— Это будет решено. Динара кивнула. Мы поднялись наверх, покрытые кровью и со странно приподнятым настроением. Выходя из бара, мы наткнулись на Римо и Нино. Римо встретился со мной взглядом, но ничего не сказал. Я слегка кивнул ему. Сегодня, может быть, впервые в жизни, я по-настоящему понял его, и он увидел это по моему лицу. — Мы решим вопрос с трупами, — сухо сказал Нино. Нервная энергия окружила Динару, когда мы вышли из Сахарницы, но чем ближе мы подходили к машине, тем спокойнее она становилась. Она открыла пассажирскую дверь и тихонько рассмеялась. — Мы действительно сделали это. Мы почти закончили с нашим списком. Осталось только одно имя, которое мы избегали. Я практически видел, как с нее спадает тяжесть. Эйфория прогоняла любой намек на беспокойство. Теперь ее демоны были похоронены. Однако ушли не навсегда. Я очень близко знаком с демонами прошлого. Они возвращались, чтобы преследовать ее, но потеряли бы часть своей власти над ней. — Мы сделали это и не остановимся, пока ты не получишь желаемое. Сев в машину, я нажал на газ и помчался прочь из города. Динара протянула руку, ее ладонь накрыла мой член через джинсы. Я бросил на нее вопросительный взгляд. Ее губы растянулись в дразнящей улыбке, но в глазах стояла темнота, смешанная с похотью. Дерьмо, и это меня заводило. Я бы трахнул ее прямо там, среди трупов. Она потерла сильнее. Я притормозил, желая съехать на обочину. Она покачала головой. — Продолжай ехать. Я выбрал переулки, которые в это время ночи были менее людными. Моя нога снова нажала на газ. Динара кивнула и опустила глаза на мою выпуклость. Она расстегнула ремень и придвинулась ближе, прежде чем расстегнуть молнию. Немного повозившись, мой член освободился, и она взяла его в рот. Я зашипел от ощущения ее влажного тепла. Ее язык прошёлся по головке, прежде чем она взяла меня еще глубже. Одна из моих рук запуталась в ее рыжей копне волос, когда ее голова двигалась вверх и вниз. Мои глаза были прикованы к дороге, мчащейся сквозь почти полную темноту. Я застонал, когда Динара игралась только с моим кончиком, а ее руки гладили мои яйца через джинсы. Влажные звуки ее рта, работающего над членом, заполнили машину. Мои пальцы сжались в ее волосах, когда я ударил ее по горлу. Она слегка отстранилась только для того, чтобы еще более лихорадочно уделить внимание моей головке своим ртом и языком. Мои пальцы ещё крепче сжали руль, когда первая предательская пульсация остановила мои яйца. Динара сосала меня сильнее, ее пальцы массировали мои яйца до оргазма, а затем удовольствие пронзило меня, и я кончил прямо в ее рот. Мыча, я двигал бедрами, моя нога на газе ослабла, в то время как Динара проглотила меня досуха. — Блядь, — прорычал я, едва не свернув с улицы. Динара подняла голову, мрачно улыбаясь, ее губы были покрыты моей спермой. Она высунула язык, облизывая их. — Теперь твоя очередь, — прохрипел я, направляя машину к обочине. Она схватилась за руль, направляя машину обратно на дорогу. — Продолжай ехать. Быстро. Я покачал головой. — Я не смогу пробовать тебя на вкус, пока еду. Даже мои навыки вождения недостаточно хороши, чтобы вести машину вслепую. Она лукаво усмехнулась. — Касайся меня пальцами и веди. Я снова увеличил скорость, наблюдая, как Динара одним движением выползает с джинс и стрингов, открывая свои сексуальные стройные ноги и восхитительную киску с подстриженными рыжими волосами. Она посмотрела на меня взглядом, говоривший, что она знает, какой эффект оказывает на меня ее тело. Прислонившись спиной к двери, она уперлась одной ногой в мое бедро, давая мне прекрасный вид на эту мокрую розовую киску. — Смотри на дорогу, Фальконе, — сказала она с дерзкой усмешкой. — Как я могу сосредоточиться на дороге, если твоя киска соблазняет меня? — Ты уже большой мальчик. Справишься. А теперь подари мне оргазм. Я усмехнулся, снова переводя взгляд на дорогу. Протянув руку, я обхватил колено Динары, затем медленно провел ладонью по внутренней стороне ее бедра. — Быстрее. — Ты про машину или про пальцы? — И то и другое, — прошипела она, хватая меня за запястье и прижимая мои пальцы к своей мокрой киске. Я застонал от ощущения ее приветливого тепла, зная, что это будет ощущаться идеально вокруг члена. Я погрузил в нее два пальца. Она застонала, ее стенки сжались. Вскоре бедра Динары дико вращались, загоняя мои пальцы все глубже в ее киску. В поле зрения появились огни Вегаса, и вскоре мы миновали здания и переполненные тротуары. Я игрался с Динарой еще быстрее, пока она не вскрикнула, ее внутренние мышцы, словно тиски, сжались вокруг моих пальцев. Я продолжал трахать ее, но замедлился. Моя нога на газе тоже ослабла, и вскоре размытые очертания отелей и людей стали различимы. Динара прислонилась щекой к стеклу, глядя на него приоткрытыми губами. Я согнул пальцы, отчего она застонала и стекло запотело. Заехав в гараж случайного отеля, я припарковался сбоку. Как только машина остановилась, я откинул спинку сиденья. Динара не колеблясь забралась ко мне на колени и опустилась на мой член. Пассажиры проезжающих машин смотрели на нас белыми глазами. Это только вопрос времени, когда их камеры приведут сюда охрану или даже полицию. Я схватил Динару за шею и притянул ее вниз для поцелуя, в то время как другая моя рука обхватила ее упругую задницу, когда она оседлала меня. Наши тела, казалось, слились воедино, и все вокруг отошло на задний план. Мы вцепились друг в друга почти отчаянно, будто это последний раз, когда мы могли быть близки. Когда мы вернулись в наш номер той ночью, наше настроение было торжественным. Мы почти дошли до конца нашего списка, а вместе с ним и до конца нашего путешествия мести. После этого нам придется вернуться к нормальной жизни, насколько это вообще возможно. Мы забрались в постель, оба лёжа спине, наши руки соприкасались. — Что мы будем делать после последнего убийства? — я спросил. Динара моргнула, глядя в потолок. — Надеюсь, я почувствую себя свободной. — Я тоже на это надеюсь, но я не это имел в виду. Она повернулась ко мне лицом и торжественно улыбнулась. — Я знаю. Полагаю, ты вернёшься в гоночный лагерь? — Сезон почти закончился, и со всеми гонками, которые я пропустил, я все равно не смогу попасть в первую десятку. Динара кивнула. Она провела кончиками пальцев по щетине на моем подбородке и щеке. — Значит, ты вернешься в Вегас, чтобы отпраздновать Рождество со своими братьями? Казалось, до Рождества еще целые световые годы, хотя до сочельника оставался всего месяц. — Да, таков план, — медленно произнес я.— Но я думал, что ты можешь присоединиться ко мне. Удивление промелькнуло на лице Динары. — Ты хочешь, чтобы я провела праздники с твоей семьей? — Со мной и моей семьей, — поправил я. — Неужели тебя так потрясло, что я хочу, чтобы ты была рядом со мной даже во время праздников? Мы провели вместе ночь и день в течение последних нескольких месяцев, и, честно говоря, несмотря на все жестокое дерьмо, которое повлекло за собой наше приключение, это лучшее время в моей жизни. — Тогда тебе следует пересмотреть свой жизненный выбор, — сказала она с кривой улыбкой, но в ее глазах была нежность. — О нас с тобой многое говорит то, что это было лучшее время в моей жизни. Мы облажались. — И что? — Как только мы закончим со списком, ты останешься членом Каморры, а я дочерью Пахана Чикаго. Есть ли способ, как это может сработать? — ее губы коснулись моих, а в глазах светились надежда и тревога. — Если мы хотим этого. — Мой отец не хочет войны с Нарядом. Это ударит слишком близко по дому, но, если он согласится на перемирие с твоими братьями, это вполне может привести к объявлению войны со стороны Наряда. — Мы не воюем из-за одной территории. — сказал я. — Твой отец правит Великими Озерами. Нам не нужно объявлять перемирие, игнорируя существование друг друга. — Ты думаешь, что игнорирования существования друг друга достаточно, чтобы мы с тобой стали официальной парой? Где мы вообще будем жить? Мы не можем жить вместе в Чикаго, потому что это вызвало бы проблемы. — Не говоря уже о том, что Наряду придется туго, если они снова доберутся до меня, чтобы закончить начатое. Динара рассеянно погладила шрам на моем предплечье и продолжила: — И я, живущая в Лас-Вегасе, выглядело бы так же плохо. Что бы мы ни говорили, люди будут считать меня частью Каморры и заподозрят перемирие между твоей семьей и моей, что приведет к тому же результату — войной между Братвой и Нарядом. Наряд имел прочные связи с политической элитой Чикаго и Иллинойса. Даже если Каморра и Братва будут сражаться вместе, атакуя, это будет означать много нежелательного внимания. Это не то, чего мы хотели или в чем нуждались. Но я не хотел отдавать Динару из-за политики мафии. — Я хочу, чтобы мы были вместе. Если мы оба этого захотим, ничто нас не остановит. Динара прижалась лбом к моему.