Вдруг плакат дрогнул и накренился. Побледнев, Казимир Иванович схватился рукой за поясницу и тихо осел на землю. Ряды смешались, не стало организованной колонны. Ребята испугались за Казимира Ивановича, окружили старика. — Что с вами? — Казимир Иванович! — Плакат! — закричал старик. — Не дайте упасть плакату! Ребята подхватили плакат. Подняли повыше, чтобы Казимир Иванович видел. Старик едва слышно простонал: — Опять радикулит. Звоните в «неотложную помощь». * * * Из машины «неотложной помощи» выскочил шофёр Федя и врач. — Эх, Казимир Иванович, — сказал Федя, помогая врачу усадить старика в машину. — Вот они, ваши вызовы. Всегда одним и тем же кончаются. И врач сказал: — Бегаете как мальчик. Запру вас дома на ключ. Казимир Иванович смущённо улыбнулся. Перед врачом он так же отступал, как ребята перед Лазуркиным. И старался он сейчас для них, для своих новых друзей, чтобы они успокоились. О себе не думал. Машина тронулась. — Дети! — крикнул старик, и на какое-то мгновение в окне мелькнула его рука. — Идите в редакцию газеты! В радиокомитет! Идите! Я ещё… — Но тут врач поднял в машине стекло, и ничего уже не стало слышно. Ребята растерянно глядели вслед удаляющейся машине. Выскочил Лазуркин со свистком, и опять, пожалуй, могло бы возникнуть неорганизованное отступление. Так на ребят подействовала болезнь Казимира Ивановича. Он им был совершенно необходим. И они не стыдились в этом признаться. Они его полюбили. Над головами ребят плакат теперь покачивался печально. Он был написан крупным неровным почерком с неожиданными хвостиками и завитками, как и всё то, что было написано в школьной тетрадке, которую вентиляторы выдули в окно. В неожиданных хвостиках и завитках был и весь неожиданный Казимир Иванович, его характер и его поступки. Как не полюбить такого человека, да ещё ребятам, когда их характеры и поступки тоже ещё все в неожиданных хвостиках и завитках. И когда ребят тоже ещё надо запирать дома на ключ. 6 — Тема уже отзвучала, — говорил старший редактор в радиокомитете. — Понимаете? И вообще программа забита на месяц вперёд. Пойдут диспуты: «Всё про Машу», «Кладовые Урала», «Возраст находки три тысячи лет», «Дети и эстрада». Ирму Сохадзе знаете? Совсем маленькая, а прекрасно поёт на эстраде. Так что приходите через месяц. — Но это же скандал! — воскликнул Казимир Иванович. Он был, как всегда, в плаще и в ботах. Только плащ вместо пояса был перевязан шерстяным платком. Как только Федя привёз Казимира Ивановича домой и врач оказал первую помощь, старик обвязался шерстяным платком и тут же убежал из дому. Незаметно, конечно. Чтобы врач и Федя не видели. — Приглашают детей! — негодовал старик. — И потом этих же детей, с вашего молчаливого согласия, — на улицу! В комнату вошёл сотрудник. На нём была надета сумка с репортёрским магнитофоном, на ладони он подбрасывал ключи от автомобиля. — Володя, что такое программа вещания. И потом, это твой репортаж об институте Холода? — Я вас слушаю, — сказал Володя, садясь напротив Казимира Ивановича. — Вы дали передачу… — снова начал Казимир Иванович. — Да. Это был мой репортаж. — О раннем запуске. Так, кажется. В газете — «Вторая молодость»… У вас — «Ранний запуск». — Да. «Ранний запуск в науку». — А их выгнали! — Казимир Иванович нервно подскочил на месте. Потом схватился за перевязанный платком бок. — Я разделяю ваш справедливый гнев, — кивнул Володя. — Но, как во всяком учреждении, у нас имеется план. И мы просто физически не имеем возможности… — Дети должны остаться на улице? — перебил его Казимир Иванович. — Это вы напрасно. Передача принесла свою неоценимую пользу. — Володя достал из угла большой бумажный мешок с надписью: «Институт Холода». — Отклики, смотрите! Выбрал наугад письмо: — Из Воронежа. «Прослушали передачу об институте Холода. Приняли решение организовать общество юных друзей института при Холодильнике №6». Или вот из Новосибирска. «Поздравляем самых младших коллег с приходом в науку. Учащиеся физико-математической школы». Поздравления от юных пожарников из Семипалатинска. От юных друзей милиции из Одессы. Вот из ГДР письмо. От юных друзей пограничников! Глаза Казимира Ивановича вдруг заблестели алчным огоньком. — Дайте! — Письмо из ГДР? — Нет. Весь мешок. — Берите. — И Володя передал мешок Казимиру Ивановичу. — С такими откликами можете действовать через общественность. И добьётесь своего. — Добьюсь! — решительно сказал Казимир Иванович. Володя проводил старика до дверей. — Кстати, у меня в коридоре пионер сидит. Тоже пришёл насчёт института Холода. Он вам поможет нести мешок. Эй, мальчик! Помоги дедушке! — Казимир Иванович! — удивлённо привстал Гунн. На этот раз он был ещё без мороженого. — Мы пришли в радиокомитет. Я уполномоченный от всех. — А я уже здесь, — хитро засмеялся старик. — Ух, ребята обрадуются! — радостно воскликнул Гунн. — Вас не заперли на ключ, не сумели? — Нет. — Красота! — А в газете вы были? — спросил Казимир Иванович. — Были. — Что сказали? — Сказали, что тема уже… как это…