Внутренний дворик, куда она попала, был окружен со всех сторон невысоким забором из мраморных блоков. В его центре располагался пустой бассейн. Рядом с дорожкой, огибающей его, на клумбах росли призрачные цветы. Как и на Нью-Авалоне, здесь они были лишь тенями. Не было в бутонах ни ярких красок, ни сладкого аромата. На одной из лавок сидела девочка в простом белом платье. Ее длинные серебристые волосы были распущены. Она смотрела на Деметру. Переборов страх, Деми подошла к ней быстрым шагом. – Привет. Как тебя зовут? Призрак чуть наклонила голову. Ее большие глаза казались пустыми. – Ты знаешь Антуанетту Вайерд? – попыталась Деметра вновь. – Антуанетта. Светлая волшебница. Она должна жить здесь. Мне нужна ее помощь. Девочка медленно моргнула и растворилась в воздухе. Наколдованная цепь сверкнула на свету и обвила лодыжку Деми. Она упала на землю и разбила бы себе лицо, если бы вовремя не подставила руки. Коул оказался быстрым. Он схватил ее здоровой рукой и помог подняться. Цепь отпустила ногу и обвилась вокруг шеи. Затем кандалы появились и на запястьях. – Теперь тебе не пропустить трагического финала, – сказал он, тяжело дыша. – Здесь ты и сдохнешь. На этом острове. Я выполню то, что должен. За погоню ему пришлось дорого заплатить – кровотечение усилилось, а лицо стало таким бледным, что Коул сам начал походить на призрака. На какую-то секунду Деметре даже стало жаль незадачливого злодея, но потом он дернул ее поводок и потянул за собой, как рабыню. Когда они вернулись на площадь, призраки все еще были там. Кривясь от боли, Коул тащил пленницу за собой, заставляя ее идти напрямую, сквозь них. Деми это казалось неправильным, но жители острова никак не выражали свое возмущение и пахли пылью и затхлым воздухом. Дальше они свернули на боковую улицу. Молчаливые призраки двинулись вслед за ними. Деметра вновь увидела среди них девочку, с которой пробовала заговорить в саду. – Антуанетта, – напомнила ей Деми одними губами. Призрак ребенка резко посмотрел на нее и вновь исчез. Под ногами стелился туман. Улица походила на сверхреалистичные декорации к фильму о древней Греции, которые только построили и украсили деталями, но еще не успели заполнить толпами загримированных статистов. Для строений здесь использовался не только мрамор, но и большие блоки из прозрачного хрусталя. Должно быть, этот город удивительно смотрелся при теплом солнечном свете, в те времена, когда являлся живым. Сейчас окна зданий оставались темны. Сквозь некоторые стеклянные стены и двери можно было видеть предметы обстановки – мебель, скульптуры, картины. Находились здесь и жилые дома с уютными закрытыми двориками, и торговые лавки, и даже магические лаборатории. Сложно было поверить в то, что раньше в Эйрине кипела жизнь. Деметра продолжала искать среди призраков знакомое лицо. Она надеялась увидеть Антуанетту или кого-нибудь другого, о ком читала в магических книгах. Любого, кто мог бы ей помочь. Не хотелось верить в то, что все жители остались лишь безмолвными тенями. Коулу же становилось хуже. Охотник еле плелся, его шатало из стороны в сторону. Цепь, соединявшая его с пленницей, начала едва заметно мерцать – магия слабела. Нахмурившись, Деми поднесла к цепи скованные руки и не поверила своим глазам. Пальцы прошли звенья насквозь. Если побежать прямо сейчас, чары рассеются. Догнать Коул ее уже не сможет. И она бросит его умирать… «Все светлые – полнейшие засранцы», «…отпетые неконтролируемые выродки», «террористы»… Подобные выражения Деметра слышала не раз. И вот пришло время подтвердить свой статус на практике. Разбежавшись, она изо всех сил толкнула Коула в спину. Захрипев от боли, он завалился на пустой лоток книжной лавки. А попытавшись подняться, рухнул на мостовую. Куртка его при этом распахнулась, и насквозь пропитавшаяся кровью черная футболка заблестела в лунном свете. Деми отбежала дальше, не желая оглядываться и видеть последние мучения своего врага. И все же сделала это, прежде чем разорвать магическую связь. Словно почувствовав на себе ее взгляд, Коул посмотрел в ответ. Его лицо в этот момент было таким несчастным и невинным, каким мог быть лик умирающего ангела. Те же светлые кудрявые волосы, те же светлые золотистые глаза… Деметра натянула цепь, и звенья рассеялись в воздухе. Она побежала обратно к площади. Лицо Коула, полное боли, так и стояло у нее перед глазами. Она осматривалась по сторонам, искала знакомую дорогу, но не находила ее. Бросалась то в одну, то в другую сторону. Появлялись новые здания и новые повороты. Улицы менялись, словно мираж в пустыне или… словно зачарованный лабиринт. Призраки безучастно наблюдали за ее метаниями, сопровождая по бокам едва заметным «живым коридором». – Что вам нужно? – с отчаянием спросила Деми, ненадолго остановившись, чтобы отдышаться. – Показали бы лучше, где выход… Жители острова едва заметно кивнули и сделали легкое движение влево. С сомнением посмотрев на них, Деметра свернула в указанный переулок. Призраки летели следом. Скоро дорога расширилась, и открывшийся вид заставил ее на время забыть последний взгляд умирающего. Дорога вела в пустоту – впереди виднелась лишь мостовая и проплывающие за ней облака в темно-синем небе. Это был край острова. Небольшая площадь с высохшим фонтаном в центре резко заканчивалась серебристой оградой. Подойдя к ней, Деми крепко ухватилась за перила и посмотрела вниз. Там чернели воды Мелиора – ядовитого моря, окружавшего острова Нью-Авалона, а с правой стороны, вдалеке, сквозь кровавые облака можно было различить горы и огни Эмайна. Остров парил прямо над миром магов, но сам находился в другом. Это казалось невероятным. Легкий шелест напомнил Деметре, что она не одна. Призраки за ее спиной вновь повернули головы влево. Она проследила за их взглядами и увидела круглую открытую беседку, висящую в воздухе над морем. От площади к ней вели кованые белоснежные ступени. В беседке кто-то стоял. Кто-то материальный. Он был облачен в белую мантию с черными вставками, а волосы его были седыми. Мужчина задумчиво смотрел вдаль, опершись на окружающий беседку ажурный бортик. Стараясь оставаться незаметной, Деми осторожно подошла ближе, бесшумно поднялась по ступенькам и спряталась за одной из колонн, поддерживающих прозрачную купольную крышу. В центре беседки находилась какая-то скульптура, напоминающая причудливый бутон цветка, составленный из кристаллов всех цветов, форм и размеров. Выглядывая, Деметра неотрывно смотрела на незнакомого ей мужчину, не решаясь подойти и заговорить с ним. Он был единственным живым на этом острове. Кто знает, чего от него можно ожидать? Впрочем, когда мужчина обернулся, Деми поняла, что ошиблась. Перед ней стоял магистр Нью-Авалона Винсент Ларивьер. – Ты можешь больше не прятаться, – сказал он ей, подходя к скульптуре неторопливым шагом. Магистр выглядел спокойно и непринужденно, как человек, приехавший в Эйрин на отдых. Наконец Деми поняла, для чего Коул совершал все эти убийства. Для своего отца. Когда они были в горах, Дориан предположил, что убийц может быть несколько, в коттедже сказал, что Коул не смог бы организовать дворцовый переворот в одиночку, а в особняке – о том, что Коул всегда хотел угодить отцу. И во всех случаях он оказался прав. Она посмотрела на магистра с нескрываемой злостью и не двинулась с места. – Ты убила моего сына? – спросил Ларивьер. Этот вопрос, заданный будничным тоном, заставил Деметру растеряться. Вновь ощущая острую жалость, она проговорила: – Коул потерял много крови… Он остался на одной из улиц… – Спасибо, что довели дело до конца, – тихо сказал мужчина, вдруг обращаясь к призракам за ее спиной. – Теперь я попрошу вас о еще одной услуге. Оглянувшись, Деми увидела, как духи кивнули и поплыли вниз по ступеням. – Только не говорите, что все эти призраки были с вами заодно, – пробормотала она. Магистр щелкнул пальцами, и Деметра вмиг отлетела к ближайшей колонне, ударившись о твердый мрамор спиной и затылком. Голубой шарф соскользнул с шеи и змеей обвился вокруг ее запястья, затем обогнул колонну сзади и сомкнулся на запястье другой руки, накрепко связав их. – Я поняла… Вы, Коул и жители Эйрина задумали что-то вместе, – поморщилась она, поднимая глаза на магистра. – Что именно? Для чего нужно было приводить меня сюда? Уж не для того ли, чтобы принести светляка в жертву? Это было бы слишком банально… Винсент Ларивьер подошел не спеша и смерил ее равнодушным взглядом. Деметра старалась сохранять спокойствие, чтобы не выдать своего страха. И все же испуганно дернулась, когда он сорвал с ее шеи амулет. – Ты похожа на нее, – бросил он, отворачиваясь и направляясь к скульптуре в центре беседки. – Вы это серьезно? – выдохнула она. – Просто будете меня игнорировать? Винсент Ларивьер даже не посмотрел на нее. Он прикоснулся рукой к одному кристаллу и что-то тихо проговорил себе под нос. – Вы же все равно собираетесь меня убить! – со злостью крикнула Деми. – Могу я хотя бы узнать, из-за чего?! У меня должно быть предсмертное желание! Плечи мужчины на секунду поднялись и опустились – он вздохнул. А затем повернулся к ней. – Что ты знаешь о легенде про Людвига и Антуанетту? – спросил он. – Все! – выпалила Деми. – Какое это имеет значение? Я знаю все! Знаю, что Антуанетта виновата в проклятии, знаю, что Воронов было два, и знаю, кто украл Первого! – И кто же? – приподнял брови Винсент. – Стефания Райнер! Губы магистра дернулись в едва заметной усмешке. – Нет. Это был я. – Вы-то здесь при чем?.. – спросила Деметра. – Вы не имеете никакого отношения к этой истории, ведь иначе вам должно быть около двухсот лет… И осеклась, вспомнив. В дневнике Людвига, найденном в заброшенном замке, они прочитали, что Ларивьер был избран магистром в 1888 году. Перед ней стоял еще один человек из девятнадцатого века. Живший почти так же долго, как Ортруна. – Значит, вы украли Ворона? А как же Стефания? – Глупышка Райнер украла Ворона, чтобы стать сильнее. Он был готов к работе и снабжен топливом – сложнейшими, невероятно мощными зельями. Конечно, три из четырех требовали некоей доработки, но… Итог один – выпивший эти зелья получил бы невиданную силу. – Мы читали об этом, – сказала Деметра, догадавшись, к чему он клонит. – Значит, это вы выследили Стефанию, убили ее, забрали Ворона. А потом подкинули кинжал с гербом Далгартов, чтобы все подумали на Ортруну. Дальше вы выпили зелья, обрели всемогущество и стали магистром. Но для чего мы сейчас здесь? Жить стало скучно? И что вы сделали с Белым Вороном?