Глава 10 Проснуться под музыку начальных титров любимого сериала всегда приятно, кроме случая, когда мелодия поставлена на входящий звонок от мамы. Вытянув руку из-под пледа, я нашарила телефон рядом с подушкой. Опыт и привычка разрешили не открывать глаза, так что я приняла звонок на ощупь и положила телефон на ухо. – Привет, мам, – сонно пробормотала я, причмокивая и стараясь осознать сразу несколько вещей. Как давно сплю и чем закончился тот странный сон про нашептывающего Влада, свечи и поцелуи с укусами… Он в конце обратился вампиром и я назвала его Дракулой? Граф… Князь… Какая для клыкастых разница? – Агата! – явно не в первый раз позвала мама. – Ты меня слышишь? – А? Да, мам, извини, я просто… сделаем вид, что вот тут я сказала какое-то крутое оправдание, которому ты поверила, – протянула я, мучительно собирая себя по частям. – Дочь, ну ты чего, шестой час уже, а ты все спишь. Ночью что делать будешь? – Сидеть в Интернете, конечно же, – хмыкнула я. – Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась маман, и какой-то тревожный червячок зашевелился в голове в поисках яблока истины, прокатившегося где-то рядом. Мне снилось, что я плохо себя чувствую из-за драки… Или так было реально? Распахнув глаза, я едва не вскрикнула, увидев Влада Яблонева, сидевшего на ковре по-турецки с отставленными за спину руками. Ведьмак лукаво подмигнул, сдерживая улыбку. Мне вот было совсем не до смеха. Потянувшись пальцами к горлу, я крепко стиснула ими плед, избегая прикосновения прямо у него на глазах. Еще чего! Весь «сон» резко приобрел яркие очертания, разворачиваясь в голове короткометражкой в стиле клипов «Evanescence», чей пик популярности пришелся как раз на мои школьные годы. Тяжело задышав, я отвела от него взгляд, возвращаясь к разговору. – Мам, я в порядке. Поспала и чувствую себя нормально. – Я постаралась сказать это как можно правдоподобнее и спокойнее, без желания убивать, которое сейчас определенно испытывала. Сидит себе как ни в чем не бывало, ухмыляется! Даже не глядя, я знала, что ведьмак еле сдерживается от смешка. – Понятно. Тогда ты не будешь против, если я сегодня приду поздно? Мы хотели с девочками сходить в гости к Свете на новоселье… – Да, конечно, мам, без проблем, – быстро выпалила я, радуясь, что она так внезапно решила потусить с коллегами. Внезапно ли? Я подозрительно покосилась на Яблонева. Парень как-то слишком невинно протирал рукавом печатку на указательном пальце, сосредоточив все внимание на ней. Не хочу знать, как он это провернул, но такое вмешательство свидетельствовало о предстоящем серьезном разговоре. Значит, уходить прямо сейчас Влад не собирается. Отлично, мне точно есть что ему сказать. – Тогда ладно, отдыхай, позвоню, когда в такси сяду. В холодильнике борщ и салат. – Мам, я помню, что в холодильнике, мы это вместе готовили в выходной, – закатила я глаза. – Картошечки себе свари. – Хорошо. Все, езжай к Свете на новоселье! Отложив телефон, я стянула с себя плед и уставилась на парня. Яблонев снова засучил рукав и ответил таким же заинтересованным взглядом. Склонив голову набок по своей птичьей привычке, ведьмак заговорил первым: – Мне нравится желтизна в твоих глазах. Очень хищно. – Что? Вскочив с дивана, я опрометью бросилась в прихожую, включая свет. Зеркальная дверца шкафа-купе подтверждала слова ведьмака. Мои карие глаза больше не могли называться таковыми. В правом желтые крапины образовывали кольцо вокруг зрачка, а в левом это больше напоминало мраморный узор, где золотистые прожилки проступали по всему глазу. – Что это такое? Почему это происходит? Оно исчезнет или так и останется? – затараторила я, заглядывая в комнату и в панике смотря на поднимающегося Влада. – Успокойся, – плавно взмахнул руками Яблонев, этим движением напомнив птицу, разминающую крылья. Интересно, в каких жестах у меня проступает дог. – Это всего лишь признак того, что ты была близка к единению со своей сущностью. В моменты сильных эмоций или нагрузок, испытываемых телом, любой фамильяр легко подключается к собственной сущности, чтобы легче перенести происходящее или включить инстинкты на максимум. Собственно, в этом и есть главное отличие фамильяров от обычных людей. Простые не могут слиться с собственной сущностью и использовать ее качества осознанно, только частично, интуитивно и по большому везению. – Это, конечно, все очень занимательно, но почему именно сейчас и конкретно вот так? Может, у меня и зубы в клыки превратятся? – закипела я, ни на грамм не успокоенная его лекцией. – А то ты не замечала, что в некоторые дни они становятся острее настолько, что можно порезать язык? – Влад красноречиво посмотрел на меня. – И я сейчас имею в виду не только дни полнолуния, которое по определению влияет на фамильяров. – А какие еще? – ляпнула я раньше, чем сопоставила многозначительный взгляд Яблонева и особенности женского организма. – Так, все. Не говори, я поняла, – выставила я ладонь вперед. Не хватало еще слушать от Князя про мои же критические дни. Этот день и так уже чокнутый на каждую минуту. – Что касается вопроса, почему сейчас, – продолжил Влад, словно у меня не возникло выражение лица, будто я сунула руку в вазу с пиявками, жуя лимон. – Три часа назад я стер то, что устроила тебе Алена, устранив все последствия и залатав ту самую дыру, включая маячок в виде ее волоса, подкинутый тебе в карман пуховика. Пришлось немного порыться в твоем кармане, признаю, она проделала это ловко, – Яблонев поморщился. – Любые действия, затрагивающие ментальное пространство и адресованные фамильяру или же просто проходящие в непосредственной близости от него, пробуждают сущность и вытягивают ее на первый план. Это как инстинкт самосохранения. Услышав выстрел, ты сразу прячешься и ищешь источник звука. Почувствовав энергию – тянешься к сущности. Рефлекс. Это возвращает нас к разговору о самом ритуале. Прищурившись, я выключила свет в прихожей и вернулась в зал. Все еще думая, как покультурнее переформулировать вопрос: «Какого хрена ты меня кусал?», принялась сворачивать плед. Почему тогда у меня не проявился банальный рефлекс? Чувствуешь, как тебя кусают, – толкаешь смертника прочь, хватаешь, что потяжелей и слушаешь ответ на тот самый вопрос, который никак не хочет звучать прилично! Вот такая должна была быть схема действий, а не то, что я устроила! – Три часа, ты сказал? То есть ты три часа сидел и смотрел на меня, пока я спала? – Два, – поправил Влад. – Еще час после твоей отключки мне понадобился на поиск и уничтожение волоса, чистку квартиры на энергетическом уровне и уборку использованных принадлежностей. – Он кивнул в угол возле маминого дивана, указывая на свой рюкзак, притаившийся у ножки торшера. Отлично, жаль, еще полы не помыл и пыль не вытер! – Почему не разбудил? – Потому что сон – лучшее восстанавливающее средство после подобных взаимодействий, – раздражающе спокойно и логично ответил Яблонев. Взаимодействий! Пройдя мимо него, я запихнула плед в шкаф и быстро захлопнула дверцу. От того, как «нежно» я это сделала, на полках над телевизором задрожал сервиз. – Агата, – коротко позвал Влад, вынуждая обернуться. – Или прорычись прямо сейчас, или расскажи нормально, в чем причина твоей потрясающе багровой агрессии, освещающей всю комнату. – Не указывай, как мне себя вести в моей же собственной квартире! – огрызнулась я на эти «или-или». Раскомандовался! – Какая муха тебя у… О, – я буквально видела, как серые глаза ведьмака сначала засияли пониманием, а сразу после этого заискрили весельем. Невероятно! Ему и тут смешно! – Раньше у тебя такого не было? Не переживай, в первый раз всегда бывает стыдно. В первый раз… Он что, намекает на… Ну это уже слишком! – Зачем ты вообще это сделал? – рявкнула я. – Затем, что это было нужно, – бесстрашно встретил мой взгляд ведьмак, хотя та же Ругалова уже попятилась бы. – Алена проломила твою ауру насилием при физическом контакте. Запечатать эту дыру следовало противоположной, не менее яркой эмоцией и так же прикосновением. – Ну почему у него на все находится ответ? – Я спросил у тебя, доверяешь ли ты мне, и пообещал, что никогда тебе не наврежу, так что тебе не нравится? Влад сделал шаг вперед, сокращая дистанцию, и, сама от себя не ожидая, заметив что-то особенное в его глазах, я подалась навстречу. Уткнувшись лбом в свитер ведьмака, я облегченно выдохнула, когда длинные руки парня обняли меня за плечи. В ответ мои собственные обвили его пояс, и это было все равно что сбежать с места военных действий. – Расскажи, что тебя так расстроило, – чуть погодя попросил Влад. – Моя собственная реакция на все это. В смысле, не на все, а на… – Укусы. – Да. – Не оценивай себя с позиции обычного человека. Твоя сущность – собака, и наравне со многими физическими и моральными качествами тебе так же близки иные особенности ее поведения и восприятия. Разрешишь кое-что проверить? – Что именно? – Еще одну особенность, которая может отражаться на тебе из-за дога. – Это… Она из той же сферы взаимодействия? – нелепо выдала я, чувствуя, как загорелись уши. – Не совсем, – хмыкнул парень. – Я бы сказал: упрощенная версия. Не давая времени на раздумья, Влад убрал одну руку, и его пальцы оказались за моим правым ухом, легко почесывая. Смешно было ровно до того момента, пока ведьмак не перебрался под подбородок. Черт… Вздрогнув, я дернулась, запрокидывая голову и встречаясь с его довольной и чуть наглой ухмылкой. Очень хотелось прикрыть глаза и велеть ему продолжать так до бесконечности. – Так и знал, что это подбородок. Могу еще предположить, что прикосновения к животу также имеют свою ценность для тебя или к… – Хватит! Влад тут же отстранился, и я обняла себя руками. Одновременно хотелось плакать и смеяться, так что лучше снова разозлиться, чтобы не делать ни того, ни другого. Потрясающая продуманность. – Я всего лишь вспомнил, что нравится Кельту. Если ему почесать пузо, он забавно дергает задними лапами. Отлично! Он принимает меня за свою немецкую овчарку! – Ты сравнил меня с Кельтом? – И ты, конечно же, понимаешь, какой серьезный это комплимент, – кивнул Влад. Кажется, я зарычала. Трудно сказать, что это был за звук и как он у меня получился, но слышалось это весьма грозно. Испуганно посмотрев на Князя, я застыла, не зная, что делать. – О боги, Герцогиня, не вынуждай меня идти и покупать печенье для собак, – закатил глаза Яблонев. Несколько секунд тишины, и мы оба расхохотались. Согнувшись пополам, я смеялась до слез, и, скорее всего, не от самой шутки, а от обреченного тона, с каким он это сказал. Каждый раз, когда кто-то из нас пытался остановиться, второй ловил его взгляд, и все начиналось сначала. Опустившись на пол, мы продолжили «собачьи шуточки» и в конце концов завалились на ковер голова к голове. Это было странное ощущение – чувствовать Яблонева у себя дома. Сейчас, когда смех так удачно смыл весь налет переживаний, напряжения и острого непонимания, я сосредоточилась на главном факте. Вернее, фактах. Темный потомственный ведьмак Влад Яблонев у меня дома. Примчался по первой просьбе о помощи. Стянул всю мерзость, заработанную мной у Алены по собственной глупости и самоуверенности, а также Иркиной самонадеянности (не хочется быть виноватой в одиночку). Устранил проблему, прибрал за собой и не оставил меня просыпаться со всем этим одну. Представляю, как бы я тут бегала по квартире, накручивая себя из-за «особенностей», доставшихся мне вместе с сущностью. Привстав на локте, я обернулась на Влада. Парень лежал с закрытыми глазами, скрестив руки на груди. Для полноты образа не хватало только цветочной лужайки вокруг и травинки у него во рту. Поморщившись на неожиданно ожившие воспоминания о своей шее, недавно побывавшей в этом самом рту, я тяжело вздохнула. Так дико и… неприлично. И, по-моему, за всеми своими заморочками, с которыми Влад честно остался бороться, я так и не поблагодарила за помощь.