Порядок. Он на месте. Переместил арбалет из-за спины в руки и наложил болт. Однако стрелять не торопился. Как бы Михаил ни владел своим телом, с дрожью от перенапряжения он ничего поделать не мог. Ему банально требовалось перевести дух. А заодно и осмотреться. Варяги довольно споро подбегали ко рву, забрасывая его пока только землей и камнями. Черед фашин придет несколько позже, когда будет присутствовать уверенность в том, что их не унесет. Пусть течение слабое, но оно тут присутствует. При виде этого Михаил подумал, что он, пожалуй, воспользовался бы тачкой. Прикатить с ее помощью можно куда больше, как и обезопаситься щитами с трех сторон, приделав их возле ручек. Саму же тачку пусть обстреливают сколько угодно. Зажигательные стрелы? Они здесь бесполезны. Даже сухое дерево элементарно не успеет разгореться. Использовать их имеет смысл только при массовом обстреле крепостей и городов. В расчете на то, что одна или несколько стрел залетят в какой-нибудь закуток и сумеют породить серьезный пожар. Будь иначе, и на Руси не строили бы деревянные крепости. Хотя да. Если запылало. Все. Это уже стихия, управиться с которой подчас попросту невозможно. Даром, что ли, время от времени от деревянных городов остаются пепелища даже без войны? Крепость самая обычная, в античном стиле. То есть никаких тебе инженерных изысков типа машикулей и бойниц. Последние имеются на башнях, но представляют собой скорее довольно большие окна. А так стена с зубцами, таковые же на башнях. Просветы между ними не меньше локтя. В этих просветах отчетливо видны лучники. Хм. А ведь они и не думают прятаться, посылая в штурмующих одну стрелу за другой. Ну чисто пулеметчики. Скорострельность поражала. На выстрел секунды три, если не меньше. Со своей позиции Михаил в состоянии контролировать двенадцать просветов между зубцами. В смысле обстреливать, конечно. Контролировать с его скорострельностью – это слишком смелое заявление. Антип принял решение штурмовать участок стены рядом с надвратной башней. Вполне оправданно. При ее захвате можно будет опустить подъемный мост, открыть ворота и впустить основную массу штурмующих. Все же всех забросить с помощью шестов не получится. Это метод только для первой волны. С другой стороны, лестницы также приготовили. Так что, выгорит с воротами или нет, пехота в любом случае будет иметь возможность попасть на стены. Вскинул арбалет и прицелился в лучника между зубцами чуть в стороне от устраиваемого пехотой прохода. Эта позиция опаснее, так как позволяет метать стрелы сбоку, а не в лоб. Отжал рычажок предохранителя. Хлоп-п! Проводил короткий росчерк болта до цели. Едва тот достиг турка, как тот сразу исчез. Порядок. Ногу в стремя, веревку натяжителя на упор, зацепить блоком тетиву. Единое плавное движение. Щелчок замка. Отлично. Теперь вогнать под зажим болт и вскинуть оружие к узкой бойнице. На все про все ушло меньше двадцати секунд. Быстрый взгляд на стену. На месте прежнего лучника пока еще никого нет. Прицелился в просвет рядом. Хлоп-п! Есть. Ну чисто тир, иначе не скажешь. Нет даже намека на возбуждение боя. Тупо взвел арбалет, прицелился в мишень и выстрелил с гарантированным результатом. Недавняя непроизвольная дрожь от усталости уже прошла, так что он вполне контролирует свое тело и руки в частности. В очередной раз перезарядив арбалет и глянув в бойницу, заметил, как один из варягов осел на колени с пришпиленным к телу щитом и завалился на бок. Михаил отчетливо слышал стук большой стрелы, почти дротика о деревянную плаху. Чудовищная сила. Повел взглядом в направлении, откуда прилетел привет. Приметил воина, споро вращающего ворот крепостного стреломета. У римлян вроде бы назывался «скорпионом». Из-за зубцов самого стрелка практически не видно. Руки и незначительная часть груди слишком маленькая мишень для уверенного выстрела. Поэтому Романов предпочел сосредоточиться на более доступных целях. Он успел сделать еще два точных выстрела, когда вдруг услышал громкий тупой стук. Одновременно с этим что-то дернуло его за плечо с такой силой, что едва не развернуло вокруг своей оси. А мир на мгновение потерял четкие очертания, представ смазанной картинкой. Силясь понять, что тут, собственно говоря, случилось, осмотрелся вокруг. Ничего. Глянул на левое плечо и обнаружил прореху в кольчуге. Несколько колец не выдержали напора чего-то достаточно серьезного, сумевшего разорвать их, а парочку так и выпрямить практически в струнку. Глянул на щит. Поначалу ничего не заметил. Но потом рассмотрел борозду на свежей коре. Сопоставил с прорехой на плече и посмотрел себе за спину. О как! Древко стрелы-переростка ушло глубоко в землю. Перевел взгляд на башню. Так и есть. Турки приметили меткого стрелка, выбивающего лучников одного за другим, и решили его достать. Для чего задействовали расчет стреломета. Не дураки, понимают, что из луков арбалетчика им не достать. Хлоп-п! Есть! А не рой яму другому, сам упадешь. Воин, вращавший ворот, скрылся из виду. И о причине гадать не приходится. Низкая скорость полета снаряда позволяет проследить траекторию и убедиться в том, что гостинец доставлен по адресу. Быстро натянул тетиву и глянул в сторону стреломета. Турок уже целился в него. Романов без раздумий растянулся на траве. Знакомый стук, и смертоносный снаряд, с шуршанием пройдя над ним, улетел дальше. Вскочил на ноги и, наложив болт, глянул в сторону противника. Ага. Стрелок не промах. Оттянул свою бандуру назад, чтобы взвести в безопасности. Ну-ну. Михаил обождет. Конечно, прикрыть варягов от лучников дело святое. Но кто тогда позаботится о нем самом? Есть! Появился, сердешный. Хлоп-п! Лети на небеса, страдалец. И сразу растянуться на траве, ибо у стреломета появился еще один наводчик. Бог весть, то ли самый умный, то ли косой. Но стрелу он пустил в нижнюю часть щита, и она вонзилась в землю, пройдя впритирку от Михаила, что парню не понравилось категорически. Романов взвел свой арбалет куда быстрее стрелометчика. Когда машину вывели на позицию для очередного выстрела, он уже поджидал паршивца. Хм. Не дураки. Один из воинов прикрыл товарища щитом, пока тот изготавливался к выстрелу. Наконец преграда ушла в сторону, чтобы не мешать целиться. Именно в этот момент Михаил пустил болт и тут же растянулся на траве. В этот раз стрела ударила куда-то в верхний край щита и ушуршала гораздо дальше прежних. Вполне возможно, что причина в пострадавшем стрелке. Во всяком случае, Михаил рассчитывал на это. И было бы совсем неплохо, если бы желающих возиться с этим агрегатом больше не нашлось. Как бы не так. Кто же позволит простаивать такому чуду? Причем новый расчет управлялся с ним весьма споро. И к слову, больше его не оттаскивали в глубину башенной площадки. Использовали прикрытие щитом. Небольшой щели над ложем стреломета вполне достаточно для прицельного выстрела. И совершенно недостаточно для арбалетчика. Михаил и щель ту толком-то не видел. Что уж говорить о попадании в столь незначительную цель. Пары израсходованных болтов оказалось вполне достаточно, чтобы убедиться в тщетности этих попыток. Пришлось менять позицию, смещаясь в сторону, пока благодаря угловому зубцу не оказался для этой дурмашины в мертвой зоне. Избавившись от этой напасти, вновь принялся за лучников на стене. Которые, кстати говоря, не прекращали собирать свой урожай. Не сказать, что число убитых и раненых было столь уж велико. Но с десяток трупов Михаил наблюдал. Как видел и двоих раненых, похромавших в сторону лагеря. Доставалось в основном именно по ногам. Кому-то прилетало особенно серьезно, и тот вынужденно открывался, после чего по нему отрабатывали сразу двое-трое лучников. Что же, пора вновь показать, что безнаказанно расстреливать варягов не получится. Первый же болт лишил защитников еще одного стрелка. Сомнительно, чтобы все три сотни конных и пеших лучников снесли со стены столько же турок, сколько и он. Правда, вскоре обороняющиеся пошли на уловку, сильно усложнив ему задачу. К каждому стрелку воина с щитом не приставишь. Но всего лишь пара досок в просвете зубцов справлялась с этой задачей ничуть не хуже. Данная мера если и сужала обзор для лучника, тем не менее не представляла особой проблемы. А вот Михаилу попасть было уже проблематично. Арбалет, конечно, точное оружие, но все же не винтовка. В щит Романова все чаще стали попадать стрелы. Причем находились умельцы, которые умудрялись-таки попасть в узкую бойницу. Или тут срабатывал закон больших чисел. Стрелы истыкали его защиту, превратив ее чуть не в ежа. Так что, с одной стороны, вести обстрел стало куда опасней. С другой – даже в таком пассивном режиме он отвлек на себя немалое количество выстрелов. Ну и, наконец, с третьей – у него остался только десяток болтов. А впереди был еще непосредственно штурм. Конечно, в повозке имелся их изрядный запас. Который к тому же вполне возможно и пополнить. Михаил сам точит болты. Для этого он изготовил небольшой токарный станок. Так сказать, в походном исполнении, без ножного привода. Работать на нем без помощника, вращающего редуктор, не получалось. Но все одно это в разы быстрее, чем вырезать их вручную. Однако возвращаться в лагерь для пополнения боекомплекта не хотелось. Двигаться придется по открытому полю. Отходить, прикрываясь щитом? Стоит ему сдвинуться с места, как он выйдет из мертвой зоны стреломета. Не хотелось бы получить привет от этого монстра. Ведь достанет же гад! Так и сидел за щитом, выжидая момент, когда в него прекращали метать стрелы. Один тщательно выверенный выстрел. И вновь несколько лучников активизировались по нему. Он же опять присаживался за щитом, радуясь тому, что тот отбрасывает тень. Некоторые варяги, проходя мимо, косились на столь вопиющую бездеятельность парня. Но максимум ограничивались язвительными шуточками, на которые Романов не обращал внимания. Он не состоит в варанге, не имеет права на долю в добыче и не должен драться. По факту, он что-то вроде прислуги при определенной части воинов. Весьма странный слуга, не без того. Но из песни слов не выкинешь. Наконец штурмующим удалось засыпать достаточно широкий проход во рву. Защитники пытались было залить его смолой и поджечь. А может, это была нефть. Что было бы неудивительно. И ромеи, и турки широко пользовали это земляное масло. Только первые в составе греческого огня, а вторые в чистом виде. Но определить, что именно пользовали обороняющиеся, Михаил не мог. Ветер относил запахи в сторону. А приближаться ему не хотелось. В любом случае огонь исправно гасился землей, подносимой в корзинах. Ну и Романов отметился. Ему пару раз удалось подловить воинов, сливавших со стены эту горючую жидкость. Один из подстреленных опрокинул чан внутрь. И судя по воплям, там была не нефть, а все же горячее масло или смола. Наконец настал момент, когда в дело вступили три штурмовые тройки с шестами. Кто бы сомневался, что Сьорен будет в числе первых. Меч в руках и под мышкой лежит вдоль шеста острием назад так, чтобы можно было сразу использовать. Короткий разбег, и варяг уже между зубцами. Правда, прежде чем он достиг верха, Михаил успел пустить болт, подстрелив воина с пылающим ковшом в руках. Тот опрокинулся назад, а за стеной взметнулось пламя. Однако огонь не остановил Аксельсена. На секунду задержавшись между зубцами, он выпустил шест и, взмахнув мечом, с диким ревом прыгнул вперед. Вот не завидовал Романов тем, кто окажется на пути этой машины для убийства. Тем временем варяги продолжали забрасывать наверх одного воина за другим. Тройки уже не взбегали одновременно, а вразнобой. Но какое это имело значение. Главное, что этот лифт действовал бесперебойно. Вот так и не скажешь, что еще вчера эти люди ничего не знал об этом методе. Все же ловкие и умелые воины. Вскоре штурмующим удалось полностью овладеть надвратной башней и опустить подъемный мост. В распахнувшиеся ворота тут же устремился поток варягов. Все. Минуты крепости были сочтены. Михаил еще какое-то время наблюдал за происходящим сквозь бойницу. Убедился в том, что лучникам уже нет никакого дела до того, что творится за стенами, и покинул укрытие. Пора возвращаться в лагерь. Там сегодня слишком много раненых. К тому же он видел Торваля Фога, получившего стрелу в бедро и уковылявшего в тыл. А он уже из дружины, и, несмотря на наличие в тагме хирурга, ответственность Романова. Глава 15 За дурной головой Это он правильно сделал, что не поперся в крепость. С одной стороны, там и без него не протолкнуться. С другой – он пока далек от осознания готовности сойтись в рукопашной с прожженными мужиками. Вот если с молодняком каким, тогда еще ладно. Но ты поди выбери себе противника в свалке. В лучшем случае рубануть или подколоть кого со спины. А грудь в грудь шансов откровенно мало. Раненые встретили его появление с откровенной радостью. Во всяком случае, четверо представителей их дружины. Что-то их многовато. Ну и остальные не остались безучастными. Парень не чурался помогать и посторонним. Все знают, как он заботится о лучнике, которого хирург полагает безнадежным. Парней достало: кого в руку, кого в ногу. Не сказать, что ранения столь уж серьезные. Иное дело, что в местных реалиях любая болячка может превратиться в настоящую проблему. Кровотечение им уже остановили. Пришла пора более вдумчивой обработки. Хирург то ли оставил их на закуску, памятуя о Михаиле, то ли и впрямь не успевал. Как бы то ни было, но он был при деле. Романов сбросил доспехи, облачившись в легкую рубаху с короткими рукавами. И взялся за свой короб, подумав, что не помешает изготовить эдакий чемоданчик с секциями для размещения всего необходимого инструмента. Полевая сумка у него уже есть. Хм. Кстати, он ни разу не прав в том, что не взял ее с собой к стене. Да, тяжело и неудобно. Но ведь кого-то из их ребят могли и серьезно подстрелить. И как бы он выходил из положения? Делайте выводы, гражданин-товарищ-барин. Закончив с дружинниками и заодно выяснив, что погибших из их числа пока нет, подступился к другим раненым. Правда, наплевательски к словам Ларса он относиться не собирался. Поэтому использовал только свой инструмент. Лекарства и даже перевязочный материал он брал у хирурга. Понятное дело, что с его позволения. Тот было удивился этому, но пояснения в виде распоряжения ярла ему оказалось достаточно. Может, этот грек и не готов сражаться за жизни варягов до последней возможности, но другим препятствовать в их спасении не собирался. Так что Михаил получил практически беспрепятственный доступ к аптечке. Единственное условие: помощь он должен был оказывать в непосредственной близости от хирурга. Чтобы, так сказать, все на глазах и без злоупотреблений. Несколько раз хирург просил его помочь, и Михаил с готовностью отзывался, приобретая бесценный опыт. Лекарь, может, и не из лучших, о чем говорила и его молодость, но уж точно знает куда больше Романова, который был готов учиться у всех и у каждого. Что-что, а познания в медицине в это непростое время точно не окажутся лишними. – Почему здесь? – устало опускаясь на дышло повозки, поинтересовался Ларс. Сдернул шлем с подшлемником, подставляя разгоряченную голову со слипшимися волосами под легкий ветерок. Опять же, тень от ивняка. Все это не идет ни в какое сравнение с нахождением на солнцепеке. Время как раз к полудню, так что жарит нещадно. А быстро они управились со штурмом, коль скоро ярл появился здесь. – Ты действительно веришь в то, что в рукопашной от меня был бы толк? – отмывая руки от крови, в ответ поинтересовался Михаил. С рукомойниками в этих краях есть некоторые трудности. Вот и пристроил он высокий кувшин с тонким и длинным носиком. Веревка на горлышке и сужающемся дне с чашечкой, нужный наклон, и тонкая струйка обеспечена. К вопросам гигиены у него отношение серьезное. Приобрел себе кусок мыла и пользует его почем зря. Некоторые воины последовали его примеру. Скорее не уверовали, а просто решили проверить эффективность не столь уж обременительного занятия, как мытье рук. Проблема с животом в походе дело обычное. И уж тем более в непривычном климате. – Кое-что ты умеешь, – глядя на него внимательным взглядом, произнес Ларс. – Только на случай, если деваться уже будет некуда. А лезть в свалку самому глупо, – вытирая руки, возразил Михаил. – То есть Сьорен прав, и ты просто испугался. – Трусость тут ни при чем. Скажи, Ларс, скольких турок достали ты и Сьорен, вместе взятые? – Я видел нескольких убитых твоими болтами. – Восемнадцать попаданий. Убиты или ранены, не суть важно. Как минимум десяток я вывел из строя. Скольких бы я успел достать мечом? Неужели тебе, ярлу, я должен объяснять, что необходимо использовать сильные стороны своих людей? Я отличный стрелок. И толку от моего арбалета куда больше, чем от клинка. Опять же, я не просто ушел от стен, а использовал другую свою сильную сторону, обиходил раненых. – Смотрю я на тебя, парень, и в толк никак не возьму, где ты потерял свою бороду и седину, – теперь уже пристально глядя в глаза Романова, заключил ярл. Ну а что на это мог ответить парень? Лишь пожал плечами и начал прибирать лекарства и инструменты. Обихаживать раненых он закончил. А содержать свое хозяйство Михаил привык в порядке. Еще по той, прошлой жизни. Когда ты используешь множество инструментов и подчас какой-нибудь из них только раз в год, лучше бы, чтобы все лежало на своем однажды отведенном месте. К тому же, как выяснилось, ярл вернулся в лагерь не просто так, а для организации его перемещения за стены крепостцы. Нечего им делать в чистом поле. Не хватало только, чтобы появились турки. Никто не собирался забывать о вчерашнем столкновении с конницей. Как, впрочем, и о том, что за вечер и ночь конные разъезды и секреты сумели перехватить троих гонцов от осажденных. Может, кто-то и вырвался. В крепости, рассчитанной на гарнизон в две сотни воинов, оказалось слишком тесно. Пятьсот пехотинцев и двести всадников с лошадьми. Да там яблоку негде упасть. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Так-то оно куда лучше, чем в чистом поле. Дружинники отжали себе один угол во дворе, куда и сносили добычу. Оно вроде и на улице, а не в казарме. Но с другой стороны, относительно свежий воздух, а главное то, что здесь достаточно долго держалась тень, причем в самое жаркое время. Пристроив повозку, Михаил отправился искать свои болты. По сути, они никому не нужны, потому как других арбалетов он не видел. И более массивные наконечники использовать без переделки не получится.