– Решила привести себя в курортный вид, – пошутила я. – Правильно. Зачем зря время терять. Вы ведь прибыли сюда не только отдыхать, но и по делам? Губы улыбались, а цепкий взгляд прощупывал меня. Слова его мне не понравились. – Я уже объяснила: я делаю серию интервью с Захаровым. – Ну не знаю, не знаю. Может быть, Андрей Валентинович решил купить канал или контрольный пакет акций. Время, знаете ли, такое – выборы грядут. Лишний телеэфирчик не помешает. – Могу вас заверить, что я не обсуждаю с Андреем Валентиновичем вопросы покупки телеканала. Наверное, для этого нужна ключевая фигура. Я всего лишь нанятый работник, и не в моей компетенции такие глобальные вопросы. Это решают телебоссы, к которым я не отношусь. – Но у вас есть вес, влияние, и вас могли использовать как дипломата при переговорах, – парировал Спасский. – Послали, так сказать, для наведения мостов. – Вас это тревожит или беспокоит? – решила я обрубить этого напыщенного индюка. – Что вы, нисколечко. Просто как человек из ближайшего кружения Захарова, я хочу знать… – Если вы входите в ближайшее окружение Захарова, – cделала я акцент на слове «если», – он вас и проинформирует насчет своих планов. Надеюсь, – прибавила я с ядовитой улыбкой. Спасский побагровел и, сухо кивнув мне головой, быстрыми шагами направился от меня в противоположную сторону. Ну вот, Оля, с тоской подумала я, ты и нажила себе лишнего врага. Кто тебя просил поддевать его. Промолчала бы лучше… конечно, он не имел никакого права расспрашивать тебя, да еще в таком тоне… Но у тебя вполне определенная задача, а если ты будешь срываться и высказывать людям все, что думаешь, – информации тебе не видать как своих ушей… В растрепанных чувствах, ругая себя за несдержанность, я побрела к вилле. Поднявшись на второй этаж, я увидела приоткрытую дверь и, немного поколебавшись, на цыпочках подошла к ней ближе. Голос женский. Наверно, Ксения разговаривала с кем-то по телефону, понизив голос. – Ну вот опять ты за свое. А мне, между прочим, и так трудно приходится. Думаешь, легко? Да? Меня постоянно контролируют, я и шагу не могу ступить… Это она Захарову жалуется, c удивлением подумала я, или кому-то другому – на свою тяжелую долю подруги олигарха. Очень трудная доля – валяться на пляже и бултыхаться в море. Просто офигеть какой труд! Раздался какой-то шорох, и я подумала, что она сейчас подойдет к двери, и быстро отпрянула назад. Чуть ли не бегом я припустилась по коридору c бьющимся сердцем. Больше всего мне не хотелось, чтобы Добреева застукала меня за подслушиванием. Уж она оторвется на мне по полной… От этой наглой девицы можно ожидать что угодно. Увидев меня за ужином, Добреева протянyла капризным тоном: – Вы приехали передачу снимать об Андрее Валентиновиче или интервью брать? – Ни то ни другое, – ответила я со смешком. – Мы обсуждаем вопросы покупки телеканала, – не удержалась я. – По версии Давида Иосифовича. Спасский метнул в мою сторону колючий взгляд, но промолчал. За ужином мы сидели вчетвером. Безикова по-прежнему не было. Добреева оттягивала на себя внимание, рассказывая разные байки и пытаясь стать душой общества. Спасский охотно подхватывал ее шуточки. Ровнев, напротив, был молчалив и задумчив. Я, извинившись, встала из-за стола и услышала от Добреевой: – Вы уже уходите! Как же мы без вас! – В голосе звучала явная насмешка. – Останьтесь! – Тут собралась хорошая компания. Думаю, вы не заскучаете. А у меня что-то голова разболелась. В комнате я просидела до глубокого вечера: разбирала почту, лазила по Интернету. Через три часа я поняла, что голова у меня действительно разболелась, и легла спать. Следующие два дня были наполнены бездельем. Мирон регулярно выходил со мной на связь и требовал информацию о всех перемещениях Захарова и его делах. Очевидно, противники олигарха собирали на него внушительное досье, им необходимо было знать о нем буквально все! Я отписывала то, что мне удавалось узнать. Прилетел Безиков, я познакомилась с ним. Безиков был нарочито любезен и приветлив, но я чувствовала, что это всего лишь маска, на самом деле он чем-то озабочен, и мне показалось, даже встревожен. Я ездила в город и побродила там по набережной. Набережная была узкой, небольшой и от этого какой-то по-домашнему уютной. От незнакомых мне деревьев шел потрясающий аромат, и я шла, вдыхая воздух полной грудью. Неизвестно откуда появлялись и исчезали кошки: грациозные, пугливые. Ритм жизни здесь был совсем другим, чем в шумном московском мегаполисе; тут никто никуда не торопился. Вдоль аккуратно подстриженных кустов расположилось несколько маленьких столиков, за которыми ухоженные старушки ловко орудовали спицами, готовые изделия висели и лежали тут же. Это были незамысловатые ажурные кофточки и маечки, cвязанные в расчете на туристический спрос. Мужчины в лучших традициях южных курортных городков расслаблялись в кафе за бутылочкой вина или пива и разглядывали проходивших мимо дам. Их взгляды были не похотливые и настойчивые, а любопытно-изучающие. «Дело твое, – cигналили их взгляды, – если хочешь, я не откажусь, но приставать не стану». Чуть подальше шли магазинчики, в витринах которых красовались всевозможные сумки и обувь. Продавщицы стояли на улице около магазинов и либо смотрели на прохожих, либо разговаривали со своими знакомыми, остановившимися поболтать. От всего этого небольшого городка веяло какой-то безмятежностью и покоем. Подавив вздох, я пошла дальше, и вскоре набережная перешла в небольшой сквер, а потом раздвоилась. Одна дорога пошла вверх, в город, другая – параллельно морю. Немного подумав, я направилась вдоль бирюзовой воды по узкой асфальтированной дороге, cправа от меня тянулся ряд магазинчиков с товарами, выставленными на улице. Это был обычный туристический ширпотреб: шлепанцы, широкополые шляпы, кепки, cолнцезащитные очки… Черноволосый мужчина, лет сорока, cидевший на стуле, улыбнулся мне и cделал жест, приглашая зайти. Я улыбнулась в ответ и покачала головой. – Русска? – Да. – Отель нужен? – Нет. – У меня отель, – и он показал вверх. – Я – Бранко. – Ольга. – Если жить, могу номер дать. – Спасибо. Пока не надо. – Если приедешь на следующий год, то я сделаю номер. Дисконт. Со скидкой. Понравилась, – и он ударил себя в грудь. – Вряд ли я приеду сюда на следующий год, – рассмеялась я. – Но за приглашение спасибо. Вы хорошо говорите по-русски. – У нас много говорят по-русски. Мы вас всегда ждем к себе. Мы, черногорцы, любим русских, особенно женщин, – и он подмигнул мне. Мы поболтали еще немного, и я двинулась дальше. Впереди показался вход в небольшой туннель, сверху красиво выложенный камнями. Повернув голову, я увидела у моря площадку кафе и огромные валуны. Идти дальше или зайти в кафе перекусить? Пока я ломала голову над этим, зазвонил сотовый, и я нажала на соединение. – Ольга Александровна! – раздался голос Захарова. – Вы где? – В городе. Гуляю. – Вы не могли бы вернуться на остров? – Что-то срочное? – В общем, да. – Минут через десять-пятнадцать вернусь. – Жду. Около причала напротив острова меня уже ждал Руслан. – Андрей Валентинович так быстро вернулся? – спросила я, усаживаясь в катер. – Да. Пришлось. Мы причалили к острову, и я направилась к вилле. – Андрей Валентинович в беседке! – крикнул мне в спину Руслан. Я развернулась и пошла по тропинке вверх. Захаров сидел в беседке не один, а с Добреевой. При этом его рука по-хозяйски лежала на бедре девушки. Мы поздоровались, рука осталась на том же месте, и это меня почему-то разозлило. Какого черта, подумала я, он ведет себя как барин. Хотя на самом деле так оно и есть. Он нанял меня для расследования этого дела, и соответственно он – мой работодатель, и его поведение вполне вписывается в классические рамки: «я – начальник, ты – дурак». – Ксюша! Оставь нас одних. Девушка недовольно передернула плечами, но ослушаться не посмела. Она встала, демонстрируя бесконечно длинные ноги; клочок ткани, прикрывавший ее сзади и спереди, показывал молодые прелести во всей красе, а я внезапно почувствовала себя старой ветошью. Перебирая ногами, как кобыла перед выездом, Ксения ушла, не удостоив меня даже простым кивком головы. – Воспитанная у вас девушка! – не удержалась я. – Красивой женщине многое прощается, – cнисходительно заметил Захаров. – Садитесь. Я села и вопросительно уставилась на него. – Мне сказали, что вы уехали на несколько дней. – Уже вернулся. Как дела? Как успехи? – Пока никаких, – честно призналась я. – Ваши знакомые меня сторонятся, и никакого желания вести со мной душевные разговоры, идти на контакт они не демонстрируют. Наоборот, шарахаются от меня как от прокаженной. – Что и удивительно. За исключением Никиты, они люди общительные и галантные. – Может, я не в их вкусе или статус не дотягивает. – Бросьте! Это мне и странно. Я думал: вас будут обхаживать наперебой, искать общества, но, видимо, просчитался. Я хотела возразить, однако промолчала. – Вы где гуляли? – В городе. Как я поняла, мою свободу передвижения еще никто не ограничивал. – И как вам здешние края? – Очаровательный сонный курортный городок, жители которого к тому же хорошо говорят по-русски.