Леша высадил нас на остановке рядом с парком в районе Влада. Попрощавшись со светленькими, мы повернули к проходу через площадку с беседками ресторана. Яблонев молчал всю дорогу, глядя в окно и не участвуя в разговоре, молчание продолжилось и за пределами машины. Едва мы вышли на аллею парка, ведьмак закурил. В темноте над нами захлопали крылья, раздалось хриплое карканье, и вдоль дороги, один за другим, погасли фонари. Некоторые фильмы ужасов начинались проще. – Что случилось? – рискнула я. – И не говори, что ничего, я вижу, что ты чем-то расстроен. – Я озадачен, а не расстроен, – пояснил Влад. За спиной, едва мы проходили мимо, снова появлялся свет. Смешно, но он как будто боялся Влада. Или все же в каждой шутке есть доля правды… – Твоя работа? Яблонев махнул рукой, проследив за моим взглядом: – Такое часто случается. В основном, когда я перестаю контролировать влияние собственной энергетики на окружающее пространство. – Это как? – Представь наполовину заполненную теплую ванну, в которую внезапно вместо горячей воды пустили холодную. Влад щелкнул пальцами, выбрасывая окурок в урну, по-прежнему не пересекаясь со мной взглядами. Да что происходит? Весь день до этого мы были одной командой, но стоило ему посидеть в обществе других практикующих без меня, как все испортилось! – Тебя озадачила Захарова? – Она не сказала ничего, чего я бы не ожидал услышать, – ускорил шаг Яблонев. – Ладно. – Я остановилась. – Я еще не звонила маме, никуда не отпрашивалась, так что вполне могу прямо сейчас развернуться и поехать домой. Плевать мне на сущность в подъезде, или как там эту штуку правильно назвать. Уж одну ночь как-нибудь потерплю, раз полгода до этого она не особо меня трогала. – Первая трудность, и ты в кусты? – усмехнулся Влад. – Между нами говоря, я не попытался сбежать ни разу, несмотря на твое настроение. – Я не пытаюсь сбежать! – возмутилась я. – Я не знаю, что лучше: уйти или остаться? – Никогда не думай, что лучше. Всегда спрашивай себя, чего хочешь ты сама, – ведьмак полностью обернулся ко мне. – Ты хочешь сегодня остаться со мной или вернуться домой? Я тяжело вздохнула, зная ответ. И он тоже, не сомневаюсь. Вот только зачем заставляет произносить его вслух, если нам обоим все понятно? – Нет-нет, – покачал головой Влад. – Это мне все понятно, а ты сомневаешься. Иногда, чтобы избавиться от тревоги, достаточно проговорить решение вслух. – Я хочу остаться с тобой. Надо же. И правда работает. Стоило только сказать, и как будто что-то, тянущее назад, оборвалось. Скорее всего, паутина сомнений, в которой я барахталась с тех пор, как возник вопрос ночевки дома у ведьмака. – Легче? – Яблонев протянул мне руку. Поравнявшись с темным, я схватилась за его пальцы так же, как в квартире Захаровой. Соприкосновение с практикующим как всегда не принесло ничего, кроме уюта и тепла, и, судя по крепкому пожатию, сейчас они были больше нужны Владу, чем мне. Только по какой причине? – Да. И тебе, по-моему, тоже, – не удержалась я. Вместо ответа ведьмак хмыкнул, зашагав вперед. Вскоре аллея осталась позади, а вместе с ней и искусственное освещение. Идя по пустынному парку за руку с ведьмаком, я наслаждалась тишиной, морозным воздухом и игрой лунного света на снегу. Все чувства обострились, каждая тень, шорох, отблеск фар проезжающих где-то за оградой машин улавливались с особенной точностью, в то же мгновение. Сосредоточенная и завороженная собственным восприятием, я не хотела с ним расставаться, когда впереди замаячили ворота. За ними я узнала дорогу к дому Влада и, прищурившись, даже разглядела его крышу. – Агата? – Яблонев вопросительно посмотрел на меня, когда я остановилась, разглядывая поле. – Не хочу отсюда уходить, – призналась я, не выпуская его руки. – Тут так… спокойно. – Мы вернемся сюда через несколько часов, когда выведем Кельта на прогулку, – обнадежил ведьмак, проследив мой взгляд на небо. – Скоро полнолуние, понятно. – Поясни? – Луна как огромная лупа наших способностей и личностей, и в дни, когда она полностью освещена, все на максимум. Мы сильнее, успешнее, лучше чувствуем окружающий мир. Дни полнолуния хороши для проведения огромного количества ритуалов, высвобождения энергий, программирования перемен в жизни. Что касается фамильяров, то в это время желания и инстинкты ваших звериных сущностей выходят на первый план, подкрепленные удвоенной силой возможностей. – В смысле, я хочу больше есть, но при этом намного быстрее и слышу лучше, чем обычно? – Да. – И, конечно же, есть подвох. – Конечно же, – кивнул Влад. – Эмоциональное похмелье. В некоторых случаях еще и физическое. Вместе с полнолунием уходит и усиление способностей, а последствия остаются согласно двойной порции. – Здорово, – пробормотала я себе под нос. – Получается, мне скоро немного сорвет крышу? – Не факт. Ты все еще не запустила программу связи практикующего и фамильяра, а значит, полнолуние может оказать не такое подавляющее действие. На подходе к дому Яблонева я заметила одну очевидную, бросающуюся в глаза странность: – Почему у тебя ни одно окно не горит? – Потому что дома никого нет, кроме Кельта, а он предпочитает дремать в темноте. – А твоя мама? – вытаращилась я на темного. Только не ночевка «наедине», я на это не подписывалась! – Задержалась у бабушки то ли до завтра, то ли до среды. – Влад открыл калитку. – Ты хотела познакомиться с ней сегодня? Нет, я всего лишь надеялась, что в доме будет кто-то кроме нас двоих и твоей очаровательной собаки! Помня, что случилось в прошлый раз, когда мы остались вдвоем в кругу свечей… – Я просто думала, что она уже приехала, – скомканно ответила я, доставая телефон. – Кстати, о матерях. Тебе пора позвонить своей, – напомнил Яблонев. – Знаю, – уныло пробурчала я, помахав сотовым и заходя в предбанник для клиентов. – Я, пожалуй, тут поговорю. – Как тебе удобно, – тактично согласился Влад, исчезая за дверью в дом. Посмотрев на экран мобильного, высвечивающего восьмой час вечера, я полезла в последние контакты. Вот смешно будет, если мама не разрешит остаться «у Ирки» и мне придется срочно ехать домой. Понятное дело, рассказывать ей про сущность в подъезде язык не повернется. – Ну и где ты? – встретил меня родительский надзор без приветствий и вводных. – Мамуль, тут такое дело… – Начало уже настораживает. Не слышу вокруг тебя шума улицы, ты что, еще в институте? – Нет, мам, я у Ирки, у нее тут кое-что случилось, – на выдохе выдала я, соображая, в какую сторону повернуть беседу. Всяческого рода виляния никогда не были моей сильной стороной, так что лучше действовать по старинке, то есть в лоб и с размаха. – Можно я останусь у нее сегодня с ночевкой? – Обалдела? Понедельник, завтра на пары, какая ночевка? – Ой, ма, завтра их всего две, – закатила я глаза. – И первая, насколько я помню, физкультура. – Ну… Значит, у меня будет одна, – прыснула я. – Очень хорошо. Мы за что деньги платим? Чтобы ты не ходила на учебу? – Я ничего такого не пропущу. Отработаю в конце семестра, первый раз, что ли? А Ирке нужна поддержка, они с Лешей поругались, – ввернула я, решив попробовать надавить на женскую солидарность. – Ты в моем возрасте что бы сделала? Осталась с подругой или поехала бы домой ради физкультуры первой парой? – В твоем возрасте я уже была беременна и мне было не до ночевок. – Я-то не беременна, чего ты это сюда приплетаешь? – возмутилась я. – А Ирка? – Мам! – Ты сказала, «кое-что» случилось. Учитывая ваш возраст и… – Мама. Я не беременна. Ирка не беременна. И, похоже, мне потребуется ведерко мороженого, чтобы это отпраздновать, – хмуро сообщила я, ежась от одной мысли о подгузниках, погремушках и пеленках. – Иди, празднуй, – неожиданно сдался следователь в маме. – Но чтобы завтра была дома. Придешь из института, уберешь квартиру. – Спасибо, мам! Без проблем! Убрав телефон, я облегченно выдохнула, потянув на себя дверь. Все прошло лучше, чем могло бы быть, но хуже, чем я ожидала. Беременность. Разуваясь, я покачала головой, не понимая, как ей это в голову пришло. В тихом омуте, конечно, черти водятся, но ребенок в наши с Иркой двадцать – это не то что омут, а трясина, ступать в которую мы не собирались еще лет пять. Тут хотя бы диплом «выносить»… Стуча когтями по полу и оповещая весь дом трехкратным «гав!» о моем прибытии, с кухни выбежал Кельт. – Привет, красавчик! – просияла я, зарываясь в шерсть пса на шее. – Как твои дела?