Я раздраженно хмурюсь. Да, помимо возвращения назад. Тогда я возвращаюсь к своей прежней идее: вам не следует пытаться убить этого зверя. Я уже сказала тебе, что мы не повернем назад. Я и не говорю, что вам нужно повернуть назад. Вы должны попробовать поговорить с Неубиваемым Зверем прежде, чем попытаетесь убить его… и проиграете. Ты не можешь знать это наперед. Попытавшись убить его, вы все умрете ужасной смертью. Неужели ты воображаешь, будто шестеро учеников старшей школы, как бы они ни были сильны, смогут на раз-два проникнуть в пещеру и одержать верх над зверем, которого, если верить преданиям, люди безуспешно пытались убить две тысячи лет? – Он смеется в моей голове, но в его смехе нет ни капли веселья. Тогда что же нам делать? Нам необходим сердечный камень, который он, насколько мы знаем, охраняет. Как нам добыть этот камень, если мы не убьем его? Честно? Не знаю. – Он качает головой. – Но знаю, что, если вы явитесь к нему, демонстрируя свою мощь, это только разозлит его. А я не хочу, чтобы кто-то из вас погиб. А разве, если мы явимся к нему с поднятыми руками, нас не ждет гибель? – Я качаю головой. Этого я не знаю. Но знаю, что не всякое чудовище оказывается таким, каким кажется на первый взгляд. Его слова попадают в цель, вероятно, потому, что я понимаю – он говорит не только о Неубиваемом Звере. Я не знаю, что думать. Не знаю, чему верить. Не знаю, что делать. Мы даже не знаем, может ли это чудище общаться. А что, если, попытавшись уговорить его, мы просто дадим ему возможность убить нас всех? Мой мобильный телефон вибрирует, и я вижу на нем сообщение от Мэйси, по-видимому, они с Зевьером говорят сейчас о том же, о чем и мы с Хадсоном, – о предмете, обсуждения которого Джексон пытается избежать. Мэйси: Есть идеи? Я: Нет. Мэйси: У нас тоже. Ты же знаешь, что у меня есть и другие идеи, не так ли? И любые мои идеи наверняка окажутся лучше, чем план моего брата, который заключается в том, чтобы явиться туда, паля из всех пушек, и убить зверя, которого не зря прозвали неубиваемым. Он картинно закатывает глаза, и я не могу не поддразнить его. Осторожнее: если ты будешь так закатывать глаза, они, чего доброго, застрянут в этом положении. Он фыркает. Я был бы этому только рад. По крайней мере, тогда все бы знали, каковы мои истинные чувства. Я невольно смеюсь. Ты из тех, о ком моя мать говорила «тот еще фрукт», ты это знаешь? В самом деле? А ты из тех, кого моя мать называет опасными. Я вспоминаю мою встречу с королевой и отвечаю: Я уверена, что твоя мать не видит во мне ничего опасного. Тут ты ошибаешься. Оба моих родителя чертовски боятся тебя. Если бы это было не так, они бы уже вернулись в старый добрый Лондон. Прежде чем я успеваю спросить, что он хочет этим сказать, на мой телефон опять приходит сообщение от Мэйси. Мэйси: З. считает, что нам нужен новый план. Я: Согласна. Мэйси: Как нам попасть в пещеру? Я: Не знаю. Мэйси: Раз рядом не будет Мекая, чтобы загипнотизировать его, то как мы его отвлечем? Я: Может, взять банджо и станцевать гавайский танец? Мэйси: Ты не Тимон и не Пумба, и это не «Король-лев». Она пересылает мне смайлик, закатывающий глаза. Я: Я знаю. Я имела в виду ТЕБЯ. Мэйси: Я тоже не Тимон. И уж точно не Пумба. Следует несколько смайликов, закатывающих глаза, и я смеюсь. – Нам надо устроить ему западню, – говорит Джексон. – Какую? Что-то вроде медвежьего капкана? – Хочется надеяться, что это будет не так страшно, – отвечает он. – Но тебе не кажется, что это наилучший вариант? Ведь этот зверь будет у себя дома, и это даст ему неоспоримое преимущество перед нами. Потому что он будет сражаться на территории, которая ему знакома. – К тому же, защищая свой дом, любой готов биться не на жизнь, а на смерть, – добавляю я, вспомнив то, чему меня учили на уроках истории. – Вот именно. У нас нет ни времени, ни средств для того, чтобы склонить Неубиваемого Зверя покинуть остров, так что из этого ничего не выйдет. Но что мы можем сделать, так это выманить его из зоны комфорта, заставить отойти от пещеры или где оно там обитает. – Он замолкает, и я почти что слышу, как в его голове крутятся шестеренки, пока он продолжает обдумывать свой план. Меня вдруг охватывает чувство вины из-за того, что я обратилась к Хадсону, когда мне показалось, что Джексон не собирается включаться в процесс. Я должна была понять, что это не так – что бы Джексон ни делал, что бы ни говорил, на первом месте у него всегда моя безопасность и безопасность всех остальных. И он наверняка придумал отличный план. – Когда у нас был Мекай, – продолжает он, – нам можно было атаковать зверя в его логове, поскольку Мекай мог повысить наши шансы, загипнотизировав его, но теперь, когда он выбыл из игры… это слишком рискованно. А что думаешь ты? Думаю, мой младший братец наконец-то начал шевелить мозгами – в кои-то веки, – комментирует Хадсон. – Я впечатлен. Я не обращаю внимания на его сарказм и вместо этого сосредоточиваюсь на мысли о том, что над проблемой одновременно работают два самых сильных вампира моего поколения. Так что она наверняка будет решена. – По-моему, это уже хоть какой-то план, – говорю я, набирая на телефоне сообщение Мэйси о том, что у нас происходит, чтобы в мозговой штурм смогли включиться также она и Зевьер. – Так с чего, по-твоему, мы должны начать? С того, чтобы постараться не умереть, – отвечает Хадсон, и должна признаться, что это удачный ответ. Глава 99. Приманка и западня Наконец мы прибываем на остров и обнаруживаем, что это не столько остров, сколько потухший вулкан, возвышающийся над океаном. В середине его находится огромный кратер, скалистые стенки отвесно уходят в воду. Так что чудовище, видимо, обитает в самом кратере… и приземлиться можно только там, где оно живет. По-моему, это все равно что сражаться с тигром в зоопарке – притом в его собственной клетке. Флинт и Иден облетают кратер несколько раз, но поскольку от верхушки его стен до дна не одна сотня футов, с этой высоты мы видим только одно: на удивление густой лес и россыпи валунов. А Неубиваемого Зверя не видно. Мне в голову приходит неожиданная мысль. – А в каких-то книгах или базах данных говорилось, насколько велик этот зверь? Мы вообще сможем увидеть его отсюда? Джексон подается вперед, чтобы я смогла расслышать его сквозь шум ветра. – Версии есть разные, но, согласно большей их части, он огромен. Высотой в несколько этажей. – Тогда почему же мы не можем его увидеть? – Меня охватывает беспокойство. Мы оба снова смотрим в кратер и снова не видим ничего, кроме деревьев и камней. Все во мне кричит, что садиться в кратер нельзя. Нам нужно повернуть обратно. Прямо сейчас. – Давай, садись! – кричит Джексон Флинту, и у меня падает сердце, когда Флинт начинает быстро снижаться.