– Какая не такая? – Есть новости об Адди? – спросила Эм Джей, желая сменить тему разговора. – Кстати, она решила его сохранить? – Я с трудом представляю ее в роли матери, – сказала Бритт. – А вы? – Адди беременна? – спросила Джулс. – Я имела в виду книжный, а не ребенка. – Ой, прости, не поняла. Магазин выставлен на продажу. Лидди узнала о происшествии и хотела его отремонтировать, но у нее нет столько денег, чтобы привести здание в соответствие с нормативами. Теперь продает. Адди соскочила с крючка. – Адди беременна? – повторила вопрос Джулс. – Почему мне об этом не сказали раньше? Эм Джей безучастно посмотрела на нее и подумала, что по той же самой причине они не рассказали ей и о многом другом. Все дело в том, что их дружба вспыхнула так же стремительно, как и остыла. Джулс теребила ключ на шее. Бритт допивала вино. Эм Джей крутила золотые кольца на большом пальце. – Да, – вздохнула Бритт, – все-таки это были цикады. * * * Адди наконец приехала. Она опоздала на 40 минут и, как обычно, ни капельки не раскаивалась. Если кто и хотел выразить недовольство, то промолчал. Она отвлекла внимание, и это уже было хорошо. – Пиво или вино? – невинным голосом спросила Эм Джей. – Виски. Все переглянулись. История с ребёнком, очевидно, окончена. – Поздравляю с обретением свободы, – сказала Эм Джей, передавая пиво. – Что ты хочешь этим сказать? – Адди расстегнула кнопку на джинсах и присела на диван рядом с Бритт. – Отныне книжный магазин не твоя проблема. – Здорово. – Она закатила глаза, которые на фоне черных теней казались абсентово-зелеными. – Быстро тут новости распространяются. – Не очень, – сказала Эм Джей. – Мне кажется, ты об этом узнала довольно давно, не сказав мне. Адди взяла тарелку и положила в нее салат «Жульен». – Я буду скучать по книжному, – сказала Эм Джей. – Почему? Ты в сентябре возвращаешься в Нью-Йорк, так ведь? Обиженная Джулс нахмурила лоб: – Ты уезжаешь? – На самом деле нет. – Эм Джей наклонилась вперед и взволнованным голосом приступила к рассказу: – Помните, я говорила вам о подписанном контракте? Бритт и Адди кивнули. Джулс сказала: – Нет. – Прекрасно. Очень забавная история. Все началось с того, что Дэн раньше времени вернулся домой из Бостона и заявил, что больше не будет путешествовать один, потому что очень скучает по мне. – Никто не возражает, если мы сразу перейдем к письму? – Адди проверила телефон. – Я вынуждена буду вас оставить примерно через 30 минут, – сказала она, многозначительно подмигнув Эм Джей. – Я не против, – холодно сказала Джулс. Безропотно пожав плечами, Бритт достала из своей запылившейся книги письмо и приступила к чтению. КК Дата: октябрь 1988 года Книга: «Генри и Джун». Автор: Анаис Нин Детали: Лидди Хендерсон За восемь лет у меня произошло пять выкидышей. Патрик давал всем еще неродившимся деткам имена, считал их личностями и молился о том, чтобы Иисус принял их в Царствие свое (Евангелие от Матфея 19:14). Я делала то же самое. Но Кристофер, Томас, Эдвард, Тина и Ким не попали на небеса. Они покинули мою утробу и навсегда поселились в моем сердце, в котором жили и росли как обычные дети. К 1975 году это бремя стало невыносимым. Я разучилась улыбаться. Мне было всего 33, и я не понимала, за что Господь меня наказывает. Я была истовой христианкой, волонтеркой и женой гребаного пастора. Когда я, черт побери, стану матерью? Я все поняла в тот день, когда мы собрались у Глории для обсуждения Пейтон-Плейс. Аборты, самоубийства, изнасилования, инцесты, убийства, незаконнорожденные дети… роман был энциклопедией грехов. Его даже осудила Церковь. Но ведь я, Лидди Мари Хендерсон, втайне от мужа читала эту и другие подобные книги. Понятно, почему я наказана. Я вышла из Клуба. В зимнем саду. Не дожидаясь, когда Глория вынесет свой лимонный пирог с безе. Но я люблю этот пирог. Девочки, я понимаю, насколько вы были потрясены. Если я покидаю Клуб, то он перестает существовать. Я понимала всю тяжесть принятого мной решения, поверьте, но впервые за многие годы у меня появилась надежда. Через 16 недель я забеременела. Еще через 30 недель мы похоронили Ричи. Как всегда, вы были рядом со мной. Заставляли меня принимать ванну, есть и улыбаться. Иисус не стал моим спасителем. Им стал Книжный клуб. Я прекратила носить крестик. Я начала носить ключ так же, как Марджори носит свои золотые цацки, и потеряла интерес к религии. К тому времени у миссис Крейг, владелицы нашего магазина «Святое Писание», диагностировали рак, и Патрик попросил меня помочь, пока они не найдут замену. Анджела Келли работала в отдельном кабинете. Она занималась бухгалтерией, закупками книг и инвентаризацией товара. Она слушала группу «Флитвуд Мак» и цитировала Бетти Фридан. Она носила башмаки и свободные топики, которые постоянно соскальзывали с плеч. От нее пахло клубничным шампунем и ладаном. В тот день, когда ей исполнилось 35 лет, мы впервые занялись сексом. (Да, Марджори, ты была права.) Мы не могли насытиться друг другом и утоляли нашу страсть при любой возможности. Здравый смысл говорил, что я предаю Патрика, но страсть оставалась глуха. Ощущения были настолько другими – взрывными, окрыляющими, – что их просто ни с чем нельзя сравнить. Секс с Патриком – это вынужденная процедура. Неудачный рецепт создания детей. С Анджелой – удовольствие ради удовольствия, и ничего больше. Много лет я хранила нашу тайну. Единственное, чем я делилась, – это обретенным счастьем. Патрик считал, что его безусловная преданность встряхнула меня и придала сил. Вы, девочки, причину видели в шутках, Клубе и мартини. Анджела говорила: «Эрос». Вы все были одновременно правы. Для полноценной жизни мне нужен был Патрик, вы и Анджела. Не сумев утолить жажду из одного источника, я приложилась сразу к трем. Мне было стыдно за свое умение предавать. Но в то же время я наслаждалась слишком сильно, чтобы остановиться. В 1986 году мы прочитали «Генри и Джун», и все снова изменилось.