Он почти умолял: – Саш, ну не хочу!.. Не хочу к ней домой! – Миш, ну что в этом такого?.. Мне интересно, как устроен её дом, кто её друзья… Мне всё интересно, – он старался убедить Мишку. – А тебе не интересно, идиот, куда всё это заведёт нас?! Нет? – Миш, хочешь честно? Я об этом не хочу думать. Я и так знаю, что ничего хорошего не будет, просто дорог каждый день. Считай меня кем хочешь, ты только сходи, прошу тебя. Она просила прийти пораньше, помочь. Мишка закатил глаза. – Саш, может, ты сходишь?.. Поможешь ей по хозяйству, а потом заявлюсь я? – тоже не плохой сценарий… Ты её очаруешь умением сервировать стол, потом рухнешь на колени и во всём признаешься… Мишка пошёл, но не «пораньше». «Не буду помогать!» – это был его протест, маленькая месть и Сашке, и Полине. Полина встретила с хитрой улыбкой. – Проходи, уже почти все пришли, за стол будем садиться. Она жила в самом центре, на набережной, в красивом старинном доме. Это было чисто питерское пространство, со всевозможными мелочами, антикварными предметами, комфортными современными диванами. Повсюду книги. Много цвета, но какого-то спокойно-приглушённого, и, приди сюда через двадцать лет, ничего не захочется поменять. Мишка был очарован всей этой гармонией, да и выпил немало. Гости расходились. Он взял в руки куртку. – Останься, пожалуйста, – сказала она спокойно, оставляя выбор за ним. Он не смог уйти. Проснулся в 5 утра. Полина тихо спала рядом. Ему стало противно. Дурная мысль пришла в голову: «В конце концов, это не я, это Сашка!» Он знал, что никогда, ни при каких обстоятельствах не расскажет ему правду. Ему нравилась Полина, нравилась по-настоящему, но Александр был важнее. Мишка спешно собирался, ни на секунду не хотел с ней оставаться наедине. – Ты уходишь? – Меня срочно вызвали в клинику, – он старался не смотреть на Полину. – Просто захлопни дверь. В совсем простом предложении он услышал и печаль, и недоумение, и обречённость, и «почему», и «зачем». Обернулся и увидел её глаза. Он хотел на всё плюнуть, нырнуть к ней под одеяло, тискать её полусонную. Ему нестерпимо захотелось запаха горячего кофе и вкуса песочной слоёнки с повидлом. Он спустился по лестнице, сел в машину. Питер начинал жить новым днём. Улицы заполнялись людьми. Они спешили по своим делам. Вывески сменяли одна другую, светофоры, перекрёстки, площади… Михаил звонил и звонил в дверь. Сашка долго не открывал. – Что случилось? Проходи… Кофе будешь?.. – Сашка ещё не проснулся. – Просто ехал на работу, решил заскочить. Сашка удивлённо посмотрел на Михаила. – Что с тобой? Всё нормально? Как прошёл вечер? Она что-то заподозрила?.. Да не молчи ты!!! – Я больше не буду с ней встречаться. Не буду никогда. – Ты что, поссорился с ней?! Миш, ты её чем-то обидел? Да что произошло? – Ничего, Саш. Это был последний раз. Я никогда больше не увижу её. Я тупо привыкаю, мне становится её мало, мне не справиться с этим. На Сашке не было лица. Он стоял с опущенными руками и, казалось, никогда не сможет их поднять. – Мишань, а что же делать?! Ты хочешь забрать у меня Полину? Мишка не выдержал: – Да ты сам отдал мне её! Неужели ты этого до сих пор не понял?! Ты просто идиот, ненормальный… И никого я не забираю! Выпутывайся сам. Полины для меня не было и нет. Ты есть. Её нет! Он молча встал. – Закрой за мной. Сашка стоял и думал… Он понимал, что всё закончилось, и он никогда не решится рассказать Полине, что это было. Первые три дня стали настоящим испытанием. Мучила нестерпимая боль. Это была другая боль, и он не знал о её существовании. Она изнуряла. Так болит душа, и она есть. – Миш, сколько времени болит душа? – Александр нашёл силы позвонить. – Не знаю… У меня больше нет души, ушла… – Миш, что значит – ушла?.. Куда? А когда вернётся? – Саш!!! Ну не теряй ты головы… Возьми себя в руки! Ты же тронешься мозгами! Пиши… Я вот режу людей и прекрасно себя чувствую… – Мишка старался быть убедительным, но сам себе не верил. Чувствовал он себя хреново. Сашка совсем не мог писать, ни строчки. Что писать?! Он думать разучился! На столе лежал незаконченный роман: «Как-нибудь допишу…» Это была его история, и там было всё взаправду, только другие имена. Он не заблокировал её номер, как сделал Михаил, надеялся на чудо. Но чудес много не бывает. Однажды она вошла в его жизнь, это и было чудом. Через неделю он получил от Полины письмо. Спокойное письмо, без надрыва. Она даже приносила извинения за то, что не смогла понять его – он не дал, не пустил в свой мир. Она писала, что абсолютно убеждена – она ему нравилась, и, скорее всего, он был влюблён. Она писала о той ночи, много и без предрассудков. Сашка всё понял: Мишка скрыл от него, что был близок с ней!.. Злость и ревность добавились к душевной боли. Сначала он ненавидел её. Но в чём её вина?! Потом ненавидел Мишку. «Предатель!» – кровь закипала… Полине он не ответил. Молча поставил на блок, потом просто удалил её телефон и всё, что могло хоть как-то связывать с её миром. Он засел писать. Писал всю ночь. Под утро дописал первый том романа. Он хотел спать, но был сильно возбуждён. Хотелось увидеть Мишку, набить ему морду, хотя он слабо представлял, как это сделает: Мишка был гораздо сильнее. Потом он понял, что никогда не скажет ему о письме. Боль пройдёт рано или поздно, пройдёт и злость, а Михаил останется. К утру он понял – это только его вина, он заигрался. Александр позвонил издателю. – Знаешь, ты был прав, пора выходить из укрытия. У тебя есть хороший пиарщик, стилист? – Александр, вас молния поразила? Конечно, есть… Завтра будут у вас. – Да, я пришлю тебе первую часть романа, по-моему, можно запускать в работу… Твоему пиарщику можно доверять?.. Я хочу всё – сразу и быстро… Издателю показалось, Александр бредит: «Может, заработался, но точно не в себе… – он привык к творческим людям. – Всякое бывает, но от Сашки не ожидал…» Встреча была назначена в «Гранд Паласе». Стилиста звали Антон, он был похож на эльфа: тонкий, звонкий и прозрачный. Пиарщик Иван был полная противоположность Антону. Сашке не верилось, что они поладят. Сели за стол переговоров. Антон робко затянул жалостливую: – Всё будем менять, всё-всё… Иван грозно зыркнул. Антоша притих. – Выбираем стратегию. Берём тренера, своего, будет молчать, пусть думают, ты родился таким. Сань, пахать придётся! Дальше… нужна машина… – У меня нет прав! – гордо сказал Александр, принимая правила игры. – Отлично, тогда машина и водитель… Длинный S-class и водитель в чёрном с головы до ног, плюс охранник, тоже в чёрном… Пацанов полно, подберём. Снимем постоянный номер в отеле… Предлагаю «Асторию» или «W Отель»… Снимем на год, будет дешевле. Стилист Антон извертелся, он не мог дождаться своего выхода. – Смотри, не перестарайся с образом… Санька должен стать бруталом, загадкой, идолом баб… – Сань, держись, главное – не сопротивляйся… Скоро тебя не только читать будут, тебя на части будут рвать. Сашка слабо верил в такие превращения, во всяком случае, до сегодняшнего дня. «А чем чёрт не шутит?!» – и представил восторженное лицо Полины, стоящей в очереди за автографом. Через пару дней ребята скинули расписание тренировок, походов в spa-салоны, бутики. Антоша показал Александру, как он его видит. – Неужели я могу стать таким?! – Конечно! – говорили ребята. – У тебя всё для этого есть… – Кто бы мог подумать, мама дорогая! – причитал Александр, и весь ушёл в процесс перерождения. С Мишкой не виделись, только созванивались. Вскоре после всех описанных событий тот принял предложение американской клиники и улетел в Вашингтон почти на полгода. – Бывай, дружище, жаль, не свиделись… – Звони, не забывай, жвачку привезу американскую и джинсы Вранглер! Он не мог без шуток.