не видела. Те феи, которые гнездились при дворе, короля Опала, были изысканным обществом. — Ты единственный достойный член экипажа «Кровососа», поэтому я пригласил в гости лишь тебя, — признался Эдвин. — Хозяин замка пригласил в гости капитана пиратов? Что-то не верится, — Патриция держала руку на эфесе сабли. Удивительно, что сабля не рвалась в бой. Магическое оружие чутко к опасности. — Хозяин замка пригласил в гости тебя, кем бы ты ни была. Канделябр летел впереди Эдвина. Или так только кажется? Париция протерла глаза. Портреты красавиц напоминали млечный путь. Все женщины были, будто звезды. — Сколько портретов! — Больше тысячи. — Это был не вопрос. — Зато я предоставил тебе ответ. Тебя он устраивает? — Мне-то что? Это твоя родня. — Не совсем моя. — Странно, что в твоем роду одни женщины. Они, конечно, редкостные красавицы, но среди них нет ни одного мужчины. Даже на семью не похоже. Наверное, это фаворитки хозяина замка? — Это всё жены владельца замка. Наверное, Эдвин имел в виду бывшего владельца. Сам он вряд ли успел столько раз жениться. Во всяком случае, головы фей говорили, что жена у него была только одна. — У хозяина замка так много жен! Не верю! — Почему? Патриция вспомнила, что даже у короля Опала столько жен не было, хоть он и женился лишь для принесения жены в жертву, но вслух она лишь предположила: — Нужно прожить целую вечность, чтобы успеть на них на всех жениться. — А кто тебе сказал, что хозяин замка не прожил целую вечность? — То есть ты хочешь сказать, что хозяин замка — бессмертное существо. — А почему бы и нет? — глаза Эдвина странно блеснули. — Ты сама управляешь целой командой бессмертных существ и не веришь в существование другого бессмертного создания? — Ни один из членов моей команды не женился по тысячи раз, даже будучи бессмертным. — Хозяин этого замка тоже не стал бы, но у него не осталось выбора. — Почему? — Потому что он дракон. Патриция остолбенела. — Дракон! В этом замке! — Не бойся! Он редко сюда прилетает. — Прилетает, а не приплывает? — А есть разница? — Мне больше нравятся те драконы, которые летают. — Почему? — Они более галантны. Эдвин расхохотался. — Что смешного? — обиделась Патриция. — На море сплошная трагедия из-за одного водоплавающего дракона. — Трагедия для пиратов? — Эдвин снова усмехнулся. — Ну, я-то не пират, чтобы разделять вашу скорбь по сгоревшему морю. — Нужно уметь сочувствовать, иначе прослывешь бесчувственным чурбаном. А твой дракон уже имеет репутацию поджигателя и распутника? — Поджигатель — да, но не распутник. Дракон — однолюб, — Эдвин потупился. — Я хотел любить лишь одну избранную девушку, но ты заставила меня полюбить многих, потому что поселялась жить в их телах, а мне приходилось тебя разыскивать снова и снова. Я искал тебя так долго, думал, что потерял совсем. И вот ты в новом теле. Да, он сумасшедший! Патриция испугалась и ощутила острое сожаление. Как жаль, что такой красивый юноша оказался безумным. С безумцем любовь уже точно не выйдет. Сейчас он нежен, а потом возомнит себя драконом и придушит возлюбленную. Эдвин коснулся ее волос. — Они как пламя! Я всегда обожал пламя. Девушка с волосами цвета пламени это девушка для дракона! — То есть для хозяина замка! Но у него и так слишком много жен! — То есть для меня! — уточнил Эдвин. Значит, он имел в виду не прежнего хозяина замка, а себя! Тогда он точно безумец! Патриция покосилась на бесполезную саблю, которая витала рядом, но не пыталась ее защитить. Перед Эдвином даже волшебная сабля пасовала. Может, волшебное оружие не трогает сумасшедших? Или же оно бессильно перед драконами? За время своего пребывания на острове Патриция сделала вывод, что с драконом можно общаться, но от безумного дракона лучше бежать. Она развернулась на каблуках.