Деметра потеряла счет времени. Как утопающий, она то проваливалась в небытие, то выныривала обратно. Тогда она даже могла различить стены замка, череду комнат, свет фонарей, деревья… Лишь услышав рокот двигателя, Деми немного забеспокоилась. Ее куда-то увозили. Глава 12. Мост между мирами В воздухе витал сильный медово-сладкий запах гортензии. Должно быть, он проникал в комнату через открытое окно, за которым громко чирикали мелкие птицы, радуясь редкому полуденному солнцу. Деметра завозилась в кровати и сквозь ускользающий сон поняла, что лежит на мягком матрасе, а сверху ее укрывает нечто, напоминающее лоскутное одеяло. Ей стало жарко и любопытно. Она открыла глаза и поразилась уютной обстановке, так сильно разнящейся с ее ночным кошмаром. Деми лежала на кровати с резной спинкой в углу небольшой, по-деревенски обставленной комнаты. В окно заглядывали верхушки яблоневых деревьев. Пляшущие в солнечных лучах пылинки оседали на потертый двухместный диван, низкий столик и бархатный торшер с золотистыми кистями. На выкрашенном белой краской камине стоял неровный ряд книг, а рядом примостился комод с расставленными на нем черно-белыми фотографиями в рамках. Казалось, что жилище принадлежало пожилой даме, привыкшей к простому комфорту. Приподнявшись на локтях, Деметра посмотрела на свои руки. От страшных порезов не осталось и следа! Только нежная, чуть более розоватая кожа в местах, где были раны. Но слабость не давала забыть о том, сколько крови она потеряла. Деметра была уверена – произошедшее было не ночным кошмаром, а кошмаром реальным. Не стоило обманываться милой обстановкой. Кто угодно мог вытащить ее из подвала и привезти сюда. Сначала нужно узнать об их намерениях, а затем бежать в полицию. Сразу, как только она почувствует, что способна встать и пройти чуть больше пяти шагов. Откинув лоскутное одеяло, Деметра обнаружила, что спала в своей одежде, заляпанной высохшей кровью и грязью. Украшения еще болтались на шее, чудом не потерявшись. И хоть оставаться в грязной майке было противно, Деми порадовалась, что таинственные спасители не стали раздевать ее и переодевать в чистое, как это обычно показывали в фильмах. За стеной заскрипела лестница, и вскоре шаги послышались в коридоре. Дверь в комнату открылась. На пороге стоял Дрейк с деревянным подносом в руках. Вид у него был мрачный. – Ты!.. – выпалила Деметра, сглатывая мигом подступившие слезы. Она понимала, что не может молчать, но и не могла толком сформулировать собственные мысли. – Что это все значит? Этот дом и… Порезы на руках пропали… Дориан пытался меня убить… А мои родители… мои родители… Она почувствовала, как по щекам побежали горячие слезы. В подвале замка она не проронила ни одной слезинки, но теперь-то можно было… Парень поставил поднос с заварочным чайником и чашкой на столик возле дивана. – Дрейк, – всхлипнула Деми. – Ты должен все объяснить. Подойдя, парень одарил ее серьезным взглядом и присел на краешек кровати. – Что именно ты помнишь о вчерашней ночи? – спросил он. Деметра сквозь слезы нахмурилась, проведя неприятную для себя параллель. Тон парня до ужаса напомнил ей тон отца, когда тот спрашивал ее вчерашним утром: «Что именно ты помнишь о пожаре, произошедшем четыре года назад в притоне гадалки?» И за много лет до этого: «Что именно ты помнишь о той женщине в библиотеке?» Теперь Хелена и Колин были мертвы. Прижав ладони ко рту, Деми задрожала, пытаясь осознать значение этой страшной мысли. Дрейк хоть и не торопил, но не отрываясь смотрел на нее, ожидая ответа. И ей пришлось заговорить. – Дориан убил моих родителей, – произнесла она и удивилась тому, насколько ровно прозвучал ее голос. Но, видимо, смелости хватило только на одну фразу, поскольку после того, как она ее произнесла, мысли вновь начали путаться. – Он убил их, а потом гнался за мной. Я помню, как оказалась в темнице… И кровь… он собирал ее в чаши… – Он говорил тебе что-нибудь? – допытывался Дрейк, даже не заботясь о том, что мог еще больше ее расстроить. – Хоть что-то? Ты помнишь? – Говорил? – У Деметры вырвался нервный смешок. – Да он был сильно пьян и говорил куда больше, чем я была способна вынести!.. Что-то об особенных светлячках, о наследстве и… о магии. Ты знаешь, что он имел в виду, да? – Понятия не имею, – сказал парень, отводя глаза в сторону. Он потянулся, чтобы взять Деми за руку, но она отдернула ладонь прежде, чем Дрейк успел ее коснуться. – Нет, ты знаешь! – воскликнула Деметра, вновь поражаясь собственной стойкости. – Или ты мне все расскажешь, или я звоню в полицию прямо сейчас. – Без телефона? – печально ухмыльнулся Дрейк, поднимаясь. – Так у нас разговора не выйдет. Тебе нужно восстановить силы. Сможешь сама встать с кровати? Сделав над собой усилие, она попробовала сесть. В глазах тут же потемнело. Морщась от слабости, Деметра ухватилась за прикроватную тумбочку и осторожно опустила ноги на старый пыльный ковер. – Что-то ты мне недоговариваешь… – проговорила она. – Вы все что-то недоговариваете… Дрейк, бережно поддерживая Деметру за локоть, довел ее до дивана и помог опуститься на мягкие подушки. – Я не могу вызвать доктора, иначе Дориан быстро узнает, где ты. Надеюсь, ты понимаешь, – виновато сказал Дрейк, пододвигая стул и садясь рядом. – Я и так ночью почти все свои силы потратил, чтобы… В общем, неважно. Единственный вариант – это лечебные травы, из тех, что растут в саду. В доме даже аптечки нет. Да я и не знаю, какие лекарства помогают при потере крови. – Как скажешь, – равнодушно проговорила она. И даже если сейчас в чайничке оказался бы яд, Деми была бы не против его выпить. Яд был ничуть не хуже мыслей о том, что за эту ночь она осталась сиротой уже во второй раз в жизни. Она протянула руку к чашке – ее пальцы все еще местами были грязными, со следами крови и землей под ногтями. – Это будет звучать глупо, если я скажу, что хочу принять душ? – Это будет звучать ожидаемо, – сказал Дрейк, наливая в чашку немного травяного чая. – Но душа здесь нет – это очень старый дом. Ты можешь умыться у раковины на кухне. Кивнув, Деметра осторожно отпила немного лечебного отвара. Если у него имелся какой-то вкус, то она его даже не почувствовала. Но и на отраву это похоже не было. Хотя кто вообще знает, какой вкус на самом деле бывает у яда?.. – Тебе нельзя оставаться здесь долго, – вновь прервал молчание Дрейк. – Нужно уехать из города. Оторвавшись от созерцания зеленоватой жидкости в чашке, Деметра посмотрела на парня. Он уже говорил это, и тогда она с ним согласилась. Но теперь… – Моих родителей убили, – повторила она. – Меня хотели убить… А я даже не сообщила об этом полиции. Никто в Хэксбридже не знает о том, что убийца разгуливает на свободе. Я должна все рассказать… И если ты позвонишь им… – Полиция здесь не поможет. Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. – Дрейк опустил глаза, раздумывая о чем-то. – Ты, наверное, часто переезжала в детстве?.. – При чем здесь это? – спросила она, одарив его непонимающим взглядом. – При том, что есть вещи, очень сложные для понимания, – проговорил Дрейк, тщательно подбирая слова. И эта очередная недосказанность заставила Деметру почувствовать раздражение. – Да, например, порезы, зажившие за одну ночь, и моя одежда на убитой Хлое… А как я уехала из клуба от Дориана? Я этого просто не помню, – попыталась усмехнуться она и поставила чашку на поднос, демонстрируя полную готовность докопаться до правды. – Или я схожу с ума, или такого не бывает в этом мире. Ученые забрали бы меня на опыты… А если бы это было кино, то сейчас ты бы уже приглашал меня в школу магии. Может быть, ты расскажешь, что происходит на самом деле? Дрейк поморщился и резко поднялся на ноги. Прогулявшись от камина до кровати и обратно, он посмотрел на Деми и вздохнул. Их глаза встретились. – Ты ведь все равно от меня не отстанешь? – спросил он. – Ни в коем случае. Запустив руки в темные волосы, Дрейк взъерошил их и вернулся на прежнее место. – И вот именно мне выпала честь тебе все рассказать… Хорошо. Школа магии, да? – повторил он. – Попробуй представить себе, что в сюжете что-то пошло не так и армия тьмы победила. Как выглядел бы их мир? – Думаю, неважно, – предположила Деметра, не понимая, к чему он клонит. – Детей бы учили быть жестокими, использовать только темную магию и относиться к немагам как к тупым животным. – И они устроили бы гонения на любого светлого волшебника, стоило бы тому едва показать свои способности, – с волнением в голосе подхватил Дрейк. – Они истребили бы почти всех за какое-то жалкое столетие. Каждый, кто убил бы светляка, получал бы награду от Верховного Ковена. И светлая кровь серьезно бы подскочила в цене, ведь она скрывает в себе магию, недоступную тьме… – Ты шутишь, – перебила Деми. – «Светлячок» – так называл меня Дориан. Он что, вконец повернулся на вашей религии и возомнил себя настоящим волшебником? – Нет, Деметра, – твердо возразил парень. Он щелкнул пальцами, создавая сноп ярких искр. На указательном пальце, как на зажигалке, вдруг заплясал язычок пламени. Деметра отшатнулась назад. Дрейк игрался с огоньком, перекидывая его с одного пальца на другой! – Дориан – охотник на светлых волшебников, – сказал он. – В нашей реальности тьма победила больше столетия назад. Мы – темные маги. Маги. Это слово прозвучало так надменно и гордо, словно только оно одно выделяло братьев на фоне жалких смертных. Дрейк подчеркнул его, как бы произнося с большой буквы. – Так… Хорошо… Допустим, я верю, – сбивчиво сказала Деми, не сводя глаз с весело скачущего по пальцам огонька. Усмехнувшись, Дрейк подул на палец, и пламя исчезло, испустив на прощание тонкий шлейф дыма. Деметра проводила взглядом быстро растворяющийся в воздухе след и перевела дыхание. Значит, их вера в магию не была каким-то глупым фанатизмом, как она посчитала изначально. Магия действительно существовала. Дрейк вновь посмотрел на нее, словно оценивая ее состояние. – Теперь ты скажешь, что я – избранная и должна спасти этот мир? – дрожащим голосом спросила Деми. – Светляку никогда не быть избранным, – сказал он, покачав головой. – У нас все устроено немного иначе. Гонения на светлых начались в конце XIX века. Была настоящая война, и светлые очень старательно отбивались. Кто-то из них погиб, кто-то бежал и сумел спрятаться, а кто-то сбился в организованные группы, борьба с которыми ведется до сих пор. Но даже сейчас, когда вас осталось меньшинство, сама природа подкинула нам, темным, работы… – Дрейк сделал паузу, обдумывая дальнейшие слова. – Существует некий природный баланс… между светом и тьмой. Темные пошли против природы, решив уничтожить свет. Хотя, конечно, никто не хочет это признавать. И потому относительно недавно выяснилось, что светлые волшебники и чародеи начали рождаться в самых обычных семьях, у людей, не подозревающих о магии. Скорее всего, ты из таких. Или твоих настоящих родителей убили охотники, а ты выжила и попала в систему усыновления. Только так можно объяснить то, что ты сумела дожить до семнадцатилетия, и то, что ты до сих пор ничего этого не знала. – Но почему… Почему тогда Дориан пытался меня убить, а ты меня защищаешь? – поинтересовалась Деметра. Этот вопрос волновал ее больше остальных. – Как я уже сказал, Дориан – охотник на светлых. Охотники убивают вас, чтобы добыть кровь, содержащую светлую магию. – Дрейк мрачно усмехнулся. – Вот это на самом деле парадокс. Пропаганда Верховного Ковена прочно засела в умах магов и колдунов. Все считают светлых злом, но при этом не способны обходиться без вашей магии. Она применяется в самых различных областях, в основном в медицине. Темная магия и серьезное целительство несовместимы. Ваша кровь стала такой ценной, что ей даже можно расплачиваться в ведьмовских лавках и брать ее в специальном банке в виде кредита… А меня просто тошнит от подобного лицемерия. В детстве нашелся человек, который сумел помочь мне раскрыть глаза и увидеть то, что происходит. – А что же теперь делать мне? – Деметра вновь почувствовала, что на глазах выступают слезы, и быстро смахнула их, не давая себе расклеиться. – Наш мир уже не изменить, – сказал парень, – а тебе, раз ты знаешь правду, придется скрываться до тех пор, пока тебя снова не найдут. – И все? – с отчаянием спросила она. – Убегать всю жизнь, бояться и ждать, что меня убьют? – Такова ваша судьба, – коротко ответил Дрейк. – А школ магии, значит, не существует?