Пэн фыркает и поднимает моё платье. Он держит его в руках так, что мне остаётся только просунуть руки в рукава, когда он надевает его мне на голову. Я шевелю задницей, чтобы тонкий хлопок опустился на бёдра. Пэн издает одобрительный рык. – Нам ещё хватит времени наполнить тебя спермой Потерянного Мальчишки, Дарлинг. Но что тебе нужно сейчас, так это мясо с картошкой. Досыта набить живот. Пойдём. – Я пытаюсь. – Я одариваю его озорной ухмылкой. – Тогда почему мы опять играем в какие-то дурацкие игры? Не знаю, что на меня нашло. Я абсолютно секс-позитивная девушка. Мне нравится заниматься сексом, и я не пытаюсь это скрывать. Но обычно я не настолько навязчивая. Или, возможно, мне нужен не секс, а именно Питер Пэн. Он подхватывает меня и перебрасывает через плечо. – Эй! Волк выбегает из леса и рычит на Пэна. – Я её предупреждал, – говорит Пэн волку. – Она будет слушаться меня, и ты тоже. Волк коротко гавкает снова. Я не понимаю, что это означает, но Пэн, похоже, удовлетворяется ответом. Он идёт прочь от лагуны. Но не сворачивает к домику на дереве, а вместо этого направляется в сторону города. – Я думала, мы идём за едой? – Именно, – говорит он. – Пришло время показаться в Дарлингтоне. Напомнить им всем, кому принадлежит эта земля. * * * Лишь когда издали доносится гул маленького городка, Пэн опускает меня на землю. Я расправляю платье и только тут понимаю, что я босиком, как и Пэн. Думаю, мы оба выглядим дикарями. Лесная тропинка соединяется с дорогой, идущей с севера на юг. Но её пересекает мощёный тракт, который спускается в город. Судя по всему, это и есть Дарлингтон-Порт. Я слышу стук колёс повозки по камням. Крики и смех людей. Звон далёкого колокола. Лязг металла и запах раскалённого железа. Не так давно я жила обычной жизнью в обычном городе, в обычном мире. Но невзирая на то, как мало времени я провела в Неверленде и в домике на дереве, каким-то образом это стёрло всё, что казалось мне нормальным, и заменило чем-то новым. И здесь, в Дарлингтоне, я чувствую себя туристкой в сувенирной лавке. Словно сейчас начну охать и ахать над каждым углом. Мне, похоже, нисколько не мешает, что Дарлингтон-Порт напоминает голландский городок в колонии XIX века. Повсюду белые оштукатуренные здания с открытыми деревянными балками, покосившиеся маленькие крылечки с яркими разноцветными навесами, товары, выставленные в витринах. – Ты скрывал такое от меня всё это время?! Здесь чудесно! – восклицаю я, и Пэн снисходительно улыбается мне. – Я полагаю, в нём есть своё очарование. Мы проходим мимо пекарни, мужчина у входа подметает каменные ступеньки, на витрине у него большими красными буквами написано «ЗАКРЫТО». Завидев Пэна, он перестаёт подметать, склоняет голову и не отрывает глаз от камня. – Небывалый Король, – бормочет он. Пэн игнорирует его. Через дорогу находится книжный магазин, рядом с ним канцтовары и обувная лавка. Последняя открыта. – У тебя есть деньги? – спрашиваю я Пэна. – Мне бы не помешала обувь. – Я шевелю пальцами ног на холодном булыжнике. – Конечно. На мгновение по воздуху плывёт сладкий запах, я ощущаю его на кончике языка, и буквально в следующую секунду Пэн протягивает мне горсть золотых монет. – Срань господня! Как ты… где… Я бы заметила, если бы он таскал с собой в кармане штанов кучу тяжёлых монет. О, честное слово, я замечаю всё, что происходит у него в штанах. – Преимущества тени, – сообщает он. – Я могу заставить появиться из ниоткуда что угодно. Я изумлённо пялюсь на него. Чувствую, что у меня практически звёзды в глазах. – Ты великолепен. Он шумно выдыхает через нос, и уголки его рта приподнимаются. – Ну давай. Возьми парочку и купи себе туфли, Дарлинг. Уговаривать меня не приходится. Я беру несколько монет, не имея ни малейшего представления о том, сколько стоит обувь, и толкаю тяжёлую деревянную дверь обувной лавки. Над входом звенит колокольчик, и продавец здоровается, а после замечает Питера Пэна и волка. – Боже мой. – Мужчина опускается на одно колено. – Я понятия не имел, что вы… Простите, Небывалый Король. Какая честь видеть вас в моём магазине. – Моей… – Пэн смотрит на меня, и между его бровями появляется морщинка. – Дарлинг нужны новые туфли. Не могли бы вы ей помочь? – Конечно. – Мужчина встаёт. Смотрит на волка, открывает рот, как будто хочет возразить против присутствия большого мохнатого зверя, но передумывает. – Что желает дама? – Что-нибудь попроще. – Я осматриваю лавку. Она маленькая и уютная, образцы товара стоят повсюду: на полках вдоль стен и вразнобой на маленьких квадратных тумбах. Я пробираюсь к полке слева, и подо мной громко скрипит пол, а затем по дереву скрежещут и клацают когти идущего за мной волка. – Как тебе? – спрашиваю я его, снимая с полки балетки, чтобы показать ему. Волк говорит: «В них не побегаешь». Я смотрю на него сверху вниз. – Кто сказал, что мне нужно бегать? «Всегда нужно быть готовым бежать». – Я с ним согласен, – говорит Пэн позади меня. – Хорошо. – Я возвращаю балетки на полку и беру коричневый кожаный ботинок на шнуровке. – А эти? – Эти лучше, – признают одновременно Пэн и волк. – Есть седьмой размер? – спрашиваю я, и продавец кивает и спешит в кладовку. – Почему вас обоих так волнует, придётся ли мне бегать? – спрашиваю я. Пэн прислоняется к высокой полке во всю стену в другом конце магазина, скрестив руки на груди. Он неподвижен, но вокруг него сохраняется аура опасности, будто он может переломать человеку все кости, практически не прилагая усилий. Питер Пэн и раньше выглядел угрожающе, но теперь со своей тенью он… он… Невозможно подобрать верные слова, чтобы описать, каково это – быть сейчас рядом с ним. Это как пытаться передать ощущение от подступающего урагана дня за два до того, как он обрушится на землю. Воздух другой, и ты чувствуешь надвигающуюся гибель то ли нутром, то ли душой. Но это ощущение не потрогать руками, и поэтому оно не кажется реальным, пока катастрофа не разразится буквально у тебя над головой. Питер Пэн вот такой. Как ураган. Волк обходит витрину, чтобы посмотреть на меня, и вырывает меня из задумчивости. «Чтобы бегать, нужна обувь», – говорит он. Продавец бегом возвращается через распашную дверь с чёрной коробкой в руке. – А вот и они! – Он ставит коробку на пол, пододвигает стул и жестом приглашает меня сесть.