Я думала, что проведя несколько лет в тюрьме, друзья Майкла залягут на дно и не будут светиться. Но вот они здесь. Полагаю, им так интересней? Опустив взгляд, я увидела татуировки, украшавшие левую руку Уилла. Когда мы виделись в последний раз, их точно не было. Искоса глянув на Дэймона, я заметила, что кожа на его руках осталась чистой. Не знаю, изменились парни или нет, но одно было очевидным: во многом они остались прежними. Шли минуты. Дэймон снова положил руку на спинку моего стула. Я не шевелилась, смотрела на преподавателя и старалась слушать лекцию, все больше превращавшуюся в череду нравоучений. – Проблема вашего поколения, – проповедовал профессор, сунув руки в карманы, – заключается в раздутом чувстве привилегированности. Вам кажется, вы имеете право получить все, что захотите, и сию же секунду. Зачем страдать в сладостной агонии и смотреть телесериал, только чтобы узнать большой секрет, разоблачения которого ты ждал годами, если можно дождаться появления этого шоу на канале «Нетфликс» и посмотреть все пятьдесят серий за три дня, верно? – Именно! – выпалил студент с противоположной стороны аудитории. – Работай с умом, а не паши как лошадь. Все посмеялись над его колкостью. Раздутое чувство привилегированности? Что? – Я мечтал об этих губах, – тихо пробормотал Дэймон мне на ухо, выдернув меня из размышлений. – Ты уже научилась сосать член, Рика? Мой живот свело от отвращения, я отпрянула от него, однако он притянул меня обратно. Дэймон просто издевается над тобой. Не обращай внимания. – Но усердный труд формирует характер, – привел довод Кейн, продолжив дискутировать со студентом. – Уважение и почтение не получают при рождении. Вы учитесь терпению и достоинству, преодолевая тяготы. Я заставила себя слушать, но чуть не задохнулась, когда Дэймон крепко схватил меня за волосы на затылке, чтобы удержать на месте. – Потому что, когда я пропихну себя в твою глотку, – прошептал он, – тебе лучше знать, что делать, и получать от этого удовольствие. Я дернула головой, отстраняясь от него, и едва слышно зарычала. Больной ублюдок. – Действительно ценные вещи никогда не даются легко, – сказала одна девушка, поддержав позицию Кейна. – Совершенно верно, – согласился он, радостно ткнув в ее сторону пальцем. Господи. Не в силах успевать за дискуссией, я потерла лицо ладонями. Я хотела что-то сказать, но не могла вспомнить, что именно. Проклятье, о чем говорил профессор? Я вздохнула и покачала головой. – Да? – послышался оклик преподавателя. Когда никто не ответил, а Уилл с Дэймоном замерли, я медленно подняла глаза и заметила, что Кейн смотрел прямо на меня. – Вы мне? – уточнила я у него. Я же ничего не сказала. – Похоже, вы раздражены. Не желаете ли принять участие в обсуждении или будете отвлекать аудиторию вместе со своими бойфрендами? У меня сердце оборвалось. Уилл тихо засмеялся, Дэймон же промолчал. Представляю, о чем все подумали. Я покачала головой, пытаясь сообразить, о чем, черт побери, говорил Кейн, и тут мне вспомнилась первая мысль, которая пришла на ум до того, как Дэймон начал шептать свои гнусности. – Вы… – Я глубоко вздохнула и посмотрела профессору в глаза. – Вы говорили о неблагодарном молодом поколении, чья жизнь вращается вокруг технологий, данных нам вашим поколением. Мне просто не… – Я сделала паузу. – Мне кажется, это бесполезная точка зрения. – Поясните. Выпрямив спину, я немного подалась вперед, уклонившись от прикосновения Дэймона. – Ну, это можно сравнить с такой ситуацией: вы приводите своего ребенка в автомобильный салон, чтобы купить машину, а потом сердитесь, когда выбирает машину он, – объяснила я. – По-моему, неправильно злиться на общество за использование доступных ему удобств. Он говорил о «раздутом чувстве привилегированности», присущем моему поколению, однако проблема лежала гораздо глубже. – Но молодежь не ценит в полной мере преимущества, привносимые этими технологиями в ее жизнь, – возразил Кейн. – Потому что для них это не преимущество, – ответила я, осмелев. – Для них это норма, ведь ценностная ориентация нынешней молодежи отличается от той, которая была у вас в юности. А мы назовем преимуществом те вещи, которые появятся у наших детей, и которых не было у нас. Но опять-таки, для них это тоже преимуществом не будет. Это станет их нормой. Дэймон и Уилл, казалось, замерли. – И, кроме того, – продолжила я, – данная дискуссия бесполезна, потому что она ничего не изменит. Вы злитесь, потому что ваше поколение дало моему поколению прогрессивные технологии, а потом вините нас за измененную реальность? А где же личная ответственность? Уилл негромко хохотнул, в то время как остальные студенты, включая Дэймона, сидели молча, словно выжидали, что же произойдет дальше. Профессор Кейн посмотрел на меня, сощурившись. Гнетущая тишина окутала комнату подобно резиновой удавке и делала ее все меньше, и меньше, и меньше. Я ощущала, как все смотрели только на меня. Ждала, что моя кожа вспыхнет от стыда, однако этого не произошло. Вместо смущенного румянца я почувствовала приятное покалывание от всплеска адреналина. Мне пришлось подавить улыбку, пока я смотрела на преподавателя. Это приятно. Может, причиной послужила сегодняшняя дерьмовая ситуация с Дэймоном и Уиллом или стычки с Майклом, но я была на грани и все пыталась за что-то ухватиться, чтобы сохранить привычный мне порядок. А потом решила пустить все на самотек. Я не потупила взгляд. Не залилась румянцем. Не начала извиняться. Я взяла ответственность на себя. Скрестив руки на груди, я откинулась на спинку стула. – Она задала тебе вопрос, – произнес Дэймон, отчего лицо Кейна вытянулось. Я удивленно моргнула. Что он делает? Только профессор не ответил, а отвернулся и двинулся обратно к своему столу. – Давайте обсудим это в следующий раз, – объявил он и нацепил фальшивую улыбку, уклонившись от спора. – Не забудьте, материалы для чтения опубликованы на моем сайте. Подготовьтесь к среде. Студенты начали подниматься со своих мест, и я тоже не стала медлить. В спешке подхватив свой айпад, хотела уже сбежать, но Дэймон остановил меня, преградив путь. – Кроме нас тебя никто не тронет, – предупредил он со зловещей улыбкой. Я стиснула челюсти, сложила свои вещи в сумку и подскочила со стула. Они столько всего потеряли и, освободившись после нескольких лет заключения, в качестве утешения выбрали меня? Сердито глядя на него, я закинула сумку на плечо и яростно прошипела: – Немного рановато для выходок в честь Ночи Дьявола. Если ты еще когда-нибудь будешь угрожать моей матери, даже в шутку, я обращусь в полицию. Я развернулась, собираясь уйти, однако Дэймон схватил меня за шею, и я врезалась в его грудь. Задохнувшись, я ошарашенно всхлипнула, а студенты продолжали тянуться к выходу, похоже, совершенно не обращая внимания на происходящее. – Кто сказал, что я шучу? – прошептал парень мне на ухо. Почувствовав, как сзади к моей спине прижалось еще одно тело, я поняла, что это Уилл. Они заблокировали меня. Я посмотрела на Дэймона, сузив глаза, и с вызовом спросила: – Что вам надо? А? Он облизал губы; я ощутила, как дыхание Уилла обдало мою шею. – Чего бы я ни хотел, – издевательски усмехнулся Дэймон, – думаю, я это уже получаю. Сделав вид, будто мне скучно, я покачала головой. – Дети любят отрывать лапки паукам. – Я презрительно ухмыльнулась. – На что еще ты способен? Уставившись на меня, парень тоже прищурился. – С тобой будет очень весело, Рика. Дэймон отпустил меня. Я сразу же оттолкнула его, развернулась, протиснулась мимо Уилла и быстро взбежала по лестнице, лавируя между другими студентами, чтобы оторваться от этих двоих, затем вылетела за дверь в коридор. Черт, что происходит? * * * Уилл, Кай и Дэймон вышли из тюрьмы. Они все приехали в Меридиан-Сити. Уилл и Дэймон определенно разыскивали меня. Зачем?