Они остановились возле банка, и Миа пошла к банкомату. Олли остался в машине, опасаясь попасть на камеру в ее компании и получить проблемы с полицией. Миа сняла все, что было на счете, и еще сколько могла – по кредитной карте. Теперь она, шевеля губами, пересчитывала банкноты. – Три тысячи. Олли прикрыл деньги рукой. – Хорошо. Теперь спрячьте, пока нас тут не ограбили. В разные карманы. Что-то – в носки, для страховки. Она послушалась, благодарная за помощь и советы. Двинулись дальше. Олли краем глаза видел, что Миа смотрит на него. – Слушайте, я вырос не в самой благополучной части Брисбена. Отец был безработным и пил, чтобы об этом не думать. Кормили мало, зато много воспитывали. На завтрак бывал кусок простого хлеба, на обед – колотушки. Если день был удачным, то еще и тарелка супа. Когда маленьким живешь с отцом, который неизвестно почему тебя терпеть не может, а подростком тусуешься в плохой компании, только чтобы не быть дома, – осваиваешь науку выживания, которая не сильно нужна обычному человеку. Миа заметила, что его лежащие на руле руки отмечены шрамами и рубцами – отметинами непростой жизни. И это только видимая часть. Через десять минут они были на месте. Четырехместная с зелеными полосами Cessna ждала их в дальнем конце травяного летного поля. Слева на площадке в ряд стояли маленькие двух-и четырехместные самолеты. Справа были ангары, сквозь их открытые двери можно было видеть работающих авиамехаников. – А вот и он, – Олли показал рукой. – Густаво, похоже, надежный парень. – Похоже? – забеспокоилась Миа. – Я думала – вы его хорошо знаете. – Мы пересеклись в паре баров за выпивкой, – принялся оправдываться Олли. – Я в этой богоспасаемой стране всего ничего. Я вообще-то не местный. Они подъехали к самолету. Миа надела рюкзак, содержащий на данный момент все ее имущество. Густаво тер тряпкой крыло цвета слоновой кости. – Спасибо, приятель, – Олли затряс руку Густаво. – Извини, что в последнюю минуту, но отвезешь моего друга в Манаус – и мы в расчете. Улыбка Густаво была какой-то кривой. Миа увидела, как Олли меняется в лице. Они все еще жали друг другу руки, но словно вступили в немой разговор. – Быстро в самолет! – закричал Олли под вой полицейских сирен. Вереница машин выкатывалась из-за дальнего ангара. – Ты лживый сукин сын, Густаво! – Олли вытащил пистолет. – Не убивайте его, – взмолилась Миа. Хватит с нее смертей на ближайшее время. – Не убью: других пилотов тут нет, – Олли затолкал Густаво на сиденье пилота, сам сел рядом. – Так, подстрелю немного. Миа забралась на заднее сиденье. Густаво дрожащими руками взялся за рычаги управления, пропеллер пришел в движение. – Будешь тормозить – прострелю колено. Давай, полетели! Миа оглянулась, тревога стаей бабочек трепыхалась внутри. Полицейские машины были уже близко. – О Боже! Торопитесь! – Твой ход, приятель, – Олли приставил пистолет к колену пилота и взвел курок. Густаво замычал и повернул рычаг тяги. Машины почти сравнялись с ними. – Давай-давай-давай! – рычал Олли. Густаво надел гарнитуру и заговорил по-португальски. – Что такое? – Жду разрешения на взлет… – Взлет разрешаю! – Олли сам потянул за рычаг, и их прижало к сиденьям. Машины подъехали вплотную, полицейские держали оружие в руках. – Держитесь, – Густаво закрыл глаза и потянул ручку управления на себя. Миа чувствовала гравитацию каждой клеткой своего тела. Cessna резко пошла вверх. – Куда летим? – Густаво косился на пистолет слегка безумным взором. – Собирались в Манаус. Но из-за твоей подставы повезешь нас теперь в Буэнос-Айрес. Густаво утратил часть своего загара: – Не хватит горючки. Олли вытащил карту и развернул на коленях. – Дозаправка в Мату-Гросу, еще одна – в Парагвае. Должно хватить, – он посмотрел на Мию. – Да, интересное кино показывают тут на борту. Про парня и девушку из разных концов света. Их свело вместе желание не попасться в руки представителям власти. Глава 22 Джек надел и закрепил шлем. Щеки обдало прохладным воздухом. На каждом из участников был белый, аккуратно подогнанный костюм биозащиты из органических полимеров на трехмерном каркасе. Этот костюм, в отличие от неповоротливого космического скафандра или мешковатого костюма химзащиты, был легок, гибок и напичкан датчиками биометрии и токсичности, информация которых попадала напрямую в центр управления. Их «центром управления» был лейтенант Ольсен, который каждый час докладывал ситуацию контр-адмиралу Старку. На спинках костюмов были специальные карманы для гидратора и системы кислородной регенерации. Но больше всего их впечатлили необычного вида очки, которые Харт назвал ОНМ (оптическим наглазным монитором). Крошечная цифровая камера справа позволяла вести запись того, что находилось в поле зрения. Голографический дисплей слева проецировал изображение на одну из линз очков или на пространство перед ними. Движением руки можно было менять картинку или листать страницы с данными. Очки были подключены к сети для общения и обмена информацией. На верхушке шлема был закреплен светодиодный фонарь мощностью в две тысячи люмен. Первыми в переходной шлюз вошли Гэби и Джек, нагруженные сумками с аппаратурой. За ними следовала Анна, торс которой был закреплен на подвижной платформе со сложной системой колес. Джек с интересом наблюдал, как она справилась с порожком шлюза и самостоятельно въехала внутрь. — Ездит сама? – спросил он Ражеша по радиосвязи. У компьютерщика был вид счастливого отца, наблюдающего за первыми шагами дитяти. Рядом Харт помогал Юджину закрепить шлем. — Не могу включить фонарь!!! — в панике сообщил физик-теоретик. – Моргните три раза левым глазом. Юджин, раззявив рот, принялся закрывать и открывать глаз. — Не рабо… Фонарь вспыхнул ослепительным светом, Джек на секунду потерял зрение и отшатнулся. — Вот так! – вскричал Юджин. — Вперед! — только что он чуть не плакал, а теперь чувствовал себя Терминатором. Все были готовы. Харт произнес по первому, основному, каналу: – Внутренняя дверь закрывается, — он сделал несколько шагов мимо людей, прижавшихся к стенам шлюза, чтобы его пропустить. – Внешняя дверь открывается. Плотный поток воздуха ворвался в шлюз. Сердце Джека бешено застучало. – Джек, ваши внутренние органы перенапряжены, — сообщил ему Ольсен из центра управления. – Говорят, это обычное дело, когда входишь в инопланетный корабль в первый раз, — рассмеялся Джек. Гэби обернулась и улыбнулась ему неуверенной улыбкой. Честно говоря, они все были на грани того, чтобы позорно испачкать свои подштанники. Кроме разве что Юджина: он все хлопал в ладоши, как ребенок, ждущий появления любимого клоуна. Если бы Джек не знал его, он бы подумал, что физик-теоретик сейчас начнет толкаться, чтобы войти первым. Кто первый, тот и мертвый. Джек отогнал от себя эту мрачную мысль. Несмотря на энтузиазм Юджина, первым пошел Харт и исчез в тумане. Они вереницей двинулись следом. Через пять футов показалось отверстие, к которому инженеры приспособили металлическую лесенку. Рядом с отверстием был установлен маленький кран. Кран был для Анны: неизбежное решение, раз уж один из членов команды не имел ног. Камера была затопленной частью «корабля», остатки шлака и неровные края отверстия говорили о том, что после откачки воды военные прорезали вход внутрь конструкции. Ражеш и Джек управляли краном, Харт и Даг принимали Анну внизу. Потом Джек закрыл внешнюю дверь шлюза и тоже спустился вниз. Сводчатый проход вел в темные глубины конструкции. Джек стоял, завороженный огромностью открывавшегося пространства, в луче его фонаря проплывали пылинки. Пульс участился, во рту пересохло, бесчисленные мысли проносились в голове. Они вступали в невероятный мир, простоявший непотревоженным миллионы лет. Их взорам предстало что-то вроде открытой платформы, края которой терялись в темноте. По стенам в разных направлениях тянулись трубы и короба. В центре конструкции вверх уходила колонна, соединенная с платформой мостками, напоминающими спицы вагонного колеса. Джек подумал, что колонна похожа на лифт.