– …и очень плохая, – закончила за нее Деметра. – Вообще-то, плохая и хорошая, но зависит от того, как ты отреагируешь, – усмехнулась Рубина. – В общем, охотники продолжают искать тебя в Хэксбридже. Дрейк только что написал – ему рассказал Дориан. Но хорошая новость состоит в том, что сам же Дориан предложил отвлечь их внимание и помочь тебе замести следы. Он как раз должен сейчас быть в Штабе и убеждать их, что ты находишься где-то очень далеко. – Дориан сам предложил помочь мне скрываться? – Представь себе, – изогнула бровь Рубина. – Что-то с нашим надменным охотничком явно не то происходит. Деметра только покачала головой и отвернулась к окну. В словах сестры прозвучал отчетливый намек на инцидент, произошедший на маскараде, но сама она не могла поверить, что из-за него охотник вдруг переметнулся на ее сторону. Скорее уж он решил помочь ей, чтобы отвести подозрения от своего младшего брата… Карета въехала в город, миновала несколько узких улиц и остановилась неподалеку от главной площади – по ней самой проехать сегодня было нельзя. Пришлось выходить раньше. Спрыгнув на мостовую вслед за сестрой, Деметра расправила складки на зеленом платье – том же, в котором была вчера. Рубина с наслаждением потянулась, подставляя лицо освежающим каплям дождя, а затем приказала экипажу удалиться. Они с Деми пошли в сторону центра. Ветер завывал в мрачных переулках, раскачивая обшарпанные вывески паба имени «Кровавой Мэри» и «Чудодейственных эликсиров чернокнижника Сомна». В редких, давно немытых витринах можно было увидеть фолианты древних книг, закопченные черепа и черные свечи. Каменные стены некоторых домов на уровне первого этажа были сплошь обклеены старомодными листовками и рекламными объявлениями. «Выгодное предложение! Кровь светляков на 10 % дешевле рыночной стоимости!» – прочитала Деметра на одном из них и с отвращением содрогнулась. Чем быстрее приближалась главная площадь, тем больше становилось людей вокруг. – Сегодня в Эмайне базарный день, – пояснила Рубина, беря сестру под локоть. Деми и сама это поняла – увидела палатки и лотки, развернутые перед дворцом магистра. Им нужно было как раз в ту сторону – в собор Тринадцати Первых. Так же, как и библиотека, собор примыкал к дворцу. Переняв традицию из мира людей, маги-жрецы записывали в храмовые книги все важные для каждого человека даты: рождения, брака, смерти. Но еще они добавляли и другие подробности – места, где жил человек, каким богатством владел и какими способностями обладал. Никого, кроме членов Верховного Ковена, в архив не допускали, но Рубина фактически уже относилась к ним, хоть и не прошла обряда посвящения. Она надеялась, что Деметру пропустят вместе с ней и там-то они смогут выяснить всю необходимую информацию о новых потенциальных жертвах. На ходу рассматривая товар на ярмарочных прилавках, они пересекали площадь, поделенную на несколько торговых рядов. В воздухе запах тухлых яиц смешивался с ароматами пряностей и специй. Где-то неподалеку играла музыка. Разномастно одетые торговцы наперебой предлагали свои товары, выставляя на продажу диковинных клыкастых существ, сотворенных из темного тумана, ингредиенты для снадобий, одежду с магическими свойствами и готовую, но необычную на вид еду. Обойдя компанию магов, одетых во все черное, Деми ненадолго задержалась у лотка с горячим шоколадом, ядовито-зеленый пар от которого закручивался в воздухе причудливыми спиралями. Вдруг, заглушая музыку и шум толпы, над головой что-то просвистело и ударилось о мостовую совсем неподалеку, взметая пыль и мелкую каменную крошку. – Светлые! – истошно завопил какой-то мужчина, показывая пальцем вверх. На площади один за другим начали раздаваться взрывы, и люди в панике побежали. Не успела Деми сообразить, в чем дело, как тот же мужчина, рванувшись вперед, случайно толкнул ее на прилавок. Едва удержавшись на ногах, она задрала голову и увидела в воздухе фиолетовый искрящийся шар, размером с крупное яблоко. Описав большую дугу, шар со свистом влетел в толпу людей и с грохотом взорвался, раскидав всех в разные стороны. – Деми!.. Скорее сюда! – отвлек ее от страшного зрелища крик Рубины. Оглянувшись, она увидела тянущуюся к ней сестру, которую стремительно уносила напуганная волна людей. Деметра бросилась за ней, тогда как свист в небе повторялся снова и снова. Взрывы содрогали землю. Где-то рядом раздался панический крик: – Ложись! Уже знакомый звук рассек воздух прямо у нее над ухом. Через секунду Деми подхватил мощный удар, выбивший воздух из легких и как куклу бросивший ее в толпу. Она упала на раскуроченную мостовую, делая отчаянные попытки вдохнуть. Время словно бы замедлилось. Кто-то взял ее за руку. – Деми, вставай, – глухо отозвался знакомый голос. Она с трудом подняла потяжелевшую голову и увидела, что на нее с тревогой смотрит склонившаяся над ней сестра. – Кажется, я немного оглохла, – выдавила она. Рубина перекинула ее руку за свое плечо и осторожно помогла подняться. – Могло быть и хуже! – выкрикнула сестра, разжигая пламя на кончиках пальцев свободной руки. – Смотри! Из воронок, оставленных магическими снарядами, ломая остатки брусчатки, ползли один за другим толстые зеленые ростки. Стебли вытягивались на глазах, сплетаясь в тугие стволы. Новыми отростками они врезались в мостовую и стены домов, окружающих площадь. – Нам нужно пробиться к собору! – прокричала Рубина, посылая языки пламени в зеленую массу. Они стояли на небольшом пятачке среди стремительно наступающих на них стеблей. И, к удивлению Деметры, они были не одни. Горстка выживших уже сумела справиться с паникой. Кто-то, как и Рубина, боролся с нахлынувшей стихией магией, кто-то просто рубил ветки всем, что подворачивалось под руку. Деми постепенно приходила в себя, и шок медленно уступал место жгучей боли по всему телу. Вдруг горизонт перед ними осветился ярким заревом, и мощный столб пламени с воем пронесся сквозь заросшую лесом площадь, оставляя после себя тлеющие останки потрескивающих головешек. Пространство немедленно заволокло густым дымом, в котором бесновались призванные магами огненные вихри, с шипением пожирающие стволы и корни. Через минуту все было кончено. Вихри растаяли так же стремительно, как и появились, открывая взору выживших группу жрецов в темно-синих мантиях, стоявших в дверях собора на другой стороне площади. Тут же к выжившим побежали люди с аптечками и носилками. Кто-то подхватил Деми под другую руку, и она, поморщившись, позволила положить себя на носилки и куда-то понести. Глаза нестерпимо жгло от дыма, правая рука сильно болела. Оглянувшись по сторонам, она увидела измазанную в саже сестру, которая шла рядом, свободной рукой прижимая к груди обожженное запястье. Вместе с остальными ранеными ее отнесли в собор и усадили на одну из резных каменных скамеек, стоящих перед алтарной частью. Высокий мужчина с темной кудрявой бородой подошел к ней с деревянной коробкой в руках. Не произнеся ни слова, он убедился, что переломов нет, и ободряюще улыбнулся Деметре. – У меня все еще звенит в ушах, – сказала Деми. Она попыталась подвигать рукой – та ее плохо слушалась. Тонкая ткань платья на правом плече порвалась во время падения, а кровь на свежей ссадине уже начинала подсыхать. Жестами жрец показал ей, что слух скоро восстановится, и принялся обрабатывать пострадавшее плечо каким-то раствором из деревянной аптечки. Боль немного утихла, и подвижность руки постепенно вернулась. – Спасибо, – протянула Деми, глядя на то, как жрец собирает свои склянки. Мужчина с улыбкой развел руками и поспешил к следующему раненому. Деметра перевела взгляд на сидящую рядом Рубину, которой обрабатывали мазью запястье. Кажется, сестра умудрилась обжечь себя собственной магией. – Жрецы дали обет молчания в знак протеста, – пояснила Рубина, когда они остались одни. Она осторожно сгибала и разгибала забинтованные пальцы. – До того момента, как боги снова заговорят с ними. – Рубина, забудь пока про жрецов… Кто на нас напал? – Что, нет совсем никаких предположений? – мрачно усмехнулась сестра. – Все это представление устроил орден Монтеры. Твой выживший народ. Вот вы и познакомились… Так что ты теперь скажешь о светлых? Глава 19. На руинах воспоминаний Центральную часть обширного подвала освещали кривые, будто бы наспех слепленные черные свечи, расставленные в каменных чашах на длинных столах. Света они давали ровно столько, чтобы можно было без труда прочесть записи в храмовых книгах – огромных и тяжелых фолиантах в кожаных тисненых обложках. Сами стеллажи, на которых они хранились, терялись в темноте и казались бесконечными. Несмотря на то, что архив располагался глубоко под землей, в нем было тепло, сухо и пыльно – от сырости его зачаровали жрецы еще много веков назад. Деметра же чувствовала себя здесь до ужаса неуютно – из-за темноты вокруг и из-за очень низких потолков. Она постоянно задирала голову, опасаясь, что вот-вот заденет макушкой одну из деревянных балок, но каждый раз убеждалась в том, что их все же разделяло небольшое, в пару дюймов, расстояние. Она предполагала, что попасть в архив будет непросто, но из-за суматохи после нападения светлых никто из жрецов даже не заметил, как они спустились сюда вместе с Рубиной. Скоро выяснилось, что им вовсе не нужно бродить среди стеллажей и выискивать крупицы нужной информации в десятках книг – в архиве все было четко структурировано, а поиск осуществлялся посредством специальных чар. Стоило только пройти в самый центр, где на кованом постаменте лежал шар из черного прозрачного стекла, дотронуться до него и назвать нужное имя, как искомая книга сама взлетала с полки, опускалась на ближайший стол и раскрывалась на определенной странице. Так, с помощью сестры, Деми получила возможность хоть немного разобраться в череде смертей членов Верховного Ковена, к которой, возможно, она сама была косвенно причастна. Хоть высокопоставленные аристократы Нью-Авалона умирали и раньше, от разных причин, за последние два года их смерти стали все меньше и меньше походить на последствие проклятия Ворона. Первым из тринадцати членов полного Ковена умер барон Карл Брамс – закоренелый холостяк, не оставивший потомков. Его тело, искореженное от падения с холма на острые мраморные камни – руины моста, когда-то ведшего на Эйрин, – не вызвало подозрений, как и рваная рана на горле. Второй убили маркизу Элизабет Рошфор – зарезали в переулке Эмайна, украв все драгоценности. Ей было тридцать лет, и, по рассказам Рубины, такую яркую женщину еще стоило поискать. Поговаривали, что маркиза вот-вот собиралась замуж и уже ждала своего первого ребенка. Третьей стала бездетная вдова и виконтесса Ханна Грин. Ее смерть списали на самоубийство – рядом с телом нашли окровавленный кинжал. А перед самым Рождеством погибли четвертые жертвы: барон Фрэнк Стрикленд – опытный охотник, собиравшийся жениться на Элизабет Рошфор, и двое его братьев. В Штабе посчитали, что произошло это из-за неудачного ритуала, совершенного перед руинами некоего Найтмер-хауса. Рядом с телами были найдены свечи, кинжалы и гримуар. – Получается, что у каждого было перерезано горло, но при этом причина у каждого имелась своя? – резюмировала Деметра вслух, переворачивая очередную страницу. Набравшись опыта после первых убийств, таинственный преступник явно осмелел, поскольку дальше уже не собирался придумывать фальшивые алиби или объяснения. Это стало ясно, когда убили барона Огюста Жермена, его жену и дочерей-тройняшек. Их обнаружили в гостиной родового особняка сидящими неподвижно, как куклы в игрушечном домике. Шестым убитым членом Ковена стал виконт Эгберт Крейг – его настигли собственном же доме в Хэксбридже. Внуки Крейга, проживающие где-то в США, даже не удосужились приехать на похороны – отношения у них были плохими. Возможно, это спасло их от смерти. Завершали страшную череду граф Марк Френсис, зарезанный возле «моста» со стороны Эмайна, и отец Рубины – виконт Сэмюэл Вэлфорд. В стороне от этого списка оставался только бывший барон Ричард Хаттон – крестный братьев Далгарт, отрекшийся от титула и добровольно вышедший из Ковена после смерти Эгберта Крейга. – И знаешь, что во всем этом самое пугающее? – спросила сестра. Деметра помотала головой, не решаясь ответить – такой у Рубины был трагичный вид. – Никто из жертв не защищался. Следов борьбы не было обнаружено нигде, – сказала она. – А это значит, что либо они даже не успевали ничего понять перед смертью, либо знали убийцу в лицо. Дальше они принялись искать сведения о четырех еще живущих членах Ковена – графе Далгарте, маркизе Альфано, баронессе Спирите и герцоге Ларивьере. Деми быстро потеряла к этому интерес, поскольку книги не содержали мелких деталей об их жизни. Понять, какими они являлись людьми, не зная их лично, было очень сложно. Отвлекшись, она пробежалась взглядом по нескольким родовым древам других семей и захлопнула книгу, пораженная неприятной догадкой. От проклятия Ворона магический мир вымирал в буквальном смысле. Многие представители древнейших родов оказывались последними, их линии прерывались. Было слишком много несчастных случаев, болезней и убийств. Гораздо больше, чем в реальном мире. И если проклятие вскоре не снимут, то семьи магов просто перестанут существовать. Тогда и светлые, и темные, соблюдая природный баланс, начнут рождаться у самых обычных людей. Они не будут знать ни своих способностей, ни истории. Все это приведет только к одному – всеобщему хаосу. Спустя пару часов сестра великодушно разрешила ей сделать небольшой перерыв, пока она сама изучала многостраничную биографию магистра Ларивьера. Деметра поднялась и с облегчением потянулась, задев руками потолок, а затем прошлась между тесных рядов столов. Голова уже начинала пухнуть от обилия новых имен и фамилий – запомнить их сразу было невозможно. Но оставались еще по крайней мере три плохо изученные фамилии. Оглянувшись на Рубину, она тайком прикоснулась к шару и шепотом проговорила: – Людвиг Далгарт, Ортруна Рейвен… Сэмюэль Вэлфорд. Три книги опустились на соседний стол, и Деми порадовалась, что в этот раз будет сидеть далеко от сестры. Если повезет, Рубина даже не поймет, о ком она читает. Сначала Деметра взялась за книгу о Людвиге. Она была настолько старой, что буквально рассыпалась в руках. Сами записи казались немного смазанными и нечеткими. Должно быть, из-за того, сколько раз прикасались к ним пальцы любопытных читателей. Если проклятие Ворона действительно пошло от Людвига, то ясно, что он привлекал всеобщее внимание. Но вот известно о нем было совсем немного. Людвиг родился во второй половине девятнадцатого века и вскоре достиг невероятной магической силы. После смерти отца он владел двумя замками – Дал-гарт-холлом в Хэксбридже и Найтмер-хаусом в Эмайне, тем самым, возле которого не так давно погибли братья Стрикленды. Наследников граф не оставил, и род продолжил его младший брат Эдуард. А умер Людвиг в тридцатых годах двадцатого столетия отшельником, в пещерах Гвиллионского нагорья на севере Нью-Авалона.