– Алексей Анатольевич, если Вы помните, то когда я вам рассказывал о действиях легких водолазов, хотя больше, наверное, подойдёт название боевые пловцы, так как они теперь не лазают и ходят под водой, а плавают, – я специально сделал небольшую паузу. – Извините, увлёкся. Так вот, все действия боевых пловцов по минированию объектов всегда будут незаметными и тайными. Их главной задачей будет: тихо приплыть, незаметно заминировать и тихо уплыть. А потом бах и по какой-то причине объект пошёл на дно. И чем дольше об этой причине не будут знать наши возможные морские противники, а это в первую очередь Англия и Япония, тем для Российской империи будет лучше. – Я это понимаю, господин полковник. Но к этому надо привыкнуть. – Придётся делать это быстро, Анатолий Алексеевич, если Вы берётесь за эту задачу, – произнёс император. – Берусь, Ваше императорское величество. – Очень хорошо! Я рад, – император встал из-за стола. – Тимофей Васильевич, обеспечьте всем необходимым господина капитана второго ранга. Решите вопрос с яхтой. По миноносцу я немедленно отдам распоряжение. Мне же пора. Надо ещё всё обговорить с адмиралами Тыртовым и Макаровым по этому походу. * * * Первые боевые пловцы Российской империи шли клином на глубине семь-восемь метров, неторопливо перебирая ластами. Впереди плыл лейтенант Ризнич, в задачу которого входило вывод тройки на цель и установка мины. Боцманматы Корелов и Белов за ручки тащили магнитную мину, которая представляла собой тридцатикилограммовый заряд тротила в металлическом корпусе специальной формы для усиления направленного взрыва. Магниты для удержания мины на корпусе корабля. ВЗД, то есть взрыватель замедленного действия. Те, которыми были снаряжены эти мины, были рассчитаны на два часа. И, наконец, пробка в прорезиненном мешке массой и габаритами способными обеспечить нулевую плавучесть на глубине до десяти метров. Добились этого расчётами, плюс экспериментами в специальном бассейне – гидротанке, переделанном из парового котла полуброненосного фрегата «Дмитрий Донской». Иван Иванович повернул голову назад, развернувшись боком в воде, убедился, что Белов и Корелов идут как привязанные, сверился с компасом и неторопливо, экономя силы и тепло тела, поплыл по взятому азимуту. Ошибиться было нельзя. «Если бы мне кто-то сказал полгода назад, что я в мирное время буду минировать эскадренный броненосец и флагман Хоум Флита, то не поверил бы этому никогда, – мысленно усмехнулся Ризнич. – Однако, сегодня четырнадцатого октября одна тысяча девятьсот первого года произойдёт первая в мире атака из-под воды легких водолазов на броненосцы противника. Если всё пройдёт удачно, то моё имя войдёт в историю. Да и по карьерной лестнице идти будет легче». Лейтенант усмехнулся, но улыбка была немного грустной. Когда начальник водолазной школы Кононов вызвал их тройку к себе в кабинет, там находился полковник Аленин-Зейский, который довёл до них задачу поставленную императором и тут же взял подписки о неразглашении этой операции до специального разрешения императора. Правда, плюшек пообещал много. Как он сказал: «За боевыми пловцами служба – за Государем награды». Если война с англичанами не разразится, то всем Святого Владимира четвёртой степени, плюс приличная денежная сумма в виде имения или наличными. Белов и Корелов автоматически получают потомственное дворянство. От такой новости бравые боцманматы опешили. Но это им обещал человек, облечённый высоким доверием императора, да и сам ставший потомственным дворянином через награду. Если же война начнётся, то все получат Георгия четвёртой степени и всё остальное в придачу. Правда, хвастать наградами, придётся в очень узком кругу. Если всё получится, то будет образовано новое секретное подразделение военно-морского флота Российской империи, о которой будет знать очень ограниченный круг лиц. Вот и была улыбка у Ивана Ивановича грустной. А так хотелось пройти по Невскому проспекту. Ризнич мечтательно представил заветный белый крестик на своём мундире уже с погонами кавторанга и мысленно сплюнул: «Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Сначала дело надо сделать». Между тем, Ризнич продолжал вспоминать последние события. После объявления приказа всё закрутилось, завертелось с чудовищной быстротой. В минном классе быстро доделали две мины. Все кто был к этому причастен также дали подписки о неразглашении. Вместе с будущими дворянами ещё раз проверили снаряжение, обновили поглотители, подкачали кислородом. Потом погрузились на «Коршуна», включая и начальника школы. Полковник Аленин-Зейский, который по его словам курировал эту операцию, был категорически против, но Анатолий Алексеевич смог убедить Тимофея Васильевича, что запасной легкий водолаз или боевой пловец должен быть. А кроме самого Кононова в школе, не учитывая нас троих, больше никто с ребризерами не был знаком. Уже в сумерках дошли до Ханко, где встали на ночную стоянку. Ещё до рассвета снялись с якоря и направились к точке рандеву у острова Хельсё, где ближе к вечеру к нашему кораблю подошла прогулочная яхта, каких множество сдавалось в аренду в Турку, тем более, когда туристический сезон, практически, закончился. Яхта представляла собой небольшой одномачтовый шлюп с длиной корпуса без бушприта около десяти метров. Ширина яхты составляла около четырёх, высота борта почти два метра, осадка около метра. Водоизмещение кораблика было около шести тонн. Помимо команды из двух человек размещающихся в кормовой каюте, на борту было ещё две другие каюты, в которых могло путешествовать до восьми гостей. Помимо спальных мест на корабле был ещё и небольшой салон, кухня и туалет. В общем, отличный кораблик для семейного отдыха в шхерах. Такими яхтами часто пользовались русские аристократы, да и купечество с промышленниками могли позволить себе такой отдых. Корабль пригнали два морских офицера, служивших Гельсингфорсе. После недавнего упразднения финских войск в Великое княжество Финляндское ввели дополнительно стрелковую бригаду и две казачьих сотни. Морских офицеров в княжестве также значительно прибавилось. Получив приказ от императора, в Гельсингфорсе быстренько нашли двух любителей регат, которым поручили его выполнение. Благо времени хватило, те успели на поезде добраться до Турку, арендовать яхту, запастись припасами и ещё засветло выйти в море, точнее в шхеры. Добравшись до острова Овенсор, встали на якорную стоянку, а когда рассвело, направились на точку рандеву. Пересадка «туристов» и их оборудования с миноносца на яхту прошла быстро. До каплея Завойко и лейтенанта Миронова довели письменный приказ государя. Ознакомив с бумагой, Кононов её сжёг, а потом взял с двух офицеров подписки о неразглашении. Прошла ещё одна ночь, которую небольшой кораблик, уйдя с точки встречи, провёл на якоре, а с утра яхта направилась к Гавани Марии. Встав на якорь у её входа, пропустили британскую эскадру и начали выбирать цели. Английский флагман разместился на рейде очень удачно, но его систершип был далековат, поэтому второй целью назначили «Глори». Погода нам благоволила. Балтийская хмарь и небольшой дождь оправдывал брезентовый навес на корме яхты, что позволило по заранее изготовленной лестнице спуститься пловцам в море и принять первый заряд незаметно. На этом воспоминания лейтенанта закончились. Впереди стало темнее. Ризнич чуть подвсплыл и вскоре упёрся в борт корабля, уже успевший покрыться тонким слоем морских организмов. Сделав знак следовать за ним, направились к кормовой части. Прикинув, где располагаются погреба кормовой двенадцатидюймовой двухорудийной башни, Иван Иванович достал из-за пояса скребок и начал потихоньку счищать нарост. Времени на это ушло чуть ли не больше, чем на то, чтобы добраться до цели. Громом под водой прозвучал звук прилипания мины к борту. Приведя замедлитель в боевое положение, тройка пловцов направилась в обратный путь. Проплыв около двух кабельтовых, Ризнич поднялся к поверхности, работая ластами, осторожно высунул наполовину голову из воды и огляделся на триста шестьдесят градусов. По воде шла рябь. Мелкий дождь так и не перестал. На рейде, кроме английской эскадры, болталось несколько рыбацких баркасов и яхт с любопытными жителями Маарианхамины, вышедших в море, чтобы рассмотреть военные корабли поближе. До нашей плавбазы оставалось около кабельтова. Иван Иванович, зафиксировав направление взглядом, плавно погрузился под воду. Через пять минут уже три головы показались у борта яхты, скрытые им от возможных взоров посторонних. Ещё пара минут, и пловцы оказались в салоне, где сняли с себя снаряжение, потом водолазные костюмы и теплое бельё. После чего, не стесняясь, начали энергично полотенцами, используя водку, растирать друг друга, чтобы активизировать кровообращение. Всё-таки почти полчаса в октябрьской балтийской водичке – это не лето и Чёрное море. Закончив согревающиеся процедуры, все трое надели сухое теплое бельё, шерстяные носки, валенки и закутались в тёплые пледы. – Иван Иванович, вторую мину сможете поставить до первого взрыва, или лучше после него в суматохе до «Глори» сходите? – спросил лейтенанта Кононов. – Анатолий Алексеевич, у нас где-то час сорок есть. Думаю, полчаса отдохнём и пойдём ставить вторую. До второй цели чуть больше трёх кабельтовых. Неспешным ходом с грузом минут пятнадцать, пять минут на установку мины, и пустыми десять минут назад. Итого полчаса в запасе. До взрыва пойдём, пока кураж есть. Согласны, господа? – Ризнич посмотрел на Белова и Корелова. – Так точно, Ваше благородие. Вот в январе-феврале прошлого года, когда на «Генерал-адмирале Апраксине» подводные работы проводили. Вот тогда было трудновато! А сейчас считай, в тёплой водице купаемся. Так что и вторую вражину заминируем. Не сомневайтесь! – браво ответил за обоих боцманматов Белов. – В Вас, Кирилл Андреевич, я и не сомневался. Вы у нас водолаз опытный, с большим подводным стажем. А Вы что скажите, Пётр Васильевич? – спросил кавторанг Корелова. – Я не подведу, Ваше высокоблагородие! Готов хоть сейчас идти на минирование! – ответил боцманмат, попытавшись подняться с лавки, но был остановлен Конановым. – Хорошо! – руководитель операции хлопнул в ладоши и продолжил: – Тогда полчаса отдыха, а потом на вторую цель! * * * – Джон, я клянусь тебе Святым Патриком, что видел морского дьявола! – горячо произнёс небольшого роста моряк, из-под белой бескозырки которого торчали рыжие волосы. – Киллиан, тебе не говорили, что вы, ирландцы, как были язычниками, так и остались. Видел героя из морских сказок и легенд, а клянёшься святым покровителем своей страны, – насмешливо ответил худощавый и высокий моряк, потирая озябшие руки. – И как он выглядел, твой морской дьявол? – Почти как человек… Только ноги заканчиваются, как у лягушки, – моряк растопырил пальцы на руках и поднёс их к лицу собеседника. – На спине горб. Из головы два рога выходят и в этот горб упираются. А на лице один большой глаз. – А из-за рта клыки торчат? – усмехнулся Джон. – Рта не видел. Врать не буду. Руки чем заканчиваются, тоже не рассмотрел, – обиженно проговорил рассказчик. – И где же ты его, Киллиан, видел? – задал вопрос ещё один из пяти матросов, находящихся в кубрике. – Да меня боцман наказал, направив в гнездо на грот-мачте, чтобы «посидел-подумал». – Да, старина Хэнк любитель этого наказания. Я помню, десять часов просидел, думал, не смогу после этого назад слезть, так закоченел, – бросил в разговор реплику самый старший по внешнему виду из матросов. – Вот и я сижу, околеваю от этого дождя и ветра, ну и глазею по сторонам. А тут тучи рассеялись немного и солнечный луч, как прожектор рядом с бортом нашего флагмана ударил. И вода такой прозрачной стала, что я этих трёх морских дьяволов и увидел. Они уже к кораблю под водой подплывали. Ногами, как лягушки лапами шевелят… – Киллиан, ты же враль известный! Только что один морской дьявол был. Теперь их уже трое. И они, наверное, грешника в свой морской ад тащили, – рассмеялся Джон. – И как только Святым Патриком клясться не боишься?! – Двое чего-то тащили, но я не рассмотрел. Солнце пропало и дьяволов стало не видно. – И как же ты глаз-то рассмотрел, Киллиан?! Они что, на спине плыли и вверх смотрели? – не унимался Джон. – Нет. Это я голову, только не полностью, позже рассмотрел. В гнезде же бинокль наблюдателя остается в ящичке. Ну, я его и взял, чтобы вновь попытаться увидеть этих тварей. И представляете, минут через пятнадцать где-то в двух кабельтовых из-под воды появляется часть головы этого чудовища. Голова лысая, кожа коричневая, рога эти. И часть глаза, – рассказчик пальцами обеих рук попытался изобразить на своём лице то, что видел. Этот жест вызвал смех уже у всех матросов, слушающих рыжего матроса. – Надеюсь, старине Хэнку ты об этом не рассказал? – спросил тот матрос, который упоминал о своём наказании. – Рассказал, – с грустной миной и, тяжело вздохнув, произнёс Киллиан. – Где-то через час после того, как я глаз дьявол увидел, время наказания закончилось, я слез с мачты, нашёл боцмана и всё ему доложил. – И что?! – После ужина ещё два часа «посиди-подумай». Все матросы, слушавшие Киллиана, грохнули смехом, но их громкий хохот перекрыл сначала один взрыв, а потом второй. Последнее, что успели увидеть пятеро матросов находящиеся в кубрике, как рвётся металлическая переборка, откуда врывается стена огня, пожирающего всё на своём пути. * * * – Иван Иванович, сколько ещё осталось? – нервно спросил Кононов. – Две-три минуты, Анатолий Алексеевич. Под водой часов не было, так что…, - Ризнич развёл руки в стороны. Около получаса назад тройка вернулась с минирования «Глори». Сняв снаряжение и проведя разогревающие процедуры, по окончанию которых выпили по стакану адмиральского чая, одевшись, выбрались на бак яхты. Ожидание было невыносимым. Кононов каждые полминуты доставал из кармана часы и щелкал крышкой. Ризнич то и дело разглаживал ногтем большого пальца правой руки свои усики. Боцманматы, присев у борта под тентом, периодически крутили головами, смотря то на офицеров, то на флагман английской эскадры. Завойко и Миронов застыли изваяниями, держа в руках фотоаппараты «Kodak Brownie № 1». Эти малыши по сравнению с другими фотоаппаратами были гордостью водолазной школы. Возможно, первыми экземплярами во всей Российской империи. Кононов прихватил их с собой, чтобы попытаться увековечить начало боевых действий легких водолазов. Анатолий Алексеевич вновь открыл рот, чтобы что-то сказать, и в этот момент у борта британского флагмана вспух столб воды, а потом донёсся звук взрыва. Прошло буквально мгновение, и последовал новый мощный взрыв. Кормовая башня «Формидебла» с двумя двеннадцатидюймовками накренилась на бок, и из неё вверх вырвался столб огня и дыма. Корабль будто бы махом осел на корму и буквально на глазах начал погружаться, задирая нос. – Ни х… себе! – первым воскликнул Корелов. – Это что, наша мина так сработала?! Завойко, щёлкая затвором фотоаппарата, выдал малый петровский загиб. Ему вторил Резнич. Остальные основатели нового подразделения военно-морских сил Российской империи также что-то кричали, не контролируя своих чувств. Такого зрелища никто из них ещё не видел. Когда первый восторг прошёл, Кононов, не отводя взгляда от погружающегося «Формидебла», с которого в воду сыпались английские моряки, пытаясь отплыть как можно дальше, произнёс: – Господа, всё засняли? – Я всё, – тихо произнёс Миронов.