Мы больше не обсуждали наши эмоции, осторожно обходили эту тему, но, глядя на нее сейчас, желание выразить свои чувства было почти непреодолимым. По глазам Динары я понял, что она знает, о чем я думаю. — Пока нет, — прошептала она. Я криво усмехнулся. — Когда? — Не сейчас, — просто ответила она. Пытка заставила мою кровь петь. Я все еще был под кайфом, в эйфории, но уже не терялся в трансе. Динара полностью завладела моим вниманием. То, как она высвобождала свою боль. Последние несколько убийств были почти бесчувственными. Динара стреляла в каждого обидчика пулей в голову. Хладнокровно и сдержанно. Но сегодня все было по-другому. Как и в случае с ее первым убийством, Динара потеряла себя в жажде мести. Возможно, потому что мы столкнулись с двумя насильниками, супружеской парой, которые оба надругались над Динарой. Ее гнев был в основном сосредоточен на женщине. Я потерял счет времени, когда Динара вонзала в неё нож. Она яростно налетела, как только я закончил, лишив жизни, как одержимая. Теперь в подвале под Сахарницой воцарилась тишина. Я застыл, глядя на Динару. Кровь покрывала ее губы, полоска цвета выделялась на бледной коже. Даже огненно-рыжие волосы бледнели в сравнении. Она неподвижно лежала на холодном каменном полу, устремив широко раскрытые глаза в потолок, но не видя того, что находилось перед ней. Я выронил нож. Он с грохотом приземлился, заливая кровью все вокруг. На секунду часть моего лица отразилась в единственном чистом пятне на остром лезвии. Впервые в жизни я понял, какой страх испытывают люди, когда слышат мою фамилию. Фальконе. Сегодня выражение моего лица оправдывало их ужас. Кровопролитие у меня в генах. Всю свою жизнь я боролся с этой жаждой глубоко в моих венах, приглушал наркотиками и алкоголем, но ее зов всегда был рядом, подводное течение в моем теле угрожало затянуть меня. Я этого не допустил. Вместо этого я бросился головой в его глубины, последовал за течением в самую темную часть моей души. На протяжении долгого времени этот день был моим самым большим кошмаром, страхом сверх всякой меры. Но, черт, сегодняшний день стал для меня возрождением, возвращением домой к своей истинной сущности. Мои ладони были липкими от ее крови, и это было прекрасно. Я никогда раньше не убивал женщину, тем более не причинял боль намеренно, но после просмотра записи она стала для меня безликой, просто мишенью, которую я должен уничтожить. Ни одна уличная гонка не могла посоперничать с острыми ощущениями, абсолютным кайфом от убийства, и тем более с силой пыток. Отрицать свою природу — значит жить во лжи. Только наркотики во всех формах и проявлениях делали это возможным в прошлом. Но не сейчас. У людей наконец-то появилась причина для прозвища, которое они дали мне и моим братьям. Монстры Лас-Вегаса. Моя чудовищная сторона вышла поиграть, но веселье только начинается. Мы с Римо были похожи внешне, но это не самое поразительное сходство. Его жестокость и грубость приводили меня в ужас большую часть жизни, потому что отражали ту часть меня, которую я презирал. Сегодня я помирился с ним и с собой. За это я должен благодарить Динару. Она повернула голову и моргнула, ее грудь тяжело вздымалась. — И так будет всегда? — Что, например? — хрипло спросил я. Я даже не знал, почему у меня болит горло. В отличие от нашей жертвы, я не кричал. Я почти ничего не говорил. Она глубоко вздохнула, словно ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями и подобрать нужные слова. — Я в равной степени ужасаюсь и испытываю отвращение от того, что мы сделали, и чувствую себя бодрой и полной сил. Так будет всегда? Этот конфликт разрывает мне грудь, потому что я полностью отдаюсь жажде крови. Просто нажать на курок это другое, но это... это личное убийство... — она вздохнула. Я придвинулся к ней ближе и опустился рядом на колени. — Я не знаю. Она посмотрела мне в глаза. — Что ты чувствуешь, Адамо? Я подумал, не солгать ли, чтобы скрыть свои истинные чувства. — Не ужас. Не отвращение. Мой взгляд блуждал по трупам, ожидая проблеска сожаления, любой эмоции, которую почувствовал бы нормальный человек, но не было ничего, только потребность повторить испытанное. Когда я снова посмотрел на Динару, на ее лице отразилось понимание. Монстра было трудно спрятать, как только вы достаете его поиграться. — С каждым разом тебе это нравится все больше. Я мрачно улыбнулся. — Ты знаешь, как называют нас, Фальконе. Римо и Нино гордились бы мной, если бы увидели меня в таком состоянии. Гордость предшествует падению. Я всегда высказывал им дерьмо за их действия, за то, что им нравилось делать, и вот теперь я здесь. Она села и взяла меня за руку, соединив наши пальцы. Наши ладони слиплись от крови жертв. — Я бы не справилась без тебя. — Ты хочешь придерживаться нашего плана? Даже насчёт твоей матери? — Да, — ответила она без колебаний. — Я хочу заставить их заплатить, всех до единого. Они должны истекать кровью. Я сжал ее руку. — И они будут, Динара. Их крики прогонят призраков, которые их действия оставили в твоей душе. Динара с легкой улыбкой покачала головой. Поцеловала меня в губы. У них был вкус крови и слез, и даже это не вызывало у меня отвращения. — Поэт и убийца. Ты никогда не перестанешь удивлять меня, Адамо, — ее глаза сияли решимостью. — Кажется, я влюбляюсь в тебя. Удивление захлестнуло меня. — А что произошло с «пока нет»? Динара покачала головой. — Почему я должна бояться? Вероятно, существовала сотня причин, почему наши эмоции должны пугать нас, но мне было наплевать. Я обнял ее за шею, притягивая ближе. — Я пройду с тобой каждый шаг. Отдам тебе справедливость, которую ты заслуживаешь, даже если это отнимет у меня последний вздох. — Нет, — прошептала она. — Ни один из нас не отдаст свой последний вздох за этих отвратительных тварей. Мы будем жить, когда их кровь уже давно будет пролита. Я снова поцеловал ее, на этот раз сильнее, мой язык раздвинул ее губы. Моя рука блуждала по ее спине. Динара отстранилась, покачав головой. — Я не могу. Не так, — она указала на свое окровавленное тело. — Только не рядом с ними, — она кивнула на тела. — Ты смог бы? Я хотел, чтобы ответ был отрицательным, но мои вены пульсировали остатками адреналина от убийства и желания. Я мог бы трахнуть Динару прямо здесь, на холодном, пропитанном кровью полу. Поднявшись на ноги я протянул руку. — Не задавай вопросов, если ответы могут тебя напугать. Динара схватила меня за руку, и я поднял ее на ноги. Она коснулась моей груди, впиваясь ногтями. — Я никогда не буду бояться тебя. — ее лицо придвинулось совсем близко, пока я не увидел его. — Потому что твой монстр никогда не сделает мне больно. Я кивнул, потому что это правда. — Давай примем душ и перекусим. Завтра у нас долгий день. Динара покосилась на трупы. — Что насчет них? Разве мы не должны избавиться от них? Я достал телефон и позвонил Нино. Они с Римо наверху, в кабинете, и должны были разобраться с ситуацией.