– Смеешься? – Во сне? – допытывался Князь, удерживая мой взгляд. – Да нет же, никогда! – Агата, я впервые вижу, чтобы кто-то при первом контакте с подобным не испугался, не завопил от страха и не попытался удрать. Когда в пять лет я увидел свою первую сущность, то не спал неделю. – Не было у меня времени на это, – нахмурилась я. – Сейчас только прихватило, наверное, поверить до конца не могу, что такое бывает. Тогда я как-то больше думала о том, чтобы оно к тебе не подобралось. – Настоящий фамильяр, – покачал головой Влад, и восторг в его глазах мне вряд ли привиделся. Притянувшись, парень нежно прижался губами к моему лбу: – Спасибо, Агата. А теперь иди на кухню, к хозяйке, остальное я сам доделаю. Кивнув, я чуть сжала руки на коленях, сдерживая желание обнять Яблонева за шею. Мимолетный братский жест со стороны темного принес облегчение, как вовремя выпитая таблетка от головной боли. Наверняка какой-то эффект нашей связи. – Ты вышвырнул ее? – И на этот раз мне это почти ничего не стоило, благодаря твоим на удивление умелым действиям. Как ты догадалась, что нужно прикоснуться ближе к сердцу и голове, чтобы усилить поток собственной энергии? – Интуиция, – пробормотала я, все еще слегка смущенная собственной инициативой с объятием и почти поцелуем в шею. – Иди, позже все обсудим, – пообещал Влад. – Нужно отпустить духов. На с трудом гнущихся ногах, пахнущая полынью и воском, я дошла до кухни с жуткими обоями, пестреющими подсолнухами, и опустилась на табуретку. Виталина Андреевна смотрела на меня так, будто совершенно не знала, что делать: то ли чаю предложить, то ли выгнать. Что бы ни было в моем взгляде, оно заставило ее закрыть приоткрывшийся рот, поставить на плиту чайник и суетливо закопошиться в холодильнике. Ранее я думала, что обратной дороги не стало после ритуала заключения связи между мной и Владом. Вранье. Она исчезла только что, когда я действительно увидела и прочувствовала, с чем мой практикующий сталкивается на самом деле. Сериалы, прогулки, чтение и прочая прокрастинация подождет. Важно то, что делает Влад, и я хочу научиться всему, что должна уметь делать. Всему, что поможет защитить его. Глава 18 Настоящие тренировки, призванные сделать из меня толкового фамильяра, начались на следующий день после изгнания сущности. По количеству времени и всему, что от меня требовалось, они напоминали получение второго высшего образования. Лекции по теории, практические задания, физические упражнения, проверки усвоенных знаний… Домашняя работа, и та присутствовала! Суровость и въедливость Влада не знали границ, когда дело касалось точных формулировок или соблюдения установленных нормативов. Я воспринимала их с энтузиазмом, ворча на него больше из вредности или интереса, какой саркастичной шуткой ответит ведьмак. Иногда перед глазами все еще всплывал яркий образ того, с чем мы столкнулись в квартире Виталины Андреевны, и это подстегивало не опускать руки и выкладываться на всю. Часто на наши силовые занятия приходили Варвара с Сашей, и тогда Миркова брала на себя роль наставника, упрощая понимание многих вещей. Пантера проводила мастер-класс в использовании физических преимуществ сущности и применении хищных инстинктов. Пока наши практикующие мирно болтали, сидя на скамейке и куря, мы с Сашей разминались, бегали, прыгали в длину, играли в прятки по всему парку, лазали по деревьям (это у меня получалось хуже всего) и даже в шутку боролись. Миркова показывала некоторые полезные приемы самозащиты, как отсечь практикующего от толпы, как грамотно перекрыть подход к нему в транспорте… Целая наука, построенная на ее личном опыте, интуиции и ментальном восприятии окружающего. Скупая на похвалу и вообще на слова, пару раз она отметила, что упорство и труд в моем случае действительно все перетрут. К своему удивлению, я быстро схватывала все, чему учила Пантера, в состоянии повторить это с первого раза, без дополнительного разжевывания. В марте Влад допустил меня до присутствия на приемах, так что очень часто, отсидев пары в институте с Иркой, я приезжала к нему. Несколько часов ведьмак уделял внимание моей подготовке, а после я сидела с ним на чердаке один или несколько визитов клиентов. Провожая меня до остановки через парк вместе с Кельтом, парень, как правило, охотно пояснял все, что было неясно в том или ином деле. Говоря, что проблема каждого его посетителя индивидуальна и не всегда мистического толка, Яблонев нисколько не преувеличивал, в чем я успела убедиться. Проклятия, сглазы, порчи… Люди искали ответов у умерших, защиты, мести, исцеления и спокойствия с таким остервенением, словно Влад был всемогущим, всевластным и железным. Они предпочитали не замечать ни его усталости, ни откровенного неодобрения некоторых просьб, ни правды, беспощадно вылетающей из его рта особо настойчивым «мстителям». После девушки, просящей проклясть старшую сестру за то, что ту родители любят больше, и считающей это в порядке вещей, я решила, что не буду критиковать вредную привычку Яблонева. От встречи с подобными ненормальными закурить хотелось даже мне. Думаю, не подписывай каждый клиент договор о неразглашении, ведьмак уже давно оброс бы исками за «шарлатанство» или «оскорбления» от недовольных, кому он посоветовал обратиться к психологу, а не портить энергетику темными делишками. Конечно, такими были не все, встречались и порядочные, по-настоящему несчастные и обеспокоенные люди, те, для кого Влад был последним шансом, а не первым. И он помогал, каждым успешно решенным делом уверяя в правильности моего выбора. За полтора месяца дом Яблоневых стал для меня почти родным. Тома буквально млела каждый раз, когда после долгих прогулок мы с ее сыном перешучивались на кухне, на скорую руку готовя себе перекус. Отмахиваясь от сына, настаивающего, что у нее наверняка есть свои дела, она подолгу болтала со мной о разных вещах, неподдельно интересуясь успехами в учебе, здоровьем мамы и не обижает ли меня Влад. Если Тамара видела нас с Владом вместе, то моей маме этого и не требовалось, чтобы понять, почему я довольно улыбаюсь телефону или пришла с «прогулки» так поздно. Все чаще с ее стороны проскальзывали намеки на желание познакомиться с этим «волшебным Владом», способным разбудить меня в десять утра в субботу и не получить пяток угроз жестокой расправы в ответ. Я хорошо понимала: в один прекрасный момент намеки превратятся в приказы с пометкой «немедленно», и старалась максимально отсрочить это знакомство. Не из страха, что мой практикующий не понравится (Князь мог очаровать любого, когда хотел), а какие выводы мама сделает. В ее голове у Влада точно был статус моего парня, несмотря на все мои уверенные «мы просто друзья». То, что все не «просто», она поймет сразу, только вот как именно – не догадается, сразу же поставив на самое очевидное. – Ты чего? – дернула меня за рукав Ирка, когда мое разглядывание погоды за окном аудитории затянулось. Прошло десять минут с начала пары, а преподаватель так и не явился. Всей группой мы собирались подождать еще пять и свалить по старой доброй студенческой традиции. – Задумалась, – пробормотала я, потирая большим пальцем агат на кольце. – О сегодняшнем вечере? Забыла спросить: ты решила, в чем пойдешь? Сегодняшний вечер пятницы в кругу практикующих был отведен на общий сбор в квартире у Праховой, так как была ее очередь принимать всех на своей территории. – Нет, у меня возникли некоторые проблемы с одеждой, все джинсы стали велики, – скромно сообщила я факт, заставивший меня станцевать джигу по квартире в прошлую среду. Нет новости счастливее на свете, чем похудение здорового, не сидя на диете. Под аплодисменты мамы я даже влезла в школьное выпускное платье, пылившееся в самом дальнем углу шкафа. – Ого, да это победа! Сколько сбросила? – искренне порадовалась Ирка. – Не знаю, я никогда не встаю на весы, но на один размер точно. – Так надевай легинсы, тунику и ботильоны, а сверху пальто, – она кивнула на мое драповое синее пальто, висевшее на спинке стула. Зимние морозы отступили еще на первой неделе марта, и все девушки универа поспешно скинули пуховики, сменив их на более изящные, а главное, не придающие дополнительные объемы пальто и куртки. – Ботильоны рано, еще лед не везде сошел, – сморщилась я. – Потерпишь, – отрезала Ругалова. – Нельзя заявиться на посиделки к ПрахМиру, выглядя черт-те как. Потом не отмоешься. Ладно я, нам, светлым, в общем-то, плевать, что там думает кошачий тандем, но ты с Владом… – Хочешь сказать, чтобы я не позорила его джинсами и свитером? Я прикусила язык, но мои комплексы уже вылетели наружу. – Я собиралась сказать помягче, – укоряюще посмотрела своими большими карими глазами Ирка, так проникновенно, что мне стало неловко за свой тон. Штучки светлых, не иначе. – Ты же сама все понимаешь. – Понимаю, – тяжело вздохнула я, не соврав. Чего уж тут было не понять. Темным нужно соответствовать. И раз внутренне у меня еще не получается (программа фамильярства пока так и не запустилась), то хотя бы внешне дотянуться до их планки шанс был. Миркова не носила дизайнерских шмоток, не красилась, как Варвара, но все же не выглядела потрепанным воробушком рядом с орлицей. Дело тут было не в стиле или вычурности одежды, не в ее цвете, а скорее в прослеживаемой индивидуальности и излучаемой способности постоять за себя. – Ботильоны? – настойчиво переспросила Ирка, когда вся группа с довольным гомоном принялась одеваться на улицу и собирать сумки, радуясь внезапному окончанию учебы. – Ботильоны, – хмуро признала я, натыкаясь взглядом на Самойлову, разумеется, как обычно не проявляющую радости. Кивнув мне, Ярослава накинула черный капюшон куртки и выскользнула из аудитории. Не знаю почему, но мне казалось, что она обиделась, а разбираться с ее странным поведением было некогда среди всех моих занятий, поездок и прогулок с практикующими. Дома, убрав всю квартиру, согласно нашему с мамой договору, по которому она отпускает меня сегодня веселиться, я остановилась перед шкафом, нехотя вытягивая вещи, посоветованные Иркой. Настроение отчего-то стремительно портилось, все больше хотелось остаться дома и вообще никуда не выходить. Почуяв, откуда ветер дует, я достала телефон и зашла в наш с Яблоневым чат. Не только Влад мог чувствовать мое настроение на расстоянии. Это работало и в обратную сторону, о чем я узнала на третьей неделе обучения. Правда, у меня уловить ведьмака получалось намного реже – то ли из-за не до конца запустившейся связи, то ли из-за того, что парень, в принципе, почти всегда контролировал себя и не впадал в крайности. Не успела я допечатать свое банальное «Как дела?», как на экране высветился входящий звонок от Князя. – Герцогиня, поговори со мной, – без приветствий начал ведьмак. Голос парня звучал устало, и я вспомнила, что сегодня у него была пара домашних дел по городу, требующих посещения банка и почты. – Что случилось? – Я вытерпел два часа в душном болоте человеческого идиотизма, медлительности и жадности, – кисло поделился Влад. – Добро пожаловать в мир простых смертных, – хмыкнула я. – Ад на земле это, а не мир, – проворчал Яблонев. – Тебе случайно не привиделось, в чем я сегодня буду у Варвары? – В кожаном ошейнике с шипами, – незамедлительно ответил практикующий. – Что? – вытаращилась я на себя в зеркало, успев дойти до прихожей. – Нет у меня такого ошейника! – Но попытаться-то стоило, – усмехнулся Яблонев. – Я же не сказал, что это единственное, что на тебе будет… – Влад! – Давно пора запомнить: я не ясновидящий. – Неужели? А кто велел мне на прошлой неделе осторожно переходить дорогу, потому что есть вероятность, что меня собьет машина? Пришлось два дня по нескольку раз оглядываться по сторонам, прежде чем ступать на пешеходную зебру! – Это предчувствие, а не четкая картинка, не путай. – Мы не на занятии, не надо мне тут включать «Влада-учителя»! – Мне казалось, я тебя полностью устраиваю в этой роли, – ввернул Яблонев, и его пошлый намек заставил меня покраснеть, как маков цвет. Хотя, может, я это так воспринимаю, а он, как обычно, просто сказал то, что сказал, без подтекстов. – Значит, ты забыл покреститься, – нашлась я, качая самой себе головой. – То есть я тебя не устраиваю? – То есть не задавай мне глупых вопросов, – буркнула я. – Лучше скажи, к скольким и куда я должна подъехать?