Можно было бы, наверное, и отказаться. Но после стольких настойчивых уговоров это выглядело бы очень нехорошо. Викинги бы подумали, что Ярослав не хочет соваться на этот остров по каким-то мистическим причинам. И сами бы не полезли. Ведь дело же верное ему предлагали. Может быть, не такое доходное, как эта вылазка, но там и противник слабее, наверное. Или нет? Чего он боится? Так или иначе, но, оценив лихость закрученной ситуации, консул Нового Рима решил согласиться, на своих условиях, но согласиться. Частично он ярость скандинавов уже канализировал, разбив две довольно крупные армии. Но что будет дальше? Пусть лучше делом займутся. А захватить и удержать всю Британию дело непростое. И вовлечет очень большие силы викингов. Да, в перспективе это может уменьшить торговый поток, идущий по Днепровскому пути. В перспективе десяти, может быть, двадцати лет. Плохо. Но наш герой на него особенно и не надеялся, выстраивая свою экономику совсем по другому принципу. Транзит транзитом, а ремесло ремеслом. И повторять ошибки оригинальных создателей Руси он не собирался… Этот разговор произошел через полчаса после небольшой «потасовки» возле Аль-Аскар – столицы наместника халифа в Египте, куда подошли корабли Ярослава и викинги. Греки же остались караулить Александрию, благо, что никаких значимых сил в ее окрестностях все равно не имелось. А тут… тут получилось смешно… Ярослав начал высадку легионеров нарочито беззаботным образом. Из-за чего остатки конницы халифа, что после Александрийской битвы отошла сюда, их и попыталась атаковать. Но они не разглядели главного. Высаживались легионеры. А сагиттарии, фундиторы и матиарии оставались еще на кораблях, развернутых вдоль берега. Тех самых русских джонках с высокими бортами и еще более высокими надстройками. Вот и получилось, что, когда конница подошла достаточно близко, раздался свисток наблюдателя, и все эти стрелки разом высунулись. И тут же ударили из луков и фустибул, да плюмбаты начали метать. Причем сагиттарии отработали в рывке весь магазин разом. Из-за чего совокупно набегающую конницу встретил настоящий шквал из всевозможных метательных снарядов. Несколькими же секундами позже начали в них метать плюмбаты и легионеры. Прямо в ту кучу-малу, что образовалась метрах в тридцати перед ними. А у каждого из них имелось по десятку таких подарков в подсумке. И, кстати, именно плюмбаты в этой стычке собрали самую обильную жатву. Шутка ли? Их бросили за очень короткий промежуток времени более четырех тысяч штук, буквально засыпав врага этими «марсовыми колючками». Обратно к городу отошли всего тридцать два всадника. И это было все, что осталось от тех полутора тысяч конницы, что привел ибн Тулун и ибн аль-Хулвани. Пехоты также выжило немного. Арабской и берберской сбежало с поля боя сотни три, так как им было куда бежать, а тюркской и того меньше – сказался тот факт, что викинги ее прижали к воде. Старый наместник Египта, кстати, погиб еще на Агоре Александрии во время той бойни у дворца. Его настигла плюмбата. Ибн аль-Хулвани пал во второй фазе Александрийского сражения, зарубленный двуручным топором варяга. А ибн Тулун был убит только что, пораженный снарядом пращи в лицо. В самой столице наместничества находился совершенно крошечный гарнизон. Перед походом на Александрию ибн аль-Хулвани выгреб из него всех, кого мог, оставив только старых, больных и увечных. То есть тех, кто не мог нормально сражаться в поле и переносить тяготы и лишения похода. И вот теперь им предстояло сражаться с выгрузившимся легионом и целой толпой викингов. Да черта с два! Увидев расстрел и без того деморализованной конницы, этот гарнизон просто дал деру. Если эти «дети шайтана» сумели разгромить огромную армию халифа, то кто они, чтобы сопротивляться им? Тем более что подошедшие накануне всадники рассказывали какие-то ужасные вещи о поклонении старым богам и человеческих жертвоприношениях… Ярослав на это и рассчитывал, начиная разговор с Рагнаром. Просто немного потянуть время, чтобы избежать штурма. Это Александрию они взяли скорее уловкой, чем честным штурмом. А тут пришлось бы лезть на стены. Сколько там у них войск, ему было неизвестно. Но даже несколько сотен защитников могли пустить кровь, и немалую. А так… дал им немного перебродить, и все… бери этот сочный город голыми руками… На самом деле своих целей в этом походе консул Нового Рима уже достиг. И этот поход был излишним. Для него. Но ему нужно было как-то вывозить награбленное к себе домой. И без помощи греков никак не получалось обойтись. Поэтому он согласился оказать им одну «небольшую услугу». Ведь что же получилось? Изначально поход начинался и планировался как «ограбление века». Подошли. Внезапно напали. Обнесли до нитки, подключив все доступные плавательные средства для вывоза награбленного. И ушли. Быстро ушли. Чтобы не догнали. Так планировалось еще в Новом Риме. Так сообщали Василевсу. Так думали все руководители похода и все их посвященные союзники. Но аппетит приходит во время еды. Да и вообще, как известно, сначала джинсы рваные, а потом бриллианты мелкие. Успех при штурме, который обошелся почти без потерь, всех вдохновил. И эта гоп-стоп-компания решила задержаться, чтобы вдумчиво выбить из горожан все… вообще все. В ход шли любые уловки, любые комбинации. Самой яркой и в какой-то мере мерзкой темой стало «наполнение бочек». Ярослав слышал, что где-то в Средние века на Балтике так один датский король поступил. И решил упредить его в столь остроумном решении. Наш герой поставил на Агоре три бочки из-под сельди и потребовал заполнить их серебром или золотом, если серебра не хватит. И если они так сделают, то грабеж города прекратится. Жители наполнили. Но сделали это слишком быстро. После чего он поставил еще три бочки. А потом еще. Но заметил – последние три наполнялись медленно и тяжело. Поэтому он поблагодарил жителей за содействие и продолжил грабежи. А на их возмущение пожал плечами и выдал знаменитый древнеримский тезис: «Горе побежденным!» И таких «чудес» творилось в Александрии – масса. А потом к городу подошло войско халифа… По уму, надо бы было просто загрузиться на корабли и отплыть домой. Ведь город к тому времени был очень тщательно ограблен. Да и в целом совершенно обезлюдел, ведь Ярослав с помощью греков не только вывез всех рабов, но и обратил в это печальное состояние очень многих местных жителей. Но удача вскружила им голову. И они решили дать оплеуху халифу пообиднее. Ведь в обороне можно было очень достойно принять штурмующих, которые даже не знали, сколько у них войск. И приняли. А потом поутру контратаковали и практически уничтожили все войско. Не разбили, а именно уничтожили! Рывок викингов и их удачное расположение на южном фланге обусловили этот успех. После ТАКОЙ победы, разумеется, принесли жертву Аресу, как лику Всевышнего. И греки в этом деле участвовали очень охотно и вовлеченно, в отличие от первого эпизода с жертвой Посейдону. Они вошли во вкус. Они поверили в то, что не все потеряно. Поэтому, когда Ярослав обратился к ним за помощью в вывозе своей доли на север, они сделали ему встречное предложение. Ведь Аль-Аскар выступал занозой в жопе для Александрии, блокируя ей всю нильскую торговлю… Да-да… они стали думать о том, как не просто пограбить, но и вернуть себе Египет. Само собой, под руку дома Сарантапехос, резко усиливая его влияние и могущество. Ну а почему, собственно, нет? Ему что, сложно пойти навстречу союзникам? Ведь ограбить еще один город в сложившейся ситуации – плевое дело. Тем более что время у Ярослава пока было, а добычи много не бывает. Особенно сейчас, в силу нарисовавшихся у него новых логистических возможностей… Глава 10 865 год, 20 сентября, Новый Рим – Успел, – расплылся в улыбке Ярослав, выходя на причал Нового Рима. Народ к ярмарке уже собрался. В основном. И Пелагея из-за этих обстоятельств чувствовала себя крайне нервозно. Как в осаде. Их ведь в город пускать было опасно. А ну как увлекутся? А под стенами этих гостей было чего-то много. До страшного много. Да, ополчение должно было справиться. Должно. Но кто его знает? Поэтому, увидев корабли мужа, она даже расплакалась от радости. Слишком уж тревожно ей было. Правда, там, по Днепру, шли не только корабли Ярослава, но и много греческих судов. Флотилия в итоге получалась ничуть не меньше той, что по весне уходила на юг. Не драккары. Ну так и что? Но это вообще никого не смутило. Мало ли? В жизни всякое может случиться. Удивление началось, когда на берег стали выгружаться рабы… много рабов… ОЧЕНЬ МНОГО рабов… Наконец, собрав их в кучу и построив полукругом, Ярослав вышел к ним и с помощью обычного рупора решил выступить перед ними. С такой толпой нельзя было все решать одной силой. Во всяком случае – в долгой перспективе. – Вы все рабы! – рявкнул он на греческом. А стоящие рядом переводчики повторили его слова на арабском. – Но я – не люблю рабство! Поэтому каждый год я буду освобождать часть из вас! Ту часть, что станет лучше всего трудиться и стараться! – А почему сразу не отпустишь? – выкрикнул кто-то из толпы. – Да! Освободи нас! – Отпусти! – Высшие силы, – произнес Ярослав «на голубом глазу», – дали мне вас. Вручили мне через удачу в боях. Вы – мой шанс. Отпустить вас просто так – значит плюнуть в лицо богам. Ибо они ничего не дают просто так. У них на все есть план. Вы хотите, чтобы я плюнул в лицо богам? Вы хотите, чтобы высшие силы, разгневавшись, уничтожили и меня, и вас? – А нас-то за что? – Вы дар, от которого я отвернусь. Недостаточно хороший для меня, если я откажусь от вас. Вряд ли боги вас пощадят. Ведь вы их разочаруете, – произнес Ярослав и выдержал паузу. – Битва при Александрии показала, что бывает с теми, от кого отворачиваются высшие силы. Огромная армия была буквально вырублена подчистую. А еще была битва при Карпатос. Там случилось то же самое. Вы хотите навлечь на себя гнев богов? Вы хотите разочаровать их! – Но мы и так рабы! Они и так нас не любят! – Вы рабы, – согласился Ярослав. – Верно – это наказание за былые проступки ваши или ваших родителей. Но боги дали вам шанс, послав меня. Тот, кто пожелает им воспользоваться – станет стараться и освободится. – Вдали от дома! – В новом доме! Новый Рим – вот теперь и ваш дом! Ибо мне не важно, во что вы верите. Мне не важно, какого вы роду-племени. Мне важно только одно – чтобы вы старались на благо общего дела. Здесь, – он махнул рукой окрест, – много разных племен живет. И много разных верований. Есть и никейцы, и ариане, и иудеи, и поклонники иных вер в великом множестве. И все живут вместе. Все строят этот дом. И теперь боги привели вас сюда. Да, пока в состоянии рабов. Но в ваших силах обрести свободу и новый дом. Впрочем, я неволить никого не буду. Освободившись, вы сможете вернуться в свой старый дом. Останавливать вас я не буду. Но и помогать в том не стану… Сказал. Немного помолчал. И на этом закончил выступление. А рабов начали заселять в бараки, предварительно проводя санитарную обработку и отмывая. «Рабов! Какой ужас!» – мысленно восклицал наш герой, рефлексируя от того, до чего он скатился. Впрочем, дальше этих задавленных всхлипов дело так и не шло. Он просто не давал себе раскиснуть и поддаться чувствам. Дело было важнее. Тем более что Ярослав не брал рабов всех подряд, гонясь за количеством. Ему требовалось только две категории подобных людей. Первое – ремесленники. Второе – красивые девушки. Первая категория, к слову, и была целью его похода. Ему надоело цедить ремесленников по капли из Византии. Он захотел взять их сразу и много. И взял. В том числе почти семь десятков кузнецов, среди которых имелось несколько настоящих мастеров. И ювелиров десяток. И литейщиков, и жестянщиков, и прочее, прочее, прочее. Добрая половина рабов, привезенных Ярославом к себе домой, были ремесленниками. Для чего он специально позволил грекам обратить в рабство большую часть населения Александрии. И потом из этой массы набирал себе долю в трофеях. Вторая категория была нужна ничуть не меньше первой. Ведь в его городе был сильный крен в мужскую сторону. Огромная концентрация служилых и теперь еще и наемных воинов. И остро не хватало женщин. Из-за чего он планировал рабынь этих по освобождении выдавать замуж за своих людей. А потом еще и использовать и для иных нужд державы. Ведь эти девочки были носителями очень многих языков. Ибо были свезены с огромной территории, наверное, всей Евразии, за исключением самых северных районов. От народов Юго-Восточной Азии вплоть до Желтого моря, до Британских островов. Имелась даже такая экзотика, как японка из клана Минамото, похищенная пиратами во время одного из набегов. Было несколько гостей с Индийского полуострова. Про разного рода африканок и речи не шло. Тут они были на любой вкус – от вполне себе «бледнолицых» берберок до натуральных шоколадок из тропических джунглей. Так или иначе, но языки – это важно. И Ярослав планировал их привлекать к обучению языкам и коммуникациям. В перспективе. Не всех, но многих. Собственно, Ярослав и обменял всю свою добычу на рабов и продовольствие. МНОГО продовольствия. ОЧЕНЬ МНОГО продовольствия. Та же египетская пшеница по уговору с греками должна была не только по осени завозиться, но и следующие три года равными порциями. В том числе и потому, что зараз СТОЛЬКО вверх по Днепру они перебросить не могли. Книг в Александрии к 865 году уже не было. Всю славную библиотеку арабы сожгли еще в VII веке, используя книги в качестве дров. Из-за чего именно культурное наследие почти не удалось захватить. Ранний ислам по своей токсичности и отрицанию имперского наследия ничуть не уступал раннему же христианству. Поэтому они наперегонки рушили все, что оставалось от древних империй. К сожалению. Хотя Ярослав надеялся… Единственным культурным уловом стали кое-какие мраморные статуи. Но на них никто не претендовал. Их даже как трофеи не рассматривали. Были бы бронзовые – другое дело, их ведь можно было разбить и переплавить. Вон сколько металла! А тут – каменные фигурки какие-то. Они валялись в руинах старых, брошенных храмов, а местами и просто в канавах или на свалках. Многие были разбиты, но удалось найти кое-что в отменном состоянии. Так или иначе, но статуи шли отдельной статьей, вынесенной за рамки трофеев… Ярмарка с прибытием Ярослава открылась и пошла своим чередом. Торг. Увеселение. Соревнование. Но нашего героя она мало интересовала. Она была решенным вопросом и теперь требовала только своевременной поддержки и регулирования. Что сил отнимало не так много. Да и вообще – с этим вопросом отлично справилась Пелагея и парочка привлеченных ею родственников. Вот им это дело и нужно было поручить на постоянной основе. Консул же Нового Рима был мыслями очень далеко от этих мест. Мир закипал от нового витка бурного противостояния. Дом Сарантапехос возглавил вновь образованную фему Египет вполне официально. И теперь старательно расширял свои владения, прежде всего продвигаясь вверх по Нилу. И к отбытию Ярослава уже занял земли до Фаюма включительно. Благо, что после Александрийской битвы сил халифата в регионе практически не было. То есть практически зеркально повторилась ситуация, случившаяся в VII веке. Технически у халифата еще были войска. Но были и другие направления. Точно так же, как у Византии в свое время. И те несколько тысяч тюркских наемников, что еще остались в Самарре, оказались в очень сложном положении. Куда им идти? Затыкать все дыры не получалось. С одной стороны, в Александрии обосновались греки, активно расширяющие свои владения вдоль Нила. С другой стороны, болгары под предводительством их князя Владимира взяли Тарс и осадили Антиохию. Восстали и армяне, начав свое вторжение. А в качестве вишенки на торте оказался Рагнар, который занял Крит и перерезал морское сообщение востока халифата с западом. В принципе, у халифа был еще в руках флот в Тунисе, который мог парировать Рагнара. Но после чудовищного поражения в проливе Карпатос Сирийского флота он был крайне осторожен. И это все на фоне крайнего истощения халифата из-за непомерных налогов, идущих на содержание наемников. Наемников, которые вот уже полвека удерживали власть в государстве в своих руках и выдаивали с него все, что только можно. Во всяком случае, их командиры, купающиеся в роскоши. Эмиры арабов, категорически недовольные тем, что халифов выбирают тюркские наемники, и раньше были условно лояльны. Теперь же стояли на пороге открытого бунта, недовольные своим положением. Хорезмшах аналогично. Как и часть восточных эмиров. Связь же с западными эмирами оказалась прервана. Впрочем, чем-то серьезным помочь они в сжатые сроки не могли. У самих проблем хватало. Не говоря уже о том, что они и без вторжения Ярослава были в составе халифата лишь условно, представляя, по существу, самостоятельные государства. Да, снизилось давление скандинавов на Британию и земли франков. Но никто не обольщался на этот счет. Слухи о том, что викинги готовят большое вторжение в Британию, а потом и на запад Европы – в земли западно-франкского королевства, ходили упорные. Как и слова о том, что Ярослав пообещал пойти с ними. Из-за чего правители упомянутых владений пытались лихорадочно укрепиться и подготовиться. Ведь известия о разгроме под Александрией армии халифа дошли до Аахена и прочих славных городов запада Европы в сильно искаженном виде. По словам некоторых болтунов, там вообще творилось черт-те что. Например, в глазах тех же франков предводительствовал ими грозный язычник по прозванию Яр де Слав, что, по их мнению, переводилось как «Ярость славян». При рождении он был назван Василием и являлся незаконным сыном Василевса от высокородной конкубины[74]. Спасая его жизнь, она отдала его на воспитание атлантам, которые вырастили из него могущественного колдуна. Дивно? Это еще что! Потому что за ним, по слухам, гуляющим среди франков, шел легион мертвецов. Старых легионеров, которых Ярослав призвал на службу, подняв из мертвых. Говорили даже, что его пехотой командует сам Аэций![75] А некоторые злые языки называли консула Нового Рима самого восставшим мертвецом – тем самым Флавием, поднятым демоническими силами на погибель честных христиан. Что он, дескать, для сохранения здорового облика должен ежедневно губить христианские души и пить кровь несчастных. Там ведь все шло к одному. И супругу его звали также – Пелагея… И дальше – больше. Полет фантазии был таким, что Ярослав диву давался от доносящихся до него слухов. От лихости всего того бреда, что болтали в Западной Европе, притих даже папа римский. Он, в отличие от королей франков и саксов, вдруг внезапно осознал, что такой далекий Василий Феофилович вдруг оказался таким близким Ярославом. Раз. И из глухих лесов севера ударил по Египту. Да так сокрушительно, что тот не устоял. И что ему ничто не мешало заглянуть к патриарху Рима на огонек и поговорить с ним. Вдумчиво поговорить. Конечно, он сам не верил во все эти сказки с восставшими мертвецами. Но и не спешил их развеивать. Просто помалкивал, опасаясь привлечь к себе внимание что Ярослава, что до крайности перепуганных властителей Запада. В общем – с каждым днем становилось все веселее и веселее. Одна беда – Ярославу не давали спокойно посидеть и позаниматься развитием хозяйства и государства. Бесконечная беготня и суета изматывали. Впрочем, он не роптал и не унывал… особенно глядя на те два десятка греков-родичей из дома Сарантапехос, что прибыли к нему изучать военное дело… Жара в регионе будет что надо! И монголов потом они встретят так, что только пух полетит. Да и торговые их представители рассчитывали очень выгодно поторговать большими партиями его клееных щитов и шлемов. Их ведь теперь можно было продавать всем и много, благо, что дешевы и доступны. Даже халифату… Часть 3 Медведь-шалун – Ты… Чудесно пахнешь.