— В таком случае, чего ты добиваешься? — Ромка прищурился подозрительно, как будто мысли хотел прочитать. — Тебя беспокоит, что парень перестал за тобой волочиться, не так ли? И ты вбила себе в голову… Сеня, завязывай, я серьезно! — Ты такой зануда, — укорила я. Иногда мне казалось, что Ромке глубоко за семьдесят, ох уж эти его нравоучения и мысли о «правильности». Мы к тому моменту сидели в машине, причем я уступила Ромке место водителя. Но не для того, чтобы ехать домой, душа жаждала свершений и деятельности. Я выудила из бардачка айпад и принялась изучать местные ВУЗы. Ткнула пальцем в экран и скомандовала: — Едем на улицу Грибоедова. Там самая большая кафедра актерского искусства в городе, с нее и начнем. — Хочешь установить личность лже-Анны? — нахмурился Ромка. — Она может быть и не отсюда, такую вероятность ты рассматриваешь? И вовсе не обязательно она была актрисой, этому Бородатому могли попросту наврать… или он мог наврать или выдать свои догадки за чужие слова. — Эк ты завернул… — подивилась я. — Но мне даже нравится ход твоих мыслей. — Отмечу этот день в календаре. — Обязательно отметь… а если серьезно: пока мы движемся на ощупь в полной темноте, Ромочка. Но интуиция подсказывает, что этот город — тот, что нам нужен, так что пока не будет отвлекаться на «если бы да кабы». Ромка ничего не ответил, молча смерил меня «ох уж эта твоя интуиция» взглядом. Со стороны выглядело забавно, я показала другу язык и ткнула в плечо. Примерно через тридцать минут путешествий по местным дорогам мы притормозили возле здания, окрашенного в светлый кофейный оттенок, с внушительными колоннами по периметру. Здание выглядело впечатляюще: по обе стороны от него, словно крылья, отходили корпуса. Следовало признать, университет здесь ничуть не хуже нашего. И сейчас повсюду царила новогодняя атмосфера: огромная елка перед входом светилась даже в дневное время, само здание украшено фонариками, в окнах мелькают огни… никуда от этой мишуры не деться. Рядом с елкой у входа расположилось нечто, напоминающее снеговика: гигантский монстр из прутьев, обвитых все теми же огнями, с выдающимся по размерам носом и в черной шляпе. Пожалуй, это самое криповое, что я видела. Хуже был только цыплячий галстук Вишневского. — Мне пойти с тобой? — поинтересовался Ромка, так же изумленно разглядывая снеговиковый «шедевр». — В целях экономии времени — нет. Навести пока другой университет, там тоже имеется актерская кафедра. — Это который? — Я уже обозначила его на карте навигатора, — я потрясла айпадом перед его носом. — И фотку Крокодильши тоже скинула. — И когда только успела? — Ромочка, не все такие медлительные, как некоторые. Ну все, постарайся не быть слишком серьезным и пугающим, когда будешь болтать с актрисами, может тебе и повезет, — я чмокнула друга в щеку и полезла на улицу. За Ромку я ничуть не беспокоилась, допрос девчонок — его стихия, все особи женского пола как правило так и млели в его присутствии, уж не знаю, почему. Ромка же — это Ромка! Глава 8 Несмотря за довольно прохладную погоду, на улице туда-сюда сновали студенты: кто-то небольшими стайками, кто-то в одиночестве. Жизнь кипела. Как всегда гордо задрав подбородок, я шествовала вперед с намерением поскорее скрыться в здании: ненавижу подобную погоду. А ведь до самых неприятных морозов еще далеко… бррр. Хорошо бы уехать в жаркие страны и раньше весны здесь не показываться. Да я бы так и сделала, не окочурься Крокодильда так не вовремя. Теперь же приходится мотаться туда-сюда, снежно-грязную жижу ногами месить. Но ничего, убийцы найду и улечу. Распланировать зимние праздники я не успела: передо мной возникло препятствие в виде темноволосого парня с такой широкой улыбкой, что она больше напоминала ломтик арбуза, чем демонстрацию радости. — Привет! — казалось, раздвинуть губы еще шире было невозможно, но парень справился с вызовом. Быстро окинув его взглядом, я пришла к выводу, что это местная знаменитость: нахальный взгляд, улыбка эта жуткая, относительно модные шмотки… точно, местный наглый царек. Руки зачесались проучить бедолагу. Я взмахнула ресницами и ответила с придыханием: — Привет! — Почему я тебя раньше здесь не видел, красавица? — Все, что происходит с нами, происходит вовремя, — глубокомысленно изрекла я и, увидев недоумение на его лице, решила упростить ему задачу: — Потому что я здесь впервые, конечно. — Что, раньше здесь не бывала? — на всякий случай уточнил арбузный парень. Облом. Желание проучить наглеца испарилось безвозвратно: ясно же, его и так природа интеллектом не наградила, встреча со мной — это уже перебор с лишениями для одного человека. А жаль, так хотелось развлечься! В последнее время с этим туго, черт знает почему. Может, в погоде дело? Разобраться в причинах упадочного настроения мне помешал парень с ломтиком арбуза вместо улыбки. Кажется, он что-то спрашивал. Уточнять, что именно, я не стала, а лениво протянула в ответ: — Проводишь меня до кафедры актерского искусства? — С радостью! Вот и отлично. Я подхватила парня под локоть и под завистливые взгляды остальных студентов мужского пола мы прошли к главному входу. По дороге парень, который назвался Юриком, поведал мне местные сплетни, выжал из себя крохи знаний о самом университете, но быстро выдохся и решил закидать меня вопросами. Такой возможности я ему не дала, у меня самой имелись вопросы. Например, о заведующем кафедрой. Сначала Юрик пытался отшутиться, но быстро сознался, что одна из его девушек как раз на актерском и учится, и в итоге парень оказался отличным источником информации. Путь до нужной мне кафедры выдался неблизким: мы прошли через множество длинных коридоров и даже через тоннель, по всей видимости, ведущий в другой корпус. Думаю, Юрик пожалел, что расстояние такое большое: за это время я успела довести парня до состояния задумчивого шока, его левый глаз начал дергаться. Пришлось крепче ухватить его руку — а ну убежит! Наконец, мы прошли через просторный светлый холл и остановились возле двери из красного дерева. Табличка на ней подсказала, что Юрец не обманул и привел куда нужно. — Ну, я это… пойду? — нерешительно поинтересовался парень, глядя на меня с долей надежды. — Пока, Юрик! — я махнула рукой на прощание. — А ты… ну… это… имя свое того, скажешь? — А ты сам как думаешь? — Я… же… да? — Буду тебя вспоминать, — пообещала я и повернула ручку двери. Кабинет оказался не кабинетом вовсе, то есть дверь вела не в кабинет, а в приемную. В небольшой комнатке располагался стол из темного дерева, в комплекте к столу шел компьютер и девушка, сидящая за ним. Напротив — небольшой диванчик. Что ж, неплохо однако существует местный начальник, у нас, помнится, личный ассистент был только у ректора. Девушка моментально отреагировала на мое появление: — Модест Ицхакович сейчас не принимает. — Что ж, полагаю, он сделает для меня исключение, — я высокомерно усмехнулась. — Надеюсь, вы в курсе, кто я? Девушка выглянула из-за компьютера и окинула меня изучающим взглядом. Возможно, сегодня я и не была во всеоружии, в смысле без укладки от стилиста, и собрана за полчаса, а не за три, зато на мне была шубка из крашеного меха ярко голубого цвета и любимый белый брючный костюм. К тому же, мои волосы, длинные, густые, всегда смотрятся потрясающе. Я умею производить впечатление, когда того хочу. Видя замешательство на лице «личного ассистента», как было указано на табличке у ее компьютера, я нетерпеливо махнула в сторону еще одной двери: — Ну так что, вы собираетесь сообщить о моем визите? Девушка неуверенно кивнула и подняла трубку. Что она нашептала боссу, я не расслышала, прикидывала, как лучше начать беседу с дядькой. Пожалуй, буду действовать по обстоятельствам: для начала оценю этого, судя по имени, стопроцентного жулика. Сдается мне, это очередной за сегодня скользкий и корыстный тип, хотя делать выводы, основываясь лишь на имени, как минимум преждевременно. — Вы можете пройти, — голос девушки вернул меня в реальность. — Неужели! Я шагнула к двери: «Мизоч Модест Ицхаковиц» — прочитала на табличке. Имечко я уже слышала, но прочитать его вкупе с фамилией — совсем другое дело. Ужас какой-то, пожалуй, больше никогда не буду жаловаться на неудобоваримость Сентябрины. Хозяин кабинета оказался точной образа, нарисованного мной еще в приемной: за пятьдесят, жиденькие седые волосы достают до плеч и завиваются на концах, впечатляющие залысины, маленькие глазки, резко контрастирующие с большим носом. Рост ниже среднего, комплекция шире средней. Мне так и виделось, как этот тип потирает ручки и приговаривает что-то вроде «ну-ссс, сударыня, чем платить будем?». Судя по тому, как активно он ко мне подскочил и заграбастал ладонь, мой вид пришелся дядьке Модесту по душе. — Добрый день, добрый день…? — повторялся он с вопросительной интонацией. — Сентябрина Евгеньевна, — кое-как высвободив ладонь из его цепкой хватки, ответила я. — Проходите, садитесь, — он подвел меня к креслу, сам устроился напротив. — Танечка сейчас организует нам чаю. Или вы предпочитаете что-нибудь покрепче? — Чай сгодится. — Отлично. Позвольте сделать вам комплимент: встретить столь красивую девушку — большая удача. Ваше лицо — услада для глаз, вы воистину прекрасны, — мечтательно протянул Модест Ицхакович, вместо того, чтобы поинтересоваться, кто я такая и за каким чертом меня сюда принесло. — Какое странное заблуждение, полагать, что красота — это добро, — процитировала я с умным видом. — И, если вы не против, я бы перешла сразу к делу. — Не против. Как я могу? — Полагаю, вы слышали о Розе Мерсер? Она владеет театром в Лондоне, так же она одна из ведущих актрис. И сейчас, сообщу по секрету, Роза собирается заняться еще и режиссурой. — Что-то припоминаю, — потирая подбородок, соврал Модест Ицхакович. Если он начальник факультета актеров, дела тут плохи, потому как из него актер никудышный. — На самом деле, мы с Розой владеем театром вместе. И сейчас готовим новый проект, — в свою очередь вдохновенно врала я. Хотя, не все из сказанного откровенное вранье: Роза Мерсер моя подруга, и театр наш общий, два года как. Подруга уже давно зовет сыграть что-нибудь на сцене по старой памяти, но семейные дела не отпускают надолго. Далее я коротко описала постановку, весьма обтекаемо поведала о самой Розе, о ее стремлении к режиссерству, и пару раз даже перешла на английский, для убедительности. Минут через десять мое вдохновение подошло к концу, а глаза Мизоча съехались у переносицы. Очаровательно улыбаясь, я ждала, когда дядя немного отойдет.