– Кто прощается? – Катя испуганно взглянула на Барышникова. – Мы с тобой, например. Они, – он махнул в сторону застывших пар. – Почему? Ты же просто моё воображение, моё желание. – Катерина, как только мы начинаем привыкать к человеку, который нас создаёт в своём воображении, нам приходится вольно или невольно уходить навсегда. Таковы правила игры! Даже не правила. Это закон, неизбежность. И я хотел предостеречь тебя, помочь разобраться во всём. Это очень важно. У нас совсем мало времени. Она чувствовала, он очень волнуется, как будто подбирает слова, но никак не может найти правильные. – Я не должен тебе ничего говорить. Это недопустимо. Человек должен учиться слушать себя и принимать правильные решения. Ничего нет страшнее и губительнее самообмана и слепой веры, что всё авось как-нибудь устроится! Всё устроится ровно так, какой путь и решение ты выберешь. – Кать, вставай! – мама сильно трясла её за плечо. – Ну проснись же! Катюша то открывала глаза, то опять проваливалась в сон. Она уже с трудом различала очертания Михаила, и только понимала, он что-то пытается ей сказать, прокричать на прощание… – Катя, милая Катя! Знай, люди никогда не меняются! Слышишь, никогда не меняются! Никогда… Его образ таял и исчезал. Он отчаянно кричал, но она больше не могла разобрать ни слова. – Там пришёл молодой человек с огромным букетом цветов! – мама перешла на шёпот. – Очень представительный! – Серёжа? – Катюша вскочила с кровати и, как была, побежала в коридор, даже не взглянув в зеркало. Он стоял красивый и уверенный в себе, с улыбкой и охапкой белых роз. – Катя! Прости, я очень виноват. Я вспоминал, скучал. Мне не хватало тебя. Я не знаю, что говорить. Давай будем вместе! Я многое понял. Всё будет по-другому, поверь! Она молчала, нерешительно озираясь по сторонам, ища поддержки. Задыхалась от напряжения. Потом зажмурила глаза, пытаясь вернуться туда, на вокзал, к Мише. Она хотела ещё раз услышать эти тяжёлые, но, скорее всего, правильные слова. Это ровным счётом ничего не меняло… Она любит Сергея несмотря ни на что! «Никогда! Люди не меняются, никогда!» – А вдруг? В поисках идеальности Мир всегда делился на уверенных и неуверенных. Нет, Александр не был неуверенным в полном понимании этого слова, в чём-то он был абсолютно уверен. Всё началось в детстве. Он категорически не нравился девочкам – и некрасивым в том числе. Он блестяще учился, но это ничего не меняло. «Странно, – обсуждали друзья семьи, – у таких интересных родителей такой некрасивый ребёнок». Да и мама, добрый человек, прижимая его к сердцу, часто говорила: – Не в красоте счастье, сынок! Сашу это трогало и огорчало. Он любил всё красивое, и осознание своей некрасивости делало его несчастным. Наверное, поэтому он выбрал в друзья Михаила. Они жили по соседству и знали друг друга ещё с детского сада. Миша был необыкновенно хорош. Они были разными, притом во всём. И их дружба никогда бы не началась, не знай они друг друга с ранних лет. Саша восхищался Михаилом, дорожил их дружбой и во всём уступал. Он с усердием писал за друга сочинения и от всей души давал списывать математику. Уже в старших классах, когда Михаил влюбился в красивую девочку из параллельного класса, Саша сочинял для него любовные письма – Миша в этом ничего не смыслил, но силу на нежные девичьи сердца они имели огромную! Мишка не понимал, как можно быть таким, тянул Сашу в спортклуб повышать самооценку. Правда, тот любил больше ходить в кино, и обязательно про любовь. Миша всю эту любовную канитель не жаловал, но шёл – на такие фильмы ходили девочки, можно было легко познакомиться. Ему нравились все смазливые без разбора. Сашке – только лучшие из лучших, но об этом знал только он. После школы Михаил пошёл в медицинский – внял наставлениям отца, известного кардиохирурга. Позднее сам по-настоящему увлёкся медициной и был уверен в правильности своего выбора. Александр же выбрал филологический факультет. Он начал писать ещё в юности, писал преимущественно о любви, как будто знал в этом толк. В университете написал свой первый небольшой роман. Мишка услышал его первым. – Как тебе это удаётся?.. У тебя и бабы-то ни одной не было… Чего ты боишься их как огня? Они на девяносто процентов глупые и предсказуемые, уж кто как не ты смог бы их уболтать. Мне бы твой дар из пустого в порожнее! – смеялся Мишка. Сашка в такие минуты не смеялся. Чем старше он становился, тем нелепей и уродливей себе казался. Его неуверенности не было ни конца ни края, но он жил в героях своих романов, где был совсем другим. Его первые шаги в литературе оценили издатели, и Сашкины книжки появились на прилавках книжных магазинов. Их разбирали. Тиражи росли. А душа просила любви. Она болела и требовала. Александр устал испытывать трепет и страсть к вымышленным героиням своих романов. Он хотел, чтобы рядом была она – живая, настоящая, тёплая. Хотел смотреть в её глаза – хотя бы тайно, восхищаться, гордиться ею. Она будет лучшей из лучших! – на меньшее был не согласен. Он зарегистрировался во всех социальных сетях, подписался на дюжину глянцевых журналов и жадно начал искать её, вглядывался в каждое прекрасное лицо, пытаясь понять, что спрятано за этой красотой. У него были слишком высокие требования. Она должна быть идеальной, идеальной во всём. Сашка скрывал от друга, что начал поиски своей любимой. Он даже мог представить, как Мишка будет рыдать от смеха, не в силах уняться, и предложит пригласить вполне приличную девицу по сходной цене. Михаил был циником, он – лириком, но от этого жить легче не становилось. Друзья часто встречались в кафе после учёбы. Мишка, весь пропахший мерзким больничным духом, неизменно тащил двух или трёх сокурсниц. Подмигивал – на выбор! – и давился от смеха. Сашка иногда, грешным делом, думал, что Мишка согласился на медицинский только лишь для того, чтобы властвовать в этом женском царстве практически без конкуренции. После таких встреч девчонки были недовольны. – А посимпатичней нет друга?.. Ещё и молчит всё время… – Где ты откопал это сокровище? – Глупые курицы!!! Он – красавчик! Он – писатель! – Известный?.. Ну, с этого бы и начал… Мы бы пригляделись! Особенно комично выглядели походы в ночные клубы. Мишка просто насильно затаскивал туда Сашу. – Миш, ну уволь, ну избавь от этого вертепа… Хочешь, два литра крови отдам на твои медицинские опыты? Михаилу он был необходим: – Саш, ну посмотри… ну, вот та?.. или нет… эта как?.. нет, всё-таки та… А Саша всегда удивлялся его неразборчивости. – Миш, зачем тебе их так много?.. Они же все на одно лицо. – Ну, не скажи, Санёк! – многозначительно говорил Мишка, почему-то тыча пальцем в небо. Александр писал много, с головой погружался в сюжеты своих романов. Становился известным. Но никто и никогда не видел его и не имел представления, как он выглядел. Писал под псевдонимом, и это было его основным условием при работе с издательством. Ему всё время хотелось быть незаметным. – Сань, ну что ты как старый дед ходишь?.. Не одеваешься, машину не купишь… Эх, мне бы твои деньги! Я бы разгулялся… Александру было не до этого. После универа пошёл в аспирантуру. Вечерами с Мишкой, когда тот не был занят очередной пассией, а ночами писал, проживая чужие судьбы. Михаил по настоянию отца, да уже и по собственному желанию, пошёл в интернатуру по хирургии. Увлёкся микрохирургией. Делал заметные успехи. Саша не оставлял эту глупую идею – найти своё совершенство и часто рисовал её в воображении. «Она должна быть брюнеткой», – почему-то решил он. Он бы легко перенёс этот портрет на холст, будь он художником. Ему казалось, он знает её походку, движение рук, как она поправляет волосы… Однажды на выходные отправились в Москву – Мишка настоял. – Саш, там Клондайк! Эх, жаль ты отказываешься от известности и выглядишь как заправский бомж! Ты – известный писатель, я – восходящая звезда отечественной микрохирургии… В Москве Саша познакомился с Тамарой. Вернее, познакомился Мишка – с двумя начинающими журналистками. Тамара была далеко не идеальна, но тронула его своей мягкостью и неподдельным интересом. Это был его первый опыт общения с женщиной. Нет, у него были и другие истории, но чтобы так близко – первый раз. Тамара увидела в нём то, что далеко не лежало на поверхности. Она увидела в нём мужчину, и он был благодарен ей. Саша изредка приезжал к Тамаре. Это был остров спасения, где он приобретал временную уверенность. Тамара стойко добивалась его любви, шла на любые ухищрения, но он не давал ни пяди своей души. Он ждал ту, свою, единственную… И честно во всём признался: – Я просто не люблю тебя, никогда не смогу полюбить… Нам лучше больше не встречаться. Прости! Он скучал по Тамаре, но вернуть не хотел, ни разу… Сашка редко заезжал в издательство, предпочитая посылать готовые романы по почте. Издатель настоял на встрече: надо поговорить. – Александр, ну что вы себе надумали эту таинственность? Я уже устал от звонков. Журналы хотят брать интервью, телевидение – снимать… Идите и объясняйтесь с ними, что с вами не так и что вы как огня боитесь публичности… Да, поначалу это был прекрасный ход, но сейчас вам это реально мешает, пора выходить на новый уровень… Сашка молча сидел в кресле, разглядывал издателя и всё, что было вокруг него. На столе лежала книга. Он прочитал название: «Иллюзия идеальности». Машинально взял книгу в руки, открыл её и увидел фотографию автора… Он вздрогнул, как будто кто-то больно ударил. – Кто это? Кто эта женщина?.. Издатель сделал лицо: о чём он только думает?! – Она психолог, выпустила свою первую книгу. Решил прочитать… Мы не издавали её… Говорят, интересно пишет, работает в какой-то крупной компании, ведёт свой блог в интернете, есть в «Инстаграме»… Да где её только нет!.. Вот! В отличие от вас, она знает, как добиваться успеха! Идите, Александр, идите и думайте, прошу вас! Издатель знал, как делать деньги и на ком можно заработать, но ему были совсем непонятны кривляния этих творческих натур! Сашка не шёл – издательство находилось недалёко от дома, – он бежал. «Мишка, как мне не хватает тебя!» – ему вдруг захотелось поделиться, он был готов стерпеть любые насмешки друга.