Когда открыл глаза, Элис как раз вышла из ванной. На ней было широкое белое полотенце, обернутое вокруг изящного тела, а полотенцем поменьше она вытирала голову. – С добрым утром! – сказала она и добавила с упреком, – Проснулся, соня? Мы проспали завтрак. – Доброе… – ответил я. – Знаешь, если каждое утро будет таким, я готов не ходить на завтраки. Элис усмехнулась в ответ и бросила в меня скомканное полотенце, которым вытирала голову. Затем подняла с пола свое платье и вернулась в ванную. Я проводил ее взглядом, сел на край кровати, свесив ноги, и почесал затылок. – Элис? – Да. – Можно вопрос? – Валяй! Я увидел, как на порог открытой двери упало белое полотенце, и сглотнул неприятный комок в горле, боясь испортить все своим дурацким вопросом. Но не спросить не мог. – Что ты во мне нашла? – Я должна честно ответить? – послышался встречный вопрос. – Желательно… Во всяком случае мне было бы приятнее услышать правду, чем ложь… – А как ты узнаешь, правду я сказала или солгала? – По голосу… надеюсь, пойму… Просто скажи… – Ладно. Мне бейсболка твоя понравилась… Я сначала не нашел, что ответить, помолчал несколько секунд и только потом сказал: – Могу подарить. А если серьезно? – Не обижайся, Эрик, пожалуйста! Я просто неудачно пошутила. Извини меня – дурочку. – Ничего. Ладно, забудь. Можешь не отвечать. – Я скажу… Похоже, мы одновременно друг друга заметили. Это было еще позавчера, в холле, когда ты только приехал, а я… я отвечала на вопросы следователя… Мне хотелось отвлечься от этой темы с русским туристом, и я глазела по сторонам, а тут ты – такой молодой и одинокий на фоне вновь прибывшей толпы китайцев и нескольких европейских супружеских пар. В общем, ты мне сразу показался человеком хорошим, но каким-то озадаченным или даже грустным… Я тоже была не в восторге от своего одиночества здесь и от всей этой истории. Поэтому и взяла инициативу в свои руки, стала мозолить тебе глаза, выставила руку с коктейлем, чтобы ты толкнул меня, когда уходил из бара… Ну, а дальше ты все знаешь… Я не знал, как мне реагировать на услышанную новость. Сказать я тоже ничего не мог – моя отвисшая челюсть упорно не хотела подниматься с колен и возвращаться на место. Получалось, что я просто ей понравился. Никогда раньше я не думал, что вид чем-то озадаченного или расстроенного мужчины может произвести на девушку впечатление. Или это был интерес из жалости? Похоже, ей просто было скучно, а я случайно подвернулся под руку. Даже обидно как-то стало. – Когда все это закончится, я имею в виду твой и мой отпуска, и мы вернемся, ты – в Нью-Йорк, я – в Стокгольм, что будет дальше? Ты бы хотела продолжать общаться? Элис молчала около минуты. Не было слышно ни единого звука, и если бы так продолжалось еще хоть секунду, то я бы подумал, что ее уже нет в номере, и я говорю сам с собой. Но Элис никуда не делась. Она осторожно выглянула в открытую дверь ванной и посмотрела на меня своими удивленными и одновременно испуганными зелеными глазами, а потом опять скрылась из виду. – Я задал неуместный вопрос… – даже не спросил, а, скорее, констатировал я. – Вовсе нет. – Я все усложняю? – Не то, чтобы… Эрик, я уверена, ты порядочный парень, но, если тебя гложет совесть, ты не обязан теперь на мне жениться. Мне было хорошо, тебе, надеюсь, тоже. Поэтому, я не обижусь, если ты решишь, что нам не стоит поддерживать связь по возвращению домой. – Совсем наоборот. – Да? А то я уже подумала, что… – Не продолжай! – Хорошо, не буду. На какое-то время мы оба замолчали. Элис – в ванной, я – на кровати, и по-прежнему не видели друг друга. – Эрик? – она первой нарушила тишину. – Можно, я тоже спрошу? – Конечно. – Ты не осуждаешь меня? – За что? – За вчерашнее. Может, считаешь, что нормальная девушка не должна себя так вести? Что я слишком легкомысленна, или попросту шлюха? – Эй, ну, ты чего? Я вовсе так не думаю! – с трудом справляясь с волнением, поспешил ответить я. – Правда! Поверь мне. – Хорошо. А то мне показалось, что я тебя напугала. – Не без этого. Но только поначалу… Потом-то нормально все было… вроде… – Э-это то-о-очно! В какой-то момент тебя как подменили… – Видимо, дело в моих комплексах… В страхе не соответствовать чьим-то ожиданиям. Но ты умеешь воодушевить! И, знаешь, этот твой Боб или как его там – идиот, раз променял тебя на кого-то еще! Элис вышла из ванной. Одетая, с наспех уложенными без расчески волосами и без макияжа, но даже так она выглядела ничуть не хуже, чем вчерашним вечером. Если даже не лучше. Я смотрел на нее, как завороженный, а она сложила на груди свои прелестные ручки и, сердито взглянув на меня, сидящего в одном нижнем белье на кровати, спросила: – Ты еще не встал? Я сразу не нашел, что ответить. – Хватит сидеть. Поднимайся и марш умываться! – А разве мы куда-то торопимся? Такое замечательное утро… – Вставай, приводи себя в порядок, надевай шорты с футболкой и бегом ко мне. Я тоже переоденусь во что-нибудь пляжное. Если поторопишься, мы еще сможем успеть на катер… – последние слова она произносила, находясь уже у входной двери. – Куда? На какой еще катер? Я ничего не понимал, но уже стоял на ногах. Черт возьми, неужели, я был готов идти за ней куда угодно, хоть на край света? Эта тревожная мысль молнией пронеслась в моей голове, но тут же испарилась, словно ее и не было. – Я недавно записалась на одну экскурсию, но мне сказали, что полный катер обычно не набирается, так что, если успеем к отправлению, то поедем вместе. И стоит не дорого, чтоб тебя записать, и от своей записи отказываться жалко – деньги не вернут. Так что возьмешь мои маску с трубкой, поныряешь на коралловом рифе, посмотришь там все. А я так – просто за компанию посижу на катере – на тебя полюбуюсь. С недавних пор как-то не тянет больше нырять… На этом мы расстались на ближайшие десять минут, за которые я успел быстро принять душ, умыться и натянуть шорты, футболку и бейсболку. Перед выходом на всякий случай глянул в телефон, в котором не было новых сообщений, кроме рекламной рассылки по электронной почте, и бросил его на прикроватную тумбочку. Зашел за Элис, которая за это время тоже успела переодеться в короткие джинсовые шорты и белую футболку. Пока она складывала в пляжную сумку полотенца, трубку с маской и крем от загара для меня на первое время, я немного осмотрел комнату, которую вчера лишь окинул робким взглядом в процессе починки чемодана. Она ничем не отличалась от моей, кроме картин на стенах и цвета штор. Кондиционер всю ночь не работал, поэтому внутри было душно. Благо, ждать потребовалось не долго. На улице, закрыв за собой дверь, Элис окинула меня оценивающим взглядом и поправила на моей голове бейсболку. – Береги ее! – Голову? – Нет, бейсболку – она у тебя счастливая! – Ага, я помню, что она тебе понравилась больше, чем я. – И еще ты обещал подарить ее мне… – Значит, подарю, – ответил я и с грустью добавил, – когда придет время расставаться. – Хорошо! А пока она с тобой, я тоже буду рядом! Свои слова она подкрепила до безумия нежным и чувственным поцелуем в губы. И мне после этого ничего не оставалось, кроме как поспешить за ней к пристани возле дайвинг-центра, где люди уже садились в большущий катер с огромным тентом над палубой. Там было много народу. Одних индусов человек семь, три молодые европейские парочки, молодожены из Австралии (худощавый парень с кудрявой шевелюрой был похож на молодого Тома Хэнкса), которые, как мне показалось, странно поглядывали на нас с Элис. Отдельным персонажем был человек-гора, которого я вчера впервые повстречал на завтраке, и который сегодня, в отличие от нас, уже успел позавтракать. На нем была надета безразмерная майка с надписью «DISCOVERY», заляпанная на груди соусом, и такие же громадные шорты. В бейсболке, надвинутой на скрытые за стеклами солнцезащитных очков глаза, он прошел мимо всех и первым поднялся на борт. Я еще подумал, не придется ли кого-то оставить на берегу? Потому что катер сильно накренился на один борт. Но, тем не менее, все успешно разместились под широким тентом, я оплатил экскурсию на месте и команда, состоявшая из трех человек, принялась готовиться к отплытию. Мы с Элис разместились на корме. Она сидела вполоборота ко мне, облокотившись на сумку с вещами, и задумчиво смотрела на воду за бортом, а я стоял рядом, держась за поручень, и разглядывал наш пляж. Там стояла огромная толпа китайцев. Даже отсюда было слышно, как они что-то шумно обсуждают, показывая на нас пальцами. Кто-то купался у самого берега. А позади всех на песке стоял мужчина, в котором я даже с такого расстояния узнал Рона МакКонела. Он тоже смотрел на наш катер, прикрывая от солнца глаза какой-то книжкой. Наверное, томиком Д.Х. Чейза, о котором вчера мне рассказывал. Вскоре катер отчалил, развернулся и через узкий пролив между дайвинг-центром и искусственным молом с волнорезами устремился в открытое море, где мне вдруг стало как-то не по себе оттого, что вокруг была только вода. Узкая полоска песчаного пляжа с горсткой людей на фоне зеленой полосы пальм и прочей растительности постепенно удалялись, а во мне под внешним спокойствием почему-то стало нарастать необъяснимое чувство беспокойства. В голове невольно пронеслась шальная мысль, а вдруг я вижу землю в последний раз? Но мне очень хотелось верить в обратное. И я подумал, что, наверное, поэтому люди разговаривают друг с другом, заполняя паузы, во время которых в голову лезут всякие идиотские мысли. Взглянул на по-прежнему задумчивую Элис, но это сразу навеяло мысли об утонувшем русском туристе, которого позавчера увезли в цинковом гробу. Ее задумчивость и остановившийся сосредоточенный взгляд только удобряли почву, в которой зародилось семя терзавших меня необъяснимых сомнений и страхов. И вот опять. Интересно, Виктор Колосов думал перед погружением о том, что это последние минуты его жизни? Нормальный человек отдыхал бы в свое удовольствие и даже не забивал себе голову подобными вопросами. Но только не я. Для меня это норма – придумать что-то, сделать из этого проблему и переживать из-за этого в то время, когда дело не стоит потраченных на него нервов и сил. Вот и сейчас вместо беспокойства я должен был радоваться своему, пускай временному, но счастью – тому, что находился рядом с такой невероятно привлекательной и обаятельной девушкой, как Элис. Я не мог на нее наглядеться. Внешне она казалась такой утонченной и хрупкой, что я боялся лишний раз к ней прикоснуться. А внутри она была совершенно иной – гораздо сильнее и смелее, чем могло показаться на первый взгляд. Решительная и уверенная в себе, но сейчас, видимо, немного выбитая из колеи всей этой неприятной историей. Очень осторожно я положил руку на плечо Элис, чтобы вывести ее из оцепенения, в котором она пребывала, глядя на вспененную винтами воду за кормой.