– Сударыня, – поклонился я и отодвинул стул, помогая ей сесть. – Я и сама могу, – прошипела она, но под взглядом матери сдулась и позволила мне за собой поухаживать, только потом я понял, какую ошибку совершил, сев рядом, поскольку она начала пинаться под столом, пока родители не видят. – Кому из нас тут семнадцать лет, интересно? – Ущипнул я её за ляжку в отместку. – Ай! – взвизгнула она, подскочив на стуле и привлекая к себе взгляды родителей. – Это всё розги, – смутилась Света, приседая на место и очень выразительно посмотрев мне в глаза. Слуги начали накрывать стол, поставили предо мной тарелку с борщом. – Спасибо, – поблагодарил я слугу, взяв ложку. – Передай сметану, пожалуйста, – попросил я Свету. – Пф! – фыркнула она, но сметану передала. Дальнейший обед прошел в молчании, переглядывались мы со Светой, её весёлыми братьями и ели, иногда строя друг другу рожи, пока не принесли чай и десерт. – Семён, – начал разговор глава семьи, – мы попросили тебя навестить нас, чтобы обсудить одно дело… – пытался он подобрать правильные слова. Я же решил облегчить ему задачу. – Этот разговор касается Марии? Маши? – Рррр! – натурально зарычала Света. – Э-э-э, да, – с улыбкой на устах рассматривали меня родители девушки. – Видишь, как Света волнуется? Рычит даже, – ещё шире заулыбались они, наблюдая за молодёжью. – И что вы хотите от меня? Отпустить её? – Поднял я брови. – Нет, нет, – замотал головой боярин. – Просто быть с ней… м-м-м… поделикатней, что ли. Помягче. – Почему мы не можем забрать её сюда! – Всплеснула руками Света, не выдержав. – Этот, этот… – указала она на меня пальцем, задыхаясь от негодования, – этот охальник купил её для постельных утех! – Хмф, – уже я не выдержал и фыркнул. – Извините, – попросил я прощения, посмеиваясь. – Так, Света! – Твёрдо посмотрела на неё мать. – Это уже в никакие границы… Иди-ка к себе. – Но, мам… – протянула она. – К себе, я сказала! – вложила мать силу в слова, и Светлана, всхлипнув, убежала. Я перестал смеяться. – Они такие хорошие подруги? – С пелёнок дружат, – подтвердили её родители. – Ясно, – задумался я на несколько секунд. – Даже не знаю, что сказать, – почесал я затылок, слабо улыбнувшись. – Мне и вправду нужны холопы для фермы и ни для чего другого, – стал я зачем-то оправдываться. – Мы понимаем, Семён, – кивнул мне боярин. – Просто наша девочка выросла на историях про принцесс, драконов и злобных тёмных властелинов, вот и воспринимает реальность только в чёрно-белых тонах. – А, как?.. – не договорил я, но поняли меня правильно. – Единственная наша дочь. Разбаловали, – ответили они, переглянувшись. – Ну, она хорошая девушка. Вон как подругу защищает. – Это да. Сердце у неё доброе, – недовольно покачала головой Светлана Валерьевна, взяв сыновей за шиворот, и оставила нас с боярином наедине. – Мам! Не на-а-адо… – Перемазались они в варенье как свинушки, увела их мама мыть лица. – Я хотел бы попросить тебя кое о чём, – обратился ко мне Евгений Максимович, стоило им скрыться в дверях. – Слушаю, – кивнул я, став серьёзным. – Позволь Свете навещать Машу. – И всё? – удивился я. – Это ж мелочь, – дёрнул я плечом. – Пусть, конечно, прилетает, только вот причину для этого выберет другую. А то ещё заинтересуется кто, к кому она в нашу глушь ездит, и начнут задавать неудобные вопросы. – Спасибо, – признательно кивнул мне боярин, провожая. Тепло распрощавшись с хозяевами, которые вручили мне несколько корзинок, полных еды, я с чистой совестью передал их Жуку – он уже встречал меня у машины, распахивая заднюю дверь. – Куда дальше? Домой? – Нет. Съёздим сначала в одно место, – назвал я адрес. Боярин при прощании рассказал об анклаве китайцев в городе, являющихся хорошими работниками и незаконно перебежавших границу. Я надеялся нанять их для переработки мха. Те издревле разбирались во врачевании, и я думал, что смогу наладить с их помощью заводик по производству лекарств, а не продавать сырьё, что не так выгодно. Ну и грех было не воспользоваться случаем и не посетить несколько других мест в Сибирске, раз уж я уже здесь, проезжали мы улицу за улицей, и на глаза мне стали попадаться не красивые дома и вычурно одетые барышни, а беспризорники, чуть не на каждом шагу стояли люди с протянутой рукой. * * * – Дед! Ты не посмеешь! – Била посуду старшая дочь его первого сына и наследника, не желая ехать в далёкую Сибирь. – За какого-то мальчишку? – прожигала фурия глазами старика. – Всё уже решено, Алиса. Твой траур закончился, и пора бы тебе родить роду ещё детей, а не останавливаться на одной девочке. – Я не племенная кобылка! – А кто ты? * * * – Мам, ты расстроена? Что-то случилось? – в комнате Людмилы Ильиничны Смирновой, в девичестве Чернозубовой, что злобно смяла бумаги на столе и сбросила их на пол, собрались трое детей. – Ваш дед нашел Семёну, этому приживале от любовницы, невесту из Таракановых! – изрыгнула она порцию яда, рассматривая Витю, Петю и Машу, стоящих на цыпочках. – Совсем в маразм впал, старый, – не аристократично сплюнула она в вазу. – И что мы будем делать? – спросила дочка, самая умненькая из троицы. – Думать, Маша. Думать. Глава 14 Застава на границе Российской империи с Османской империей. Близ Батуми – Ты ничего не слышал? – встревоженно поднял голову над окопом солдат, покрепче взявшись за автомат. – Шорох какой-то… – Дай поспать, – отмахнулся от него напарник, поставленный в караул и давно видевший третий сон. – Вечно тебе мерещится что-то. – Я проверю. – Делай что хочешь, – перевернулся на другой бок ленивый боец, подложив под голову приклад автомата. Последнее время на границе было неспокойно, начал султан Абдул-Хамид VI поход против Азербайджана, покорив Армению. Старые военнослужащие говорят, что это плохо. По вечерам только и разговоры о том, пойдёт ли на нас падишах и когда, думал молодой солдат, раздвигая кусты и всё больше удаляясь в лес. Его же более опытный напарник спал, обрекая мальчишку на смерть. Молодой солдатик так и не заметил, как к нему подобрались сзади и одним ударом по голове отправили в бессознательное. Старослужащий же лишь всхрапнул, не заметив, как его напарника утаскивают в глубину леса. – Хорошая работа, – сказал белозубо улыбающийся осман. Словно привидения вышел на поляну, куда оттащили молодого бойца, целый отряд. – Держи его, – сказал старший среди турок, подозвав одного из бойцов ближе. – Давай, юный янычар. Покажи свою удаль. Перережь горло неверному, – вручил кинжал ещё безусому юнцу ага Бурхан. Малец, без тени сомнения, приставил нож к горлу русского, но тот очнулся, почувствовав прикосновение холодного лезвия к коже. Дёрнул головой и с усилием открыл глаза, в первые минуты не понимая, что происходит. Турки не торопились, наблюдая за неверным, что начал дёргаться в руках преданных воинов султана.