– Конечно. Холм Призраков – так его называют на острове. Теперь там мало кто бывает – люди побаиваются, знаете ли, но дорога к холму известна каждому. – Прекрасно. Антон, склонившись над ее рукой, на мгновение отнял от лица платок и галантно поцеловал смуглые пальчики мадемуазель. Вероника посмотрела на него с некоторым изумлением. – И где только успел всему научиться? – недовольно пробормотала она себе под нос. – И по-французски-то лопочет, и на лошадях скачет, и ручки лобызает… Друг ее сделал вид, что не слышит. А капитан Хиббит едва заметно усмехнулся: – Само совершенство! – и повернулся к Михаилу Анатольевичу. – Масьёр Овечкин, позвольте вас на два слова. Пока еще запрягут ту коляску… Выехали они в результате всех сборов только через час. Антон покинул губернаторский дом намного раньше – ускакал с сержантом Крено во весь опор. Его стремление поскорее обернуться и вновь присоединиться к своим спутникам проистекало, как подозревал капитан Хиббит, больше из беспокойства за Веронику, чем из желания полюбезничать с красоткой Бьячи. Но вслух Кароль говорить этого не стал. И сам, в свою очередь, кокетничал с девушкой напропалую. Бьячи очень быстро надоело скакать верхом в одиночестве. Она спешилась, передала свою лошадь одному из сопровождавших вооруженных всадников – их было шестеро, и держались они на почтительном расстоянии позади коляски, но все же ни на миг не выпускали ее из виду, – а сама пересела к гостям. Благодаря капитану немедленно завязался общий оживленный разговор – о моде и обычаях, о погоде и развлечениях, и Бог знает о чем еще. Попутно Кароль учил Бьячи русским словечкам, а Веронику – ломаным французским, и умудрялся время от времени вовлекать в беседу даже задумчивого и молчаливого Овечкина. Жара постепенно заставила мужчин расстегнуться, а потом и вовсе снять пиджаки и ослабить галстуки. Бьячи извлекла откуда-то кружевные зонтики, и дамы укрылись под ними от солнца. – Моне! – восхищенно изрек, глядя на обеих, капитан Хиббит. – Или Мане?.. нет, наверное, все-таки Ренуар. Впрочем, любой из них помер бы от такой красоты, не то что кисти в руках удержать! После этого он поведал Бьячи о земной моде на короткие юбки и шорты, чем поверг девушку минуты на три в мучительное оцепенение. Отгоняя наваждение, она с силой встряхнула головой и тоскливо сказала, что на Кортуне ее точно не поймут, обрежь она юбки. Капитан выразил свое глубочайшее сочувствие и предложил устроить на третьем этаже губернаторского дома закрытый показ, только для избранных, каковая идея была встречена с полным восторгом. Одним словом, дорогу до холма Призраков они одолели не заметив. А там… Капитан Хиббит наконец замолчал. Лицо его вытянулось и поскучнело, глаза затуманились неизбывной печалью. – Да тут работы на год, – проворчал он. – Масьёр Овечкин, кажется, первоначальный план надо менять. – Боюсь, что так, – сдержанно согласился Михаил Анатольевич, глядя на открывшийся их глазам пейзаж. – Придется привлекать к поискам всех. Холм Призраков оказался весьма внушительным холмом. Чуть ли не горой. По просьбе капитана начали объезжать его кругом, и выяснилось, что с трех сторон склоны покрыты густым лесом. А четвертая являет собой почти отвесную каменную стену. В ней виднелось около десятка темных отверстий – входы в пещеры. К трем вели вырубленные в камне ступени, но остальные, располагавшиеся выше, казались совершенно неприступными. Кароль велел кучеру остановиться и уныло обратился к Бьячи: – Дорогая, можете ли вы сказать, где именно пропадают люди? В лесу или в пещерах? Девушка пожала плечами. – Кто их знает? Они не возвращались, чтобы поведать правду о своих злоключениях. Но, кажется, в те верхние пещеры никто никогда не забирался. Слишком трудно, да и незачем. В нижних, во всяком случае, нет ничего интересного. – А откуда вы знаете, что там ничего интересного? – О… разговорилась как-то с сынишкой нашего повара – такой забавный мальчуган! Он со своими приятелями все здесь обшарил… дети ведь не боятся слухов. – А если и боятся, так это только подхлестывает, – проворчал Кароль. – Знаем мы, что такое дети. И никто из них не пропал? – Как будто нет. – Понятно. Значит, и нам тут нечего ловить. Один только вопрос – те престранные и дикие люди, о которых рассказывал ваш дядя… ну, которые будто бы явились из другого мира… они случайно не выглядели так, словно упали с большой высоты? Бьячи проследила за его взглядом до самой верхней пещеры и вздохнула. – Я их не видела, – с сожалением сказала девушка. – Это было давно, и моя мать тогда еще была жива, и мы с ней жили в самой столице прекрасного Фаранса, в Нувапари… Капитан Хиббит сочувственно покачал головой и повернулся к Овечкину. – Ну, масьёр, с чего начнем? – С прочесывания леса, полагаю, – хмуро ответил тот. – Исследовать пещеры сегодня все равно невозможно. Необходимо альпинистское снаряжение, веревки, фонари… – Ясно. Тогда поступим так. Вы инструктируете Веронику Андреевну, а я – всех остальных. Начинаем искать, и если кто-то из нас натыкается на проход – молчим, никому ничего не говорим. Если, не дай Бог, кто-то из них его обнаружит – тянем время всеми правдами и неправдами, пока не появится Антон Николаич. А потом… Вы сумеете, когда мы выскочим отсюда и магическое уменье вернется, быстренько запечатать проход? – Боюсь, что нет, – сказал Овечкин. – Это очень сложная магия. – Знаю, – буркнул Кароль. – Плохо дело. Мы не можем оставить им такой подарок – целый мир на разграбление. Но если искать проход только втроем, не привлекая аборигенов, как собирались сначала, мы провозимся здесь!.. Он горестно покачал головой. Вероника, до сих пор молчавшая, вдруг предложила: – Давайте пока перекусим! Выгадаем время на размышления. Там, глядишь, и Антошка подъедет, может, что умное подскажет. Кароль бросил на нее косой взгляд. – Ваш рыцарь, конечно, будет поумнее двух магов, вместе взятых, – язвительно сказал он. – Но… давайте перекусим. Или хотя бы выпьем. Последние две фразы капитан, немедленно расплывшись в лучезарной улыбке, перевел для Бьячи, и заскучавшая было красавица воспрянула духом. Все выбрались из коляски, расположились в тени под высоким раскидистым деревом неподалеку от дороги и приступили к полднику. – Пока что в голову приходит одна-единственная мысль, – сказал капитан, продолжая беззаботно улыбаться Бьячи, передавая ей бутерброды и наливая фруктовый напиток. – Перейдя в другой мир, запустить туда всю компанию, усыпить их и стереть память о проходе. А самим быстренько смыться подальше. – Как? – удивилась Вероника. – И бросить этих людей на произвол судьбы? – Да что с ними сделается, мидам? Вы только взгляните на их рожи! – Кароль небрежно махнул рукой в сторону шестерых головорезов, расположившихся на отдых поодаль от господ. По кругу там переходила массивная бутыль с вином, и время от времени слышались громкие восклицания и грубый гогот. – Я бы скорее пожалел тех престранных и диких аборигенов, которым придется иметь с ними дело! – А женщина? – вкрадчиво поинтересовался Михаил Анатольевич. – Ее вы тоже предполагаете оставить в другом мире, стерев память? – Женщина… это да, это проблема. Капитан Хиббит щедрой рукой налил себе вина. Предложил и Овечкину, но тот отказался, предпочтя фруктовый напиток. – Взять ее с собой? – задумчиво спросил сам у себя Кароль. – Мне, по большому счету, уже без разницы – таскаться по Квейтакке втроем, вчетвером или вдесятером. Голову все равно оторвут… Он без паузы о чем-то оживленно заговорил с мадемуазель Бьячи, вновь заставил ее расхохотаться, после чего продолжил по-русски: – Сколько времени вам нужно, Михаил Анатольевич, чтобы все-таки запечатать проход? – Нисколько, – покачал головой Овечкин. – Я этого просто не умею. – Черт вас побери… не могли сказать сразу? Я уже целый план придумал, куда девать этих типчиков, пока вы будете возиться!.. И Кароль, отвернувшись, опять начал болтать с Бьячи, а Михаил Анатольевич с улыбкой сказал Веронике: – Уникальный человек! И когда только успел? – Я все успеваю, – немедленно ответил капитан Хиббит, подмигивая племяннице губернатора. – И, между прочим, рассчитываю и на ваши умственные способности. Вряд ли мы наткнемся на проход в ту же секунду, как начнем поиски. Так что время есть. Предлагаю думать всем. Что до меня, то я, пожалуй, положусь на вдохновение. Обычно оно осеняет меня в самый последний момент. В крайнем случае… пожертвую собой и женюсь на мидимасель. Кажется, она уже почти согласна! Судя по искреннему веселью Бьячи, которая как будто ни разу не вспомнила об отсутствующем Антоне, Кароль был не так уж далек от истины… Подкрепившись, они убрали корзину в коляску и, подозвав вооруженных охранников, приступили к инструктажу. Поиск прохода должен был заключаться в следующем – каждому предстояло, наметив для себя определенный, не слишком большой квадрат на заросшем лесом склоне холма, неторопливо и методично обойти его весь, начиная с наружного периметра и заканчивая центральной частью, стараясь не оставить необследованным ни один сантиметр. Практически на каждом шагу следовало замирать и осматриваться по сторонам. – Если неожиданно местность вокруг изменится, – поучал Веронику Михаил Анатольевич, в то время как капитан Хиббит втолковывал то же самое говорящим по-французски, – лес, например, исчезнет, или вы обнаружите, что не видите рядом никого из спутников, немедленно остановитесь и как можно осторожнее сделайте шаг назад. Старайтесь наступить точно в свой след. Когда окажетесь снова на нашем холме, замрите и сразу же зовите меня или капитана Хиббита… только тихо, стараясь не привлечь внимания остальных. – Это понятно, – кивнула Вероника. – Главное – не паникуйте и не бросайтесь бежать, куда глаза глядят! Если не удастся вернуться, стойте на месте и ждите. Мы с капитаном будем присматривать за вами и, если что, обязательно найдем и вытащим. – Главное – наткнуться на проход, – вздохнула сказочница. – Уж я-то не запаникую… Поиски решено было начать от подножия холма, постепенно поднимаясь к вершине. Капитан Хиббит самолично расставил людей по местам так, чтобы они могли видеть друг друга и слышать голоса. Первый квадрат, который намеревался обследовать сам, он отметил, привязав к ветке дерева алую ленточку, выданную мадемуазель Бьячи. И наконец по его команде все приступили к делу.