И тягучие взгляды драконища, которые он бросал на меня, когда думал, что я не смотрю — а мне и смотреть не надо было, чувствовала и изрядно бесилась, что он продолжал… позволять себе подобное. Много чего позади осталось. В том числе тот факт, что по разным причинам, но каждому из нас было не достаточно комфортно находиться в замкнутом пространстве с прочими. Так что все с нетерпением засматривались на роскошные природные виды, живописные домики на холмах, тисовую аллею и ухоженную подъездную дорогу, мощеную камнями, которая привела нас к потрясающей красоты и уюта особняку. Я была очарована каждой деталью. Каменной круглой башней пристроенной к двухэтажному дому с мансардой и множеством застекленных окон, фонтаном со львенком возле центрального входа, решетчатаой оградой, что не скрывала внутреннего двора, тем, что ворота были и не заперты — будто нас ждали. И ждали ведь… мы заранее решили навестить поместье, и Томасы отправили письмо. Я испытывала настоящее воодушевление. Все было настолько… милым, что про страшные преступления и не думалось. Исключительно про торжество справедливости. Эльвин помог мне выйти из машины, скомандовал поклонившимся лакеям в ливреях разбирать багаж, что был закреплен сзади, и…. — Элу-уша! — трубный глас оглушил всех от дверей Томас-холла и до столицы. А с крыльца… ну, пусть будет скатилась высокая женщина с огромной грудью, седыми завитками под гигантским чепцом и с руками больше палача, нежели экономки, судя по трещащему по швам форменному платью и накрахмаленному фартуку. Оказалось, что «Элуша» — это, собственно, яр Эльвин Томас, высокопоставленный адвокат из столицы и будущий глава рода. И как к нему относится бывшая кормилица, нянюшка, а ныне и правда экономка ни для кого из вновь прибывших с этого момента секретом не было. Потому как блондинистого и красного, как рак, дракончика сначала потискали за щеки, потом прижали к необъятной груди, а потом и расцеловали, подтолкнув в сторону крыльца. — Я все твои любимые пироги приготовила! Эльвин, беспомощно взмахнув руками, оказался на пороге в мгновение, благодаря приданному ускорению. А женщина обратила свой взор на нас с яром Кингсманом. Мы на удивление синхронно отступили. Остановило ли это её? Нет. — Яри Тимсон! — теперь вся округа знала и мою вымышленную фамилию, — А я все гадала, какая вы? Ну конечно, худенькая и бледненькая, как птичка! Заморили вас в этой жестокой столице, но ничего, я откормлю так, что мамочка родная не узнает! И солнышко со свежим воздухом на пользу вам пойдет! Я пискнула то ли согласие, то ли несогласие, но сказать ничего не смогла, потому как оказалась стиснута так, что затрещали нитки моего дорожного костюма — или это были кости? Но экономка уже взялась за яра Кингсмана. — Так вы приехали спасти моего мальчика от безумных маньяков?! Кажется, Декстер впервые не знал, что сказать, кроме «Э-э». — Почему вы колеблетесь? — наступила на него фанатка блондинистого дракончика, — Или вы с ними заодно? — сжала она огромные кулаки. — Есть область, — сглотнул мужчина и, кажется, приложил все силы, чтобы не сделать шаг назад, — В которой самый проницательный и опытный детектив беспомощен… — Вы хотите сказать, что дело это сверхъестественное? Или вы не готовы стараться? — Я этого не говорил… — Да, но, очевидно, думаете! Яр Кингсман бросил беспомощный взгляд в сторону смеющегося Эльвина и твердо заявил: — Я приложу все усилия, чтобы ничего дурного не произошло. Но вас я бы попросил… хранить втайне мою миссию. И не сообщать об это так громко. Тайна следствия… — Нема, как рыба! — величественно кивнула женщина-и-скала и одобрительно хлопнула драконище по плечу. Тот едва устоял на ногах. Я же не знала, смеяться или плакать. — Эльвин, — подошла к другу и шепнула тихонько, заинтересовавшись одной мыслью, — А к вам вообще соседи… с визитами ездят? — Нет, — шепнул он в ответ, — Мы… сами по гостям. — Угу, — кивнула понятливо, — Знаешь, если в ближайшее время мы не обнаружим новых ниточек и не завершим расследование… Здесь ты точно доживешь до тридцати. И гораздо дольше. Сбежать от переедания… Спастись от смерти от переедания можно было только бегством — но проблема в том, что сбежать из столовой, в которой мы сидели под пристальным надзором мири Бэйонет оказалось как раз таки нереальным. «Любимые пироги» Эльвина, которыми я, по сути, наелась на неделю вперед, были лишь закуской. Далее последовал жирный суп с клецками. Мясное жаркое и холодный батат. Фасолевые пирожки. Гороховая каша. А главное, под столом не крутилось ни кошечки, ни собачки, и рядом ни единого фикуса, чтобы сдать это все и забыть как кошмарный сон. — Я сейчас еще булочки принесу, — села мири возле Эльвина и погладила того по голове. Я сглотнула, представив еще и булочки в своем желудке. И в отчаянии посмотрела на яра Кингсмана. Ну он же взрослый. Драконище. Неприступный. Гроза преступников и заступников. Он же может что-то сделать? Яр Кингсман, к сожалению, оказался полностью дезориентирован. Только осоловело моргал — не мудрено после такого ужина, долгой дороги и ночи с Эльвином… тьфу, про это лучше не вспоминать, вдруг узнает, что я знаю. Но, поймав мой молящий взгляд, выпрямился, насупился и вдруг обратился к экономке. — Давно я не был в этих краях — потому и навязался с Эльвином, а не только ради защиты. Может расскажете, что здесь новенького, уважаемая мири? Уверен, вы единственная, кто знает все. Интересно, если ли еще в этом мире девицы, которые растаяли при взгляде на мужчину, спасшего их от переедания? Но драконище и правда нашел золотую жилу… или вскрыл словесный поток? В общем, я не знаю, как это называется правильно, только оно подействовало. Мири Бэйонетт мигом забыла о булочках и вывалила на нас огромное количество сведений. И о том, что болота снова разрослись, несмотря на магические порошки и запруды. И о том, что посевы на западных фермах подверглись нападению полчищ каких-то жуков, которые обглодали все листья — и теперь не известно, удасться ли собрать годный урожай. О том, что в деревне за последнюю неделю появилось сразу семь младенцев. И вот вроде все из приличных и полных семей, но тут кто-то вспомнил, что девять месяцев назад неподалеку был временно устроен военный лагерь для молодых драконов, отправлявшихся на южные границы, и понесло-ось… О том, что экономка яра Льюиса — непроходимая дура, а у яров Джунсов, которые не наведывались в поместье уже несколько лет, экономка настолько давно не выходила в деревню, что многие полагают, что ее и вовсе нет в живых. Но соваться туда никто не рискует — оставшиеся слуги, похоже, одичали и встречают всех подходящих пистолетными выстрелами. Один из дознавателей, что приезжал из ближайшего городка, уже отправил донесение в столицу в Управление — вы его не читали, кстати, яр Кингсман? — а также написал Джунсам, чтобы они немедленно разобрались в данной ситуации. А вот у ближайших соседей, Мэннингов, все хорошо. Более того, сейчас там гостят молодые сестры Мэннинг вместе со своей матушкой, вдовой старого главы клана, и эти три яри собрали вокруг себя все местное светское общество — и, наверняка, прознав о нашем приезде, обязательно пришлют приглашение. Мы переглянулись в ответ на эту информацию. — И давно они появились? — уточнил Эльвин как ни в чем не бывало. — Две недели как, — с удовольствием поделилась экономка, — Тут же закатили бал, и уже неоднократно собирали гостей на пикники. Поговаривают, — она покосилась на меня, но, тем не менее, продолжила, — нравы на этих пикниках самые вольные. — Сестры не замужем? — задумчиво спросил яр Кингсман. — О нет. К ним многие сватаются, но с их огромным приданным они вольны выбирать. Да и старший брат, нынешний глава рода, их не торопит. Так что хорошо, что ты, мой мальчик, приехал не один, — она благосклонно улыбнулась мне. — Иначе попал бы в их сети? — хмыкнул Эльвин. — Наверняка. Конечно, прежде Томасы и Мэннинги были не раздели пламя, но я даже рада, что сейчас это не так. — Отчего же? — вроде бы и спокойно спросил яр Кингсман, но мы все насторожились. Мы уже не раз обсудили тот факт, что представители волчьего клана не только были из ближайших соседей, но и активно интересовались Эльвином сейчас, где бы тот ни появлялся. Да и позабыть ту жуткую историю про охоту на людей и священных псов я бы не смогла. — Изворотливые, грубые, лживые, — неожиданно перечислила экономка, загибая пальцы, — Ваши предки с ними дружили и имели какие-то дела, но закончилось это явно плохо. Она поджала губы, а Эльвин подался вперед.