— Я столько раз тебя звала! Почему ты не вышел? — Потому что спал. — Я попробовал сесть, но все тело болело. — Что ты хочешь? Фуми–нэ склонилась надо мой и принюхалась: — Ты пил? — Чуток. — Ты до сих пор пьян. — Хорош голос повышать! Голова болит. — Звонит мать Мияко, — объявила Фуминэ, скрестив руки на груди. Я тотчас встрепенулся. — Но ты сейчас явно не в форме, поэтому Я скажу ей, что ты еще спишь. —Нет! — Я заставил себя подняться. — Я ей отвечу. Фуми–нэ пожала плечами, и я прошел мимо нее в коридор. — Рю! — крикнула сестра. — Потом по душ сходи. От тебя несет. — Замолчи! — огрызнулся я, чувствуя, что от меня разит алкоголем и потом. Внутренне собравшись, я вошел в гостиную, откашлялся и взял трубку: — Доброе утро! Это Рюсэ Янаги. В трубке послышался приглушенный женский голос: — Доброе утро, Янаги! Я Акеми Кодзима, мать Мияко. Мы встречались в похороннон бюро. Кодзима… Прежде Миякотоже носила эту фамилию. — Янаги? — Да, да, простите, — зачастил я. — Ч могу быть полезен, миссис Кодзима? — Это касается Мияко. Я ждал пояснений. — Она оставила указания относительно того, как распорядиться ее личным имуществом. Ваше имя есть в списке. Сегодня после обеда я собиралась все раздать. Понимаю, что не предупреждала заранее, и если у вас другие лланы… — Я приеду, — перебил я. — Во сколько начинаете? — В пять вам удобно? — Да, вполне. — Я схватил блокнот и ручку, которые Фуми–нэ держала у телефона. — Адрес не подскажете? Под диктовку матери Мияко я записал адрес в Кацусике. Добираться туда час, а то и больше. Положив трубку, я сел за кухонный стол. — Рю! Я поднял голову. Фуми–нэ протягивала мне стакан воды: — Вода с лимоном. Спасение от похмелья. Главное, выпей до дна. Я сел прямо и взял у нее стакан. — Если через час не полегчает, у меня есть аспирин. — Да все в порядке, — заверил я, хлебнув кислую воду. — Просто голова болит. Волноваться не о чем. — Тебе стоит больше доверять моему опыту в лечении похмелья. — Фуми–нэ подмигнула мне. — Недаром же твоя старшая сестра уже семь лет в баре работает! Смех мой прозвучал так, будто я давился воздухом. Тревожить сестру не хотелось, поэтому, не дав ей сказать больше ни слова, я ретировался к себе в комнату. * * * Первым, что бросилось в глаза, когда я приехал к дому семьи Мияко, стала табличка, прикрепленная к двери. На ней была фамилия Кодзима, а не Сумида. В остальном увиденное полностью соответствовало моим ожиданиям — одноэтажный дом, простой и современный, в идиллическом районе на северо–востоке Токио. Я уже собрался пройти за ворота, как заметил Дзина, который стоял чуть поодаль у дороги и курил. — Привет! — смущенно сказал я, приблиЗИВШИСЬ. Дзин расправил плечи: — Ой, привет! Что ты здесь делаешь? — Меня пригласила мать Мияко, а ты? — Я с девушкой своей приехал. Ей тоже позвонили. — Он кивнул в сторону дома. — Чи и Сачико уже там. — Дзин протянул мне пачку ментоловых сигарет «Хоуп»: — Курить хочешь? — Спасибо. Я вытащил сигарету и наклонился к Дзину, который чиркнул зажигалкой. Я глубоко затянулся, вдохнул белый дым и закашлялся. Не курил я давненько. — Эй, ты как, ничего? — спросил Дзин. — Ага, нормалек, — кивнул я. — Поотвык слегка. — Не знал, что ты курить бросил. — Да я и не бросал. Не рвусь покупать сигареты, и все. Моей сестре не нравится, когда я курю при ней. А ведь в баре у Фуми–нэ курит каждый первый. — Сестра у тебя красотка. Давно хотел те бе об этом сказать. — Дзин остановился. — В ней что-то особенное. Не знаю чем именно, но она отличается от других, И не в плохом смысле. Я промолчал. — Она необыкновенная, скажем так, — заключил Дзин. — Необыкновенная, — согласился я. Дзин кивнул, но ие сказал больше ничего. Не будь ситуация такой печальной, он наверняка съязвил бы на тему паших с Фуми–нэ отношений. Дзин молча курил, а мне вдруг вспомнился разговор с Мияко в день, когда мы с ней переспали. — Дзин, ты же говорил, что вы с Мияко вместе школу заканчивали? — спросил я. — И что вы не ладили… — Неужели ты запомнил? — Дзин усмехнулся. — Ладить мы точно не ладили. — Почему? — Тебе лучше не знать, — покачал головой Дзин. — Но я хочу знать. — Ты до сих пор в нее влюблен? — спросил Дзин, глядя на свою сигарету. — Не переводи стрелки. — Это важно. — Он затянулся и посмотрел на меня: — Если чувства еще есть, тебе лучше не знать. Сердце болезненно сжалось. Я старательно изобразил безразличие, хотя сомневаюсь, что получилось убедительно. — Ты с ней спал?