Она шутливо нахохлилась: — Девочка у тебя знаешь где? — Здесь. — Квинт ткнул ее пальцем в грудь, и Чес рассмеялась. С этого момента в ее жизни начался форменный Ад. Поначалу, мышцы удивительно хорошо отзывались на тренировки, быстро приходили в тонус, словно бы она занималась этим всегда. Но выносливость… ее и впрямь не хватало. Первые двадцать отжиманий проходили легко, почти играючи. Когда Квинт понял, что она справляется с простыми задачками, повторений стало в два, три раза больше. И тут Чес вспомнила все ругательства, какие знала. — Я больше не могу-у-у-у… — Можешь. Работай. Иначе — никаких прыжков и сладкого. — Пожалуйста-а-а… — Просишь еще? Окей. Еще двадцать отжиманий сверху в следующем круге. — Ты чертов Сатана, Квинт! — Жопу не отклячивай. Это планка, а не поза собаки мордой вниз. — У-у-у… Каждое утро они начинали с зарядки, потом завтракали, потом пару часов гуляли по Подземному городу, изучая местность на случай очередного побега. Потом снова тренировки. Обед. И к вечеру Чес так выматывалась, что просто засыпала на огромном матрасе, стоило только упасть на него башкой. Квинт так рано не ложился. В полусне она слышала, как он ненадолго уходит, потом просыпалась от щелчка электронного замка. Пару раз переговаривался с кем-то по комлинку — возможно с Крисом о новом деле. Иногда он курил испаритель, иногда вскрывал банку пива. Эдди о чем-то постоянно размышлял, и в полубреду Чес воображала, что проникает в его голову и видит там беснующегося на цепи зверя с гладкой багряной кожей и дьявольскими глазами. На следующий день все повторялось, но с каждым днем становилось легче. Особенно Чес нравилась стрельба и паркур. Разряжать до упора обойму Градина, скакать по стенам, подтягиваться на поручнях, прыгать через канализационные дыры, неизвестно на какую глубину уходящие вниз. Ух! Это так захватывало! Сложнее было с рукопашным боем. Хотя бы потому, что Квинт почти не учил ее драться, только обороняться — хотелось-то большего! А еще она постоянно отвлекалась… На отработку рукопашного Квинт одевал безрукавку, а иногда и вообще снимал ее, оставаясь по пояс голым. В такие моменты Чес думала — а не такой уж он и старпер, и сложен хорошо, почти как Гор в десятой части «Героев», только не настолько перекачан. Ох, сколько она написала фанфиков об отношениях Брук с ее заклятым врагом… В общем, Чес несколько раз ловила себя на мысли, что просто пялится вместо того, чтобы слушать. К счастью, ее покрасневшие щеки можно было с легкостью списать на прилив крови от усердных занятий. И все бы ничего, если бы в тот самый раз, когда она пялилась на его голый торс и бог весть что себе фантазировала, Эдди не решил отработать выход из захвата со спины. Он крепко схватил ее сзади, придавливая руки к туловищу. Чес чувствовала лопатками его тепло, по коже забегали мурашки. Забытое чувство беспомощности, но почему-то не неприятное. В «Триппл Оукс» ее иногда привязывали к койке, и в какой-то момент она даже научилась получать от этого особый кайф. Ох, как не вовремя ты вспомнила об этом, подруга… проклятье, как неловко… — Пользуйся локтями, но аккуратно, — негромко заговорил Квинт над ее ухом. — Ты должна попасть в болевую точку, иначе противник схватит тебя еще крепче. Ошеломи его… — О-ошеломить? — Чес сглотнула. — Ага… да… дай подумать… Теплое дыхание лизнуло ей шею — снова мурашки. — Не думай слишком долго. Если твоя голова на уровне головы противника, ударь его затылком. Локтями под ребра… или в солнечное сплетение. — Он коснулся точки у нее под грудью. — Ногой под колено. Ну а мужчину… Ты знаешь. Чес вдруг поняла, что почти не дышит. — А-а-а… понятно… и что, мне прямо сейчас тебя, это самое?.. — Давай, девочка. Покажи, как ты хочешь освободиться. Ох, Эдди, ты мог бы сказать сейчас что-то менее эротичное, побери тебя Хель⁈ Она снова сглотнула, судорожно выбирая, куда ударить. Мысли бегали в голове, как толпа маленьких растерянных Чес, и никак не собирались в кучу. Освободиться… почему так не хочется освобождаться? У-у-у, какой бред… Рэд прав, пора бы уже кого-то трахнуть. — Ну, чего медлишь? Не поверю, что тебе не хочется мне врезать. — Очень, очень хочется, поверь, просто выбрать не могу — куда, — процедила Чес, а потом зажмурилась и попыталась врезать ему ногой в колено. — Ох… хорошо, но надо сильнее. Мы сейчас отработаем это движение. Этим вечером уснуть ей было очень тяжело. И все же тренироваться Чес нравилось. Это напоминало сюжет третьих «Героев», где Бруклин из-за проклятья Мистической Соул потеряла все свои боевые навыки и долго восстанавливала их тренировками с гуру боевых искусств в Шаолиньском монастыре. Это было весело и отвлекало Чес от всяких ненужных мыслей, пусть их лучше думает Квинт, ему угрюмая рожа идет больше. Однажды утром ей удалось убедить консерву сделать выходной от всех тренировок и просто отдохнуть. Пожрать чего-то вкусного — Чес безумно соскучилась по соевому мороженному с жареными бананами. Пройтись по сырым коридорам Подземья, может даже подраться с какими-нибудь отморозками, навестить укурков «Тайгасу». С Рэдом они иногда отрывались в городе, гоняли на тачках, творили мелкий беспредел в торговых центрах, просто отвисали с трип-чипами и пивом. Вспоминать об этом было приятно и грустно… Она знала, что с Эдди так не получится, он слишком правильный, он еще не до конца панк, не выпустил внутреннее животное. — Эй, консерва, каково тебе? — вдруг спросила Чес, когда они проходили вдоль барной улочки, ловя на себе отсветы неоновых вывесок. На лице Эдди танцевали обнаженные зеленые феи какой-то безымянной забегаловки. — Ты о чем? — Ну… каково ощущать себя панком? Был такой весь из себя законопослушный бюрошник, парень из Союза, консерва до кончиков ногтей. А теперь в «Тайгасу». Я… в общем-то… как ты? Квинт задумался, пряча руки в карманы куртки. Забавно он все-таки выглядел в этом своем ретро-прикиде — затертые джинсы, майка, клетчатая рубашка. Ему шло, черт возьми. За такие мысли Рэд бы ее точно вздернул. Просто преступление против стиля… — До военной академии я был… В общем, сбагрили меня туда не просто так. Чес забежала вперед, восторженно округлив глаза: — Да? Расскажи! Ты был плохим парнем⁇ — Пацаном скорее… не иди спиной вперед, Чес. — Она послушно отошла, всем видом выражая интерес, и Квинт продолжил: — Я жил в нищем азиатском квартале. Банды там тоже были. Хулиганили. Дрались. Много чего было. А потом нас накрыли. Родители отправили меня в Академию, чтобы сделать из отшибленного пацана нормального человека. — А получилась консерва! — Чес захихикала, но поймав его хмурый взгляд, подняла руки в примирительном жесте: — Но очень крутая консерва. — Академия и впрямь сделала меня человеком. А хорошим или плохим, решать не мне. Чес вдруг поймала себя на мысли, что ничерта о нем не знает. Совсем. Они живут вместе уже… сколько? Что он успел рассказать о себе? А она? — А… кто твои родители? — Чес тоже спрятала руки в карманы плаща. — Я плохо помню юность. Травма. Все, что было до нее, будто происходило с кем-то другим. Картинки. Эпизоды. В основном. Помню, что отец был священником. — Священник… ух ты… Ее извращенный разум тут же представил Эдди в рясе пастора, и тут же пожалел об этом. Какое счастье, что в Подземье столько неоновых вывесок, и некоторые такие красные… — Да… Будь я в него, давно бы уже читал проповеди в Чикаго. И новая картинка — Эдди в одежде пастора, читает проповеди восторженной пастве из сотни пускающих слюни Чес. — Да, — она важно кивнула, — сложно представить, конечно. Ты и проповеди… Квинт глянул на нее с подозрением: — И сейчас ты нисколько не стебешь меня, девочка? — Девочка кристально честна. — Чес часто закивала. — Абсолютно. Совершенно точно. Не сдержавшись, она рассмеялась и убежала вперед, но, к счастью, Эдди за ней не погнался. И хорошо. Зато не увидел ее дебильной улыбки. И чего ты такая радостная? И чего тебе так хорошо, несмотря на то, что над головой не синее небо с облаками и высотками, а давящая чернота тоннеля? Было бы чему радоваться — чердак не вернуть, жить теперь в норе, да еще и по расписанию, под строгим наблюдением папочки Квинта. Будто тебе еще в больничке это наблюдение не осточертело. Хватит, хватит улыбаться, Чес, а то Эдди еще подумает, что ты под кайфом и заставит чиститься. И ведь подчинишься, никуда не денешься… Когда ты стала такой послушной? В общем, это было странное время. Радоваться нечему — а она радовалась. Смеялась. Дурачилась. Выпрашивала по утрам блинчики и сэндвичи, канючила, когда уставала от тренировок, а потом, с азартом и едва не подпрыгивая, ждала, когда Эдди даст команду на старт. Она и не думала, что дисциплина и строгое расписание так… упростят жизнь? Утешат? Ей больше не хотелось быть колючей, не хотелось дерзить и творить беспредел, не хотелось бросать вещи на пол, мусорить и ругаться. Очень-очень странное, но классное время. Было, пока не случилось ЭТО. После одной из тренировок Чес так проголодалась, что потребовала немедленно заказать еду. Как всегда — любимые веганбургеры и соевое мороженое. Квинт же опять взял свой жутко острый корейский набор. Пахло… вкусно, но Чес не решалось. Она еще никогда не ела мяса, даже в клинике. И вообще, ей было жалко животных! — Тигр, — хмыкнул Квинт. — Ну и что это за тигр, который не ест мясо? Чес задумалась на полминутки, перестав жевать, а потом гордо выдала: — Тигр-вегетарианец! — Таких не бывает. Как говорится в одной древней шутке, вегетарианцами индейцы называли плохих охотников. — Ну коне-е-ечно. — Она закатила глаза. — Какого еще сравнения ждать от Мистера Ранчо? Индейцы… да… Квинт стрельнул в нее хитрым взглядом, заворачивая пустую коробочку из-под лапши в пакет. Мусорный. Такой у них теперь быт — в новом логове нельзя ничего бросать на пол, иначе «кто-то получит по жопе». — Кто не ест мясо, тот сильным не вырастает. Это только в фильмах супергерои раскачиваются на пучке сельдерея и аромате кашки с семенами чиа. — Ну ты и чудовище! — Чес скомкала коробочку из-под бургера и забросила ее в любезно подставленный Квинтом пакет. Трехочковый, е-е-е! — Подбиваешь меня пожирать бедненьких курочек-свинюшек? Для тебя точно есть отдельный котел в Аду! Эдриан усмехнулся. — Прекрасно. В Раю ужасная скука. Там, бьюсь об заклад, жрут только брокколи. — Но погоди-ка… — Чес театрально приложила пальчик к губам, изображая задумчивость. — Тебе-то, охотничек, мясная диета никак не помогла меня поймать. Выходит, я такая крутая, что уделала агента Бюро? — Крутая, крутая. Но кто ты без своего режима, девочка?