– Да. – Узнай получше. Прежде всего, где профессор! Куда они думают его сбагрить. – Я не настолько близок… – Но есть кто-то ближе… Таксист пальцем поковырял в носу и, подумав, скосил глаза на улицу. – Конечно, есть. Но не за красивые слова. Я должен буду поделиться гонораром. Эверт свое слово сдержал и познакомил Егора с Дианой Кипренской. Светская женщина. Она родилась в Америке и от русского в ней осталась разве что родовая фамилия. Егор догадывался, что имел дело с самой прекрасной и загадочной дамой. Она почти не красила губы – они и так у нее были сочные, розовые, притягивающие пышным здоровьем. В просторной квартире веяло аристократизмом. Розовые диваны. На зеленых стенах известные картины и фотографии родственников и знаменитого художника. Примечательностью был и цветастый попугай какаду. Чувствуя себя свободно, он был любимцем и потому тяжело пикировал на плечи гостей. Егор принял его с удовольствием и даже иногда давал ему возможность пощипать ладонь… – А с вами интересно, – засмеялся Егор, почувствовав расположение Кипренской. – Но к нам, мужчинам, относитесь с осторожностью… Я слыхал, что гордые красавицы чаще других одиноки. Егор уже знал, с чего следует начинать разговор с женщинами такого типа. – Да, в душе я всегда была одинока, – согласилась она. – И даже когда играла в кино счастливых, замужних женщин. – Теперь вы не снимаетесь? – Я ведь замужем. И вынуждена жить в Нью-Йорке. У меня здесь учится дочка, да и многие друзья детства живут здесь. Да и сама выросла в Нью-Йорке… Они пили русский чай с лимоном. – Не глядите на меня так пристально. Может быть, я еще и красива. Но жизнь моя не шедевр! Сейчас нет ни одной, даже богатой женщины, которая бы просто порхала… Конечно, есть те, за которых решают другие. А у меня, наоборот, за всех думаю я: и за дочку, и за племянницу – даже за моего первого мужа. Он ученый-физик и беспомощен, как все люди творческого труда, – кругом ведь процветает жлобство! Она что-то вспомнила и, торопливо надев жакет, сказала: – А вы знаете, мне еще надо съездить за дочкой в школу. Но я вас приглашаю… Вы как весточка из России! Весточка из России. Егор пригласил ее на выставку, и она не отказалась. В музей «Метрополитен» – и она тоже не отказалась. – Ты знаешь, Егор, – переходя на «ты», сказала она улыбаясь. – Я отправляю к отцу дочку. Эти дни останусь одна. Приглашаю скрасить мое одиночество… Егор словно понимал ее душу… «Что ни говори, но она действительно красивая женщина», – подумал он с некоторой внутренней радостью. В назначенный день и час, предупредив Юру, он был у Дианы Кипренской. Глава 55 Аллен Оливер летал в Лондон и встречался там не только с редактором газеты, который его похвалил за разнообразные материалы, но и с Майклом Стегнером. Майкл был воодушевлен. – Аллен, ты просто родился для разведки. Эта дама, этот Юлечка и Ипполит – классические типы. Теперь для результативного общения необходимо целенаправленное конструирование. И Майкл, скинув пиджак, горячась, стал объяснять Аллену, что общение станет результативным лишь при одном условии, если он, Аллен, установит еще более тесный психоэмоциональный контакт и будет способен войти в семью Юлечки на правах верного человека… Надо решиться на любовную связь. Майкл взял карандаш и потрясал им в воздухе, как дирижерской палочкой. – Надо решиться на любовную связь… Немного успокоившись, выкурив сигарету, он стал рассказывать о тех днях, когда сам внедрялся в элиту в Египте. – Элита… она имеет корни и стебли. Корни – это ее коронарные сосуды – они вечны с тех пор, как элита родилась. Для разведчика-нелегала важна ее сущность. А она проста: в королевских спальнях жены всегда уступали фавориткам. Возьми нашу монархию. Георг VI, отец Елизаветы, не хотел видеть Филиппа ее мужем, поскольку он иностранец и королю регулярно давали сведения о его похождениях в борделях Александрии и Лондона. Елизавета вышла за него замуж только после того, как пригрозила отцу отречься от трона… Достаточно хорошенько проследить жизнь нашего принца и кумирши Дианы. Это ведь верх элиты, а пониже этажами… Разве там все идет по-другому? На этот раз Майкл позвонил Тейлору Роде, и тот спустился вниз, чтобы познакомиться с Алленом. Тейлор предложил выпить по рюмочке французского коньячка. – Необходимо подтвердить сведения, что Россия, как и прежде Союз, имеет контракты на поставки в Ирак сибиркой язвы 1979 года. – Тейлор посмотрел на Аллена с улыбкой. – И вообще нас очень интересует технология клонирования вируса… Мы не пожалеем денег для ее покупки. Майкл неожиданно вставил свою фразу: – Насчет своего гонорара не беспокойся. Он вам, Аллен, повышен вдвое! Ефим относился к отцу иронически. А к матери, которая его баловала деньгами, потребительски. Учась в закрытом колледже, он давно снюхался с сыном Ипполита Иваном. В эти дни мать скряжничала. После того как унюхала, что он курит травку, лишила его дотации. Иван для Ефима был кумиром. Он уже пробовал в колледже двух самых престижных девок, а еще, как рассказывал, одну бабенку-банкиршу… Ефиму пришла мысль, что у матери бальзаковский возраст и ей, наверно, требуется «пацан». Иван обладал великолепным мужским достоинством… Ефим мог только позавидовать! Вот и решил Ефим свою зависть сублимировать во что-то реальное… Однажды он сам предложил Ивану свою мать… Тот даже напугался. – Да ты таких, пухленьких, любишь! – упрашивал Ефим. – Я буду что-то должен? – Пустяки. Я же стараюсь не для себя, а для матери. У нее же бальзаковский возраст! Иначе в будущем, по Фрейду, истерия! А мать мне нужна здоровая. – А отец? – Что отец. Разве это мужчина? Мне мама как-то призналась: так, петушок легонький… – Ну ладно, убедил. Впрочем, мой отец не лучше. Может быть, ты потом пригодишься для моей матери. И вот Ефим пригласил друга к себе. День, другой… Иван после занятий толкался у Болотиных. Виолетта Карповна и раньше приглядывалась к Ивану, и даже как-то говорила Ипполиту, чтобы он держал его «в узде». – Дрянной мальчишка! Говорят, в лагере жил с руководительницей. – И ты смотришь сквозь пальцы?! – Мужик в подоле не принесет! Разговор был старый и забылся. Но, увидев вновь Ивана, Виолетта вдруг почувствовала к нему не совсем материнскую тягу: он ее все больше и больше сексуально раздражал. С Ефимом она была открыта – свободно разговаривала на самые откровенные темы. Она стояла на позиции одной писательницы, которая в популярной газете объявила, что самый лучший любовник и партнер – это сын. Конечно, Виолетта до этого не дошла, тем более Ефим был болтливый малец и не больше, а сексуальность в нем – так, дешевая, похожая на отцовскую. И был он для нее как младшая подружка. А если сын что-то из ее тайной жизни и знал, то он – сын, за ворота не вынесет!.. Она сама как-то подошла к Ивану и обняла его. Иван поднял темные, с поволокой глаза на Виолетту. Он вспомнил, как все было с банкиршей, между прочим, очень похожей на мать друга. «Они все одинаковые, жадные на мальчишек…» – подумал Иван, и так ему захотелось снова ощутить все, что было с банкиршей. Иван первым жадно поцеловал Виолетту. – Ты что, с ума сошел, – дробно засмеялась Виолетта Карповна, чувствуя, как кровь дурманилась и как страсть будоражила ее… Руками она обняла его за талию и прижала к себе, ощущая плотное, темпераментное тело Ивана. – Идем в спальню, – с дрожью в голосе сказал Иван. Она молча подчинилась, забыв про все: и о том, что надо ехать в офис, и о том, что в соседней комнате, у себя в детской, находился Ефим. Постель в спальне была разобрана, словно Виолетта чувствовала, что с появлением в квартире Ивана должно что-то случиться.