Это чувство, которое появляется, когда становишься взрослой?.. «Что случилось?» «Они врали мне. Таша и Джеми. – Говорить о маме не хотелось. Даже дракону. Даже мысленно. Как будто сказать о её смерти значило признать её. – Я думала, уж они-то никогда не будут мне врать». Плакать больше не хотелось. Видеть кого-либо из них – тоже. «Взррослые часто обманывают детей. – Кес неторопливо свернулся клубком вокруг неё. – Для их же блага, как они считают». «Но я…» …перед глазами вдруг всплыли воспоминания. Человек в чёрном. Окровавленный меч. Мёртвая волчица на полу детской. Но этого ведь не было на самом деле – Лив помнила, что не было. Тогда что это? Видения, картинки из книжек, обрывки снов?.. А что тогда было? Лив вроде бы помнит, как мама – живая, только кашляющая немного – отправляет их с Ташей пожить к дядюшке-звездочёту в Фар-Лойл, пока она не выздоровеет. Но откуда тогда взялись другие воспоминания?.. «Мне придётся спросить у них, – решила она. – Я спрошу, и они расскажут мне всю правду. А потом я уйду. Буду жить в Школе. Мне положено, в конце концов». «Совсем-совсем уйдёшь?» «Совсем. Во всяком случае, пока их не прощу». «Да ты гррозна в гневе, маленькая волшебница. – Дракон фыркнул, и морду его окутали дымные струйки, мгновенно таявшие на ветру, овевавшем скалистую площадку. – Если однажды захочу поступить прравильно и оставить тебя в Школе, вместо того чтобы тащить в место, полное опасностей, – буду знать, как лишить тебя всякого желания находиться в моём обществе». Лив посмотрела в белёсое небо над их головами. Прислонила обе ладони к драконьему боку: одно прикосновение к Кесу странным образом успокаивало. Как чешуя может быть такой восхитительной на ощупь?.. «А почему тогда ты всё-таки вернулся за мной? – осмыслив его слова, спросила она. – Мастера ведь сказали тебе не брать меня». «Мастерра теперрь имеют надо мной куда меньшую власть, чем ты. – Кес небрежно мотнул хвостом, обдав Лив каменной пылью. – Желания его человека для дрракона – закон. А клятвы веррности я им не давал». «Но ты ведь тоже не хотел меня брать. Ты только что сказал, что это правильная вещь – оставить меня в Школе. И сначала улетел, и тебе было всё равно, что там я хочу. Так почему?» Посмотрев на Лив узкими вертикальными зрачками, дракон выпустил тонкую ниточку дыма, витиеватую, как волшебная вязь. «В одном можешь быть уверрена, маленькая волшебница. Я никогда не буду тебе лгать, – когда мурлыкающий голос вновь раздался в её ушах, он казался усталым. – Я веррнулся за тобой, потому что мне велели сделать это». «Но Мастерра…» «Есть Мастерра, которых я слушаюсь. Есть ты, чьё желание для меня – закон. И есть третья сила, способная заставить меня подчиниться. Тот, кому когда-то я поклялся служить». Лив непонимающе мотнула головой. Третья? Не Мастера, не она? Но тогда… – …кто? – заканчивая мысль вслух, спросила она. Кес прикрыл глаза: лишь жёлтая полоска из-под прикрытых век светилась жидким золотом. И произнёс имя. * * * Когда король выпрямился для вынесения вердикта, зал огласил шорох, с каким сотня человек одновременно поднялись на ноги. – Ищущая, остались ли у вас аргументы, что вы утаили? – в воцарившейся тишине посмотрев на Ташу, задал Шейлиреар один из последних традиционных вопросов Суда-Поиска. – Нет, Ваше Величество, – ответила она звонко. Просторный зал – тоже белый – украшало только разноцветье одежд любопытных придворных. Зал строили по принципу чаши: внизу расположились судейская трибуна и места для непосредственных участников, выше поднимались ряды светлых деревянных скамей для зрителей. Стол Первого Советника, выступавшего защитником интересов короны, поставили слева от трибуны; Кэйрмиль, скованную по рукам и ногам, заключили в сияющую волшебную клетку справа. Перед трибуной же устроились прочие задействованные лица – Мечница и Странница, поправлявшая бумаги с протоколом допроса девушки-эйрдаля, Таша и Норманы. Тем наконец позволили переодеться и вымыться, да и сковывать не стали, ограничившись деревянным ограждением вокруг скамьи. Семейство герцога выглядело не слишком хорошо. Бледная, снова осунувшаяся Элль теребила потускневшие волосы. У Лео отросла рыжая щетина, скрывшая часть ледяных меток на его лице. Серый Орек то и дело кашлял: сырость подземелий не пошла ему на пользу. Заклинатель, сидевший в первом ряду среди зрителей, неодобрительно оглядывался на публику, вовсю шушукавшуюся за его спиной. Ещё бы: за минувший час придворным довелось узнать историю, включавшую в себя злобную нечисть, заговоры и воскресших из небытия амадэев. Эту историю Таша поведала очень складно. Пригодилась привычка убедительно врать. Многое в рассказе было правдиво, включая обмен телами и визит в штаб-квартиру Венца… только вот лже-Алексас превратился в лже-Джеми, о Двоедушии и его окончании не говорилось ни слова, а члены Венца предстали друзьями Лиара. Мол, связались с Ташей и лже-Джеми под предлогом того, что они являются Джеминой семьёй, о которой ему отшибло память, – что, естественно, оказалось ложью. Даже Найдж в этой повести предстал человеком Палача. Имена Основателей Венца Таша подменила, описания дала максимально непохожие, и никаких альвов там не было и быть не могло. Прошлое Джеми до их встречи с Ташей, увы, осталось тайной, покрытой мраком. Если Мастера и подозревали, что «потерянная память» Джеми суть мыслеблок Зрящего, поделать они всё равно ничего не могли – официальным свидетелем мальчишка, по понятным причинам, не выступал. Тот, кого стоило бы допрашивать об этих событиях, покинул тело Джеми на их глазах. О Вратах Таша тоже предпочла пока умолчать. Кэйрмиль об этом не знала, а сеять в королевстве панику и смуту ей не хотелось. – Обвиняемые, остались ли у вас возражения, что вы хотели бы озвучить? – Нет, Ваше Величество, – вразнобой откликнулись взволнованные Норманы. – Тогда я, Шейлиреар Первый из династии Дарфулл, владыка человеческих земель, хранитель, законный король, Верховный Предстоятель и судья Срединного королевства долины Аллигран, выношу свой приговор. Перехватив Ташин взгляд, Иллюзионист, подоспевший к самому концу суда, чтобы занять место на одной из зрительских скамей, свойски ей подмигнул. Девушка кое-как выдавила ответную улыбку – гадая, как бы Мастер отреагировал на всё, что покоится в её памяти на самом деле. Что гарантированно останется неузнанным – благодаря Арону. Арон… – Кэйрмиль Норман, в девичестве Дориэл, – заговорил Шейлиреар. – Вы обвиняетесь в покушении на своего законного короля; в покушении на Орека Нормана, Леограна Нормана и Лавиэлль Норман; в убийстве Раксаны Норман, Валдоры Норман и Диаманда Нормана; а также в составлении преступного заговора против своего законного мужа с целью его убийства. Дата суда над вами будет оглашена отдельно. Кэйрмиль молчала. Она осела на стуле в полубессознательном состоянии, пока глаза её остекленело смотрели прямо перед собой. То ли её опоили каким-то дурманом, то ли девушке было всё равно, что будет с ней дальше. – Орек Норман, вы обвинялись в составлении преступного заговора против своего законного короля, а также в покушении на его жизнь. – Шейлиреар помолчал – и заключил: – Обвинение снято по всем пунктам. Вы свободны. Зал взревел. Не тратя больше ни слов, ни действий, король проследовал к выходу. За ним поспешил Советник, за тем – кеары, за теми – четверо Мастеров, чьи белые мантии выделялись даже среди всех зрителей. Элль с Лео рванули вперёд – и прежде, чем стражники открыли ограждение, ничуть не стесняясь, перелезли через него, спеша облепить свою Ищущую с двух сторон. – Богиня, Таша! – Глаза Элль, повисшей у неё на шее, сияли зелёными звёздами. – У тебя получилось! – Ты не представляешь, чем мы тебе обязаны, – выдохнул Лео, сжав девушку так, что у неё начали похрустывать рёбра. – Представляю, – сказала Таша устало. Кэйрмиль не пошевелилась, даже когда в сияющую клетку вошли стражники. – Ох, Таша. – Орек приблизился к ним с улыбкой на измождённом лице. – Как мы можем отблагодарить вас? – Больше не влипать в неприятности. Второй раз подобного, боюсь, никто из нас не переживёт. Таша нашла глазами Алексаса: тот сидел в третьем ряду, глядя на них, утирая несуществующие слёзы невидимым платком. Это – да ещё саркастичный взгляд – сразу выдавало, кто из двух братьев Сэмперов наблюдает сейчас за трогательным воссоединением. Даже при взгляде на него Таша не чувствовала ни страха, ни отвращения, ни стыда. Всего, что – она боялась – ей придётся теперь чувствовать, вспоминая, кто скрывался под его именем и его личностью. Той лихорадочной нежности, которую дарило ей его общество последние дни – которой она боялась не меньше, – она не чувствовала тоже. От воспоминаний внутри всплеснулось столько всего, что Таша на миг зажмурилась – и усилием воли заставила себя думать исключительно о том, что происходит сейчас. О тех, кто окружал их с Норманами восхищённой толпой. О поздравлениях. Выражениях сочувствия и восторгов. – Вы совершили то, что достойно воспеть в легендах. – Среди череды незнакомых лиц, сливающихся в единую утомляющую людскую массу, мелькнул внезапно вернувшийся Советник. Он просочился сквозь толпу, как нож сквозь воду, и поймал Ташину руку, чтобы склониться над ней с поцелуем. – Это невероятно, Морли-малэн. Впрочем, что-то не позволяло мне в вас сомневаться. – Благодарю, Советник, – слабым голосом ответила Таша, вспоминая, как этот же человек провожал её на поиски истины. Тогда она думала, что он – Лиар. Но выходит, что нет? Едва ли он смог бы так спокойно покинуть своё тело на все эти дни… – Вы свободны? Подобная постановка вопроса удивляла. – Кажется, да… – Тогда прошу за мной. Вас одну. Надо уладить ещё кое-какие дела. Слишком уставшая, чтобы тревожиться, Таша бросила Норманам: «Встретимся после», успокаивающе махнула рукой Алексасу – и проследовала за правой рукой Его Величества Шейлиреара. – Куда мы? – на полпути по белым лестницам всё-таки решилась спросить она. – Увидите. Долгий подъём и не менее долгие переходы привели их к закрытым дверям: дерево, похожее на дуб, обработали до почти молочного оттенка. У дверей дежурили двое кеаров. Тут Таша поняла, что за дела им предстоит сейчас уладить, но даже эта мысль не вызвала в ней волнения. Кажется, теперь мало что в этом мире способно было её взволновать. …она ведь наследница рода Морли. В Арпагене король хотел поговорить с ней, прежде чем вернуть ей титул. Тогда их встреча так и не состоялась, но сейчас… – Господин Айронсул. Морли-малэн… – Знакомая девушка по имени Риа поклонилась. Бархатный чехол с флейтой по-прежнему висел у неё на бедре. – Наслышаны о вашем подвиге. – Шейлиреар ждёт её, – сказал Советник – и девушка-кеар немедленно взялась за ручку одной из дверей, в то время как её напарник проделал то же с другой. В королевский кабинет Таша шагнула сразу следом за своим провожатым. – Морли-малэн, Ваше Величество, – доложил Советник. – Как просили.