– Может, вы в разведке работали? Рональд прижал палец к губам: – Только тсс! Лицо чиновника выразило сомнение: – Не уверен, что вам это поможет. Рональд развел руками. И уже сам поинтересовался: – А что – все так плохо? – Да как вам сказать… не переживайте. У нас еще две кандидатуры есть на это место. Вот после этого Рональд переживать и начал. Подписать шесть стопок бумаг – подписал. Получить на руки инструкцию, которой слона убить можно, если прицельно стукнуть, – получил. Устав академии – получил. Изучать, правда, будет потом. Там такой талмуд… в две инструкции толщиной. Наверное, что-то очень важное написано. Да вот на первой же странице: «Ректор академии должен внушать почтение одним своим видом…» Рональд в этом и не сомневался. Форму… ладно. Форму – по желанию. Аванс – если это аванс… м-да. Рональд подумал, что тигров дрессировать выгоднее. Их, если что, можно на шкуры продать. А адептов? Интересно, найдется такой дурак? Один точно нашелся, можно в зеркало полюбоваться… может, еще и обойдется? Увы, Рональд точно знал, что не обойдется. Сам в это ввязался. Но маму жалко… Мать он любил. Семья у Аргайлов была небольшая, но очень знатная. И денег в доме хватало. Когда у Дороти Аргайл последовательно родилось два сына – сначала Рональд, а потом Эрвин, – лорд Кларенс был счастлив. Он закатывал праздники, обожал жену и детей, таскал малышей на руках, лично играл с ними, что уж вовсе немыслимо… Леди больше любила старшего сына, лорд, как ни странно, младшего. Забавно, что внешне Рональд был копией отца, а Эрвин – матери. А вот внутренне… В кого пошел Эрвин? Так сразу и не скажешь, в большую кучу навоза, наверное, но откуда такое в родне? К очаровательной внешности прилагался редкой гадостности характер. Склочный, завистливый, подлый, хоть на выставку в качестве эталона. И табличку: «Поганец обыкновенный». Рональда он подставил, когда тому было шестнадцать, а Эрвину соответственно почти пятнадцать. После чего мальчишка хлопнул дверью, ушел из дома и прекрасно жил все эти семнадцать лет. Ладно. Не все прекрасно, но все вполне самостоятельно. Ладно. Сегодня выспаться и собрать вещи, а завтра с утра в академию. С дикими тиграми, то есть адептами. Как должна проходить встреча старых друзей? Камин, вино, неспешная беседа… Камин и вино присутствовали. А вот беседа… – Вы меня по миру пустить хотите, ваша светлость?! – Все равно тебе ничего не отломится, а так хоть десять процентов, но получишь. – Разоряете! Без ножа режете! Пятьдесят! – Смеешься? – Ладно… сорок пять. Но вы просто ставите камень на моей могиле!!! Судя по лицу герцога – камень был бы дешевле. Даже из дорогого оркристского мрамора. – Думаешь, девчонка вам хоть крошку от пирога отломит? – Ваша светлость, сорок! Но это мое последнее слово. – Если бы и правда последнее… – Хоть вы и герцог… Попытка отчима изобразить благородное негодование, вызвала только смешок: – Вот именно. Герцог. И могу натравить на вас несколько проверок. Что там на самом деле с имуществом вашей падчерицы, Шинор? Куда и возмущение делось… – Вы этого не сделаете, ваша светлость. – Не сделаю, Шинор. Но я надеюсь, мы договорились? – Тридцать процентов… Герцог начал демонстративно подниматься из кресла. – Ну, хоть двадцать! – Голос отчима Анны-Лизы стал просящим. Молящим даже. Жить хотелось… Да, бывает и так. Вроде бы ты богат, но до определенных пределов. Женишься на вдове в надежде прирастить капитал – а она, оказывается, вовсе и не богата. Деньгами распоряжается падчерица. Будет распоряжаться. С другой стороны, когда ей еще двадцать лет исполнится… С третьей… А что отвечать герцогу, который приходит и просит руки падчерицы для своего сына? И не ответишь отказом. Он тебе так жизнь попортит, что проще самому будет повеситься. И как только узнал? Вроде бы жили тихо-скромно, падчерица в академии, еще год точно есть, чтобы что-то придумать… – Десять процентов. И это мое последнее слово, Аркен. Шинор опустил плечи. Десять процентов приданого не решали его проблем. Но… это всяко лучше, чем ничего. – Хорошо. Вы мне не оставляете выхода, ваша светлость. – Не оставляю, – кивнул Аргайл. – Извольте вызвать падчерицу домой, мне надо с ней поговорить. – Завтра же вызову, – согласился Шинор. – Не извольте сомневаться, ваша светлость. – Завтра после обеда я буду у вас. И хочу поговорить с леди Эресаль. – Конечно, ваша светлость. Подобающее число поклонов, расшаркиваний, уверений во взаимной симпатии. И совсем незаметная искорка злорадства в глазах Аркена. Меня ты подмял. Теперь попробуй договориться с этой мелкой гадиной!