– Ну знаете, Давид Иосифович! – возмутилась я. – Фантазия у вас бурная. Вам бы детективы писать. – Уже пробовал. Издал парочку под псевдонимом Дмитрий Спасов. – Надо было на этом не останавливаться! – Прекратите! – крикнул Захаров. – Значит, Руслана не нашли? – Нет. Мы решили ждать до полудня. Если ты не объявишься – принимать меры, cообщить в местную полицию и т. д. – Андрюша! – донеслось до нас. Ксения бежала к нам, распахнув руки. Ее длинные волосы развевались по ветру. – Андрюша! – Она с разбега налетела на него и крепко обхватила руками. – Где ты был, Андрей? – затараторила она. – Почему исчез? – Она прижалась к нему и кокетливо заглянула в глаза. – Я так переживала, просто вся изнервничалась. – Да? – Он потрепал ее по волосам и слегка отстранился. – Я жив и здоров, как видишь! – Андрюша! Где ты был? – ластилась она к нему, предварительно бросив на меня испепеляющий взгляд. – Где был, там меня уже нет. Поговорим потом. На крыльце уже стояли Безиков и Ровнев. Первый был спокоен, второй засунул руки в карманы и смотрел на нас тревожным взглядом. – Андрюха! – Безиков шагнул к Захарову, заключил его в объятья. – Задал ты нам перцу. Исчез под шумок с дамочкой, – хохотнул он, пихая Захарова в бок. Я видела, как побледнела Ксения и что-то прошипела, похоже, «тварь!». Но я лишь улыбнулась и покачала головой. Нервничает, девочка, нервничает. Мы шумной толпой ввалились в столовую, и невозмутимый повар только спросил: – Завтрак подавать? – Да, – ответил Захаров. – Подавать. За столом все старательно и натужно говорили, перебивая друг друга и отпуская шутливые реплики. Все дружно делали вид, что ночного происшествия не было. О выстрелах в темноте на пляже Захаров промолчал, и само собой сложилась версия, что мы с ним просто улизнули с острова и провели веселую ночку в городе. Никто не поднимал вопроса ни насчет Руслана, ни насчет крови, обнаруженной на пляже. Несколько раз я ловила на себе внимательные прощупывающие взгляды, которыми меня одаривали сидевшие за столом. Ксения же, напротив, старательно делала вид, что меня не существует. Она громко хохотала, заглядывала Захарову в глаза и временами касалась его руки, как бы утверждая право собственности на него. Захаров принимал ее знаки внимания благосклонно, на меня тоже не смотрел, и в конце завтрака я ощущала себя паршивой овцой в элитном стаде. Поэтому окончание трапезы я восприняла как конец моим пыткам и первой встала из-за стола, чуть ли не бегом направившись в свою комнату. Там я заперлась и принялась лихорадочно размышлять. Все дружно играли роли, и никто себя не обнаружил. Руслана убили или ранили? Или это он ранил злоумышленника? Но куда он исчез? Если же его сбросили в море, то труп может обнаружиться не скоро. Захаров молчит – это его дело. Значит, в голове вертится какая-то комбинация. А вдруг наши первоначальные догадки неверны и присутствующие на острове к покушению на него никакого отношения не имеют? Если бы Руслан кого-то ранил из этой четверки… но все они были живы-здоровы, никаких следов ранения. Если только рана не в таком месте, где ее можно увидеть только при осмотре. Но недомогание все равно должно быть заметно. Если это легкая рана, вряд ли было много крови на песке. Хотя откуда я знаю? Много ее было или мало? Я решила еще немного посидеть в комнате и выйти прогуляться до пляжа. Так я и поступила, но не успела выйти из дома, как меня перехватил Захаров. – Гулять вздумала? Марш к себе. – Не очень-то командуй…те, – прошипела я. – У вас есть другой объект для дрессировки. – Дурочка! – Он шагнул ко мне и крепко поцеловал. Когда он оторвался от меня, я провела рукой по губам: они горели. – Поняла? К себе иди и не высовывайся! Я понятно выражаюсь? И, не дожидаясь моего ответа, зашагал обратно в дом. В комнате я незаметно уснула и проснулась, когда было уже темно. Хотелось выйти, но я помнила запрет Захарова. За пределы виллы выходить опасно! Я то бесцельно мерила шагами комнату, то садилась на кровать. Подозреваются все и… никто. Приходилось допустить версию, что на остров мог проникнуть посторонний. Но как же тогда та самая злополучная видеозапись в бассейне с интернатовскими воспитанниками? Или это два разных дела? Вряд ли… Это один клубок – вот только распутать его пока никак не удается. И куда делся Руслан? Он жив или убит? Если жив – почему не объявляется? Может быть, он тоже каким-то образом замешан во все это, перешел в стан врага, хотя Захаров не раз подчеркивал его личную преданность. Но он верит всем, а тем не менее его кто-то капитально подставил. Нет, Руслана со счетов тоже сбрасывать нельзя… Я сидела на кровати и грызла большой палец, страшно хотелось увидеть Захарова и поговорить с ним об этом и вообще… просто увидеть его! Я вспомнила серые глаза и короткий ежик волос, которые были мягкими на ощупь. Мне хотелось сейчас дотронуться до них и провести пальцем по щеке… Но он велел мне сидеть в комнате. И тут же я похолодела и бросилась к ноутбуку. Как же я забыла «выйти на связь»? Там уже знают о моем провале, и какое сообщение они мне оставили? И оставили ли вообще? Дрожащими руками я открыла ноутбук и вбила пароль. Сообщение в почте было, и я щелкнула курсором. «Прощайся с сыном!» Мне нужно срочно поговорить с Захаровым! Я посмотрела на часы на тумбочке. Половина второго ночи! Долго же я спала. Я встала и подошла к двери; было тихо, но тишина меня настораживала. Андрей не пришел ко мне; я для него приключение на раз. Сейчас у него уже другие дела и другие заботы, и мне нет места в его жизни… Тихонько приоткрыв дверь, я выглянула в коридор. Он был пуст. В конце его горела лампочка. Я не знала, где комната Захарова, и шла ко коридору, прислушиваясь. Было странно, почти неправдоподобно тихо. Проходя мимо курительной, я услышала за неплотно закрытой дверью какое-то шевеленье, слабые, едва различимые звуки. Там определенно кто-то был! Не подумав, я рванула дверь на себя. Там была Ксения; она стояла около картины. При моем появления девушка вздрогнула, ее руки инстинктивно разжались, и маленький черный предмет покатился по полу к моим ногам. Это было миниатюрное подслушивающее устройство! В моей голове словно вспыхнула молния: я вспомнила, как мальчишка из интерната рассказывал мне о девице, которая стояла у картины и поправляла ее, и очень рассердилась, когда он внезапно появился у бассейна. – Ты?! – и я шагнула к ней. – Дрянь! – разъяренно прошипела Добреева. – Сука! Но теперь ты точно заткнешься. В ее руке мгновенно очутился маленький пистолет. – С глушителем! – ядовито улыбнулась она. – Сочтут, что на территорию проник маньяк. И популярная телеведущая пала от его рук. Как тебе эта версия? Я пожала плечами. – Хреновая! Вряд ли ты выпутаешься. Сейчас ко мне должен прийти Андрей, и он сразу обнаружит, что меня в комнате нет. И ты первой попадаешь под подозрение. Он уже идет сюда. Слышишь шаги? Я блефовала, я отчаянно блефовала, но мне надо было выгадать время. Мы с Андреем были схожи в одном – в минуту опасности не раскисали, а концентрировались. Вот и сейчас у меня бешено стучало в висках, я думала, как бы половчее выбить пистолет из ее рук. Добреева повернула голову вправо, прислушиваясь. Я воспользовалась моментом и стремглав кинулась к ней, ударила по руке. Однако пистолет девица держала крепко и отреагировала на мой выпад как профессионалка – пистолет выстрелил. Все это происходило в секунды; мой удар все-таки скорректировал траекторию пули, и она прошла чуть выше моей головы. Она ухмыльнулась. – Сейчас я прицелюсь поточнее. Это конец, мелькнуло в голове, и тут вдруг погас свет. Комната погрузилась в темноту. – Блин! Это кто здесь шуткует! – негромко сказала Добреева. Я, недолго размышляя, двинулась к двери и открыла ее. Пуля просвистела рядом. Я побежала по коридору; за мной неслась Ксения. Пуля обожгла ладонь, и я взвыла. Впереди была гостиная, и я, не сбавляя оборотов, кинулась туда. Передо мной белело окно, я не знала, открыто оно или нет, но налегла на него всем телом, и створки распахнулись. Я перемахнула через подоконник и кубарем скатилась вниз. Все тело болело, скошенная трава колола кожу. Я не могла обернуться назад, чтобы посмотреть, преследует ли меня Ксения. Мне было важно успеть к воде и попробовать вплавь, как и в прошлый раз, добраться до города. Все по иронии судьбы повторялось. Я неслась через заросли и неожиданно налетела на что-то темное и не успела заорать, как мне закрыли рот. – Тише! – прошептал Захаров и куснул мочку уха. – Пусти! – Куда ты? – На Кудыкину гору. Твоя пассия только что пыталась меня убить. – Ты серьезно? – Серьезней не бывает. Несколько минут назад она размахивала пушкой в курительной. Кстати, это она записала те самые кадры, где ты якобы балуешься с воспитанниками интерната. Она устанавливала или поправляла за картиной подслушивающее устройство. Я застукала ее за этим милым занятием. Внезапно громкий выстрел прорезал тишину. – Что это? – глупо спросила я. – Cтреляют… Ироничность его тона сбивала меня с толку, как будто он не воспринимал всерьез происходящее. – Ты как хочешь, а я убегаю. Оставаться здесь у меня нет ни малейшего желания. Он преградил мне путь. – Тогда убегаем вместе! Захаров потянул меня за руку. – Я сегодня поставил катер в укромную бухту. Отогнал от причала. Мы шли быстро, почти бежали вдоль берега острова. Катер стоял под раскидистым деревом, ветки которого спускались почти до воды, и обнаружить его было не так легко. Я замедлила шаг. Странная картина – дежавю – мелькнула передо мной, словно все это я уже видела когда-то… Взрыв… Катер медленно взлетает в воздух… – Назад! – крикнула я. Захаров резко обернулся. – Какого… – больше он не успел ничего сказать, так как катер взлетел в воздух, но не как в моем дежавю – медленно, а молниеносно, и мы разом упали на землю, вжавшись в нее. Захаров лежал на мне, уткнувшись носом в шею, и я слышала его сопенье. Когда все стихло, я сделала попытку выбраться из-под него. Но он по-прежнему лежал на мне. – Ты ранен? – испуганно спросила я сдавленным голосом. – Нет. Все в порядке. Он сел на земле, я – рядом. – А ты как? – спросил он у меня. – Нормально. – Откуда ты знала, что катер начинен взрывчаткой?