Проулок окаймляли две многоэтажки, и кое–кто из жильцов бросал мусор прямо там. Среди картонных коробок валялись старый телевизор, сломанные пластмассовые стулья и гигантский плюшевый медведь без лап. Присев на корточки перед одной из коробок, Мияко открыла ее. В ней сидел котенок, белый с черны, ми и рыжими пятнами. Малыш промок, замер, и казался испуганным. . — Не трогай его! — посоветовал я. — Ты только хуже ему сделаешь, потому что себе взять не можешь. Пропустив мой совет мимо ушей, Мияко вытащила котенка из коробки. Он замурлыкал и свернулся клубком у нее на руках. — Не беспокойся, я о нем позабочусь. Она явно шутила. . — Тебе разрешено держать кошек в квартире? — Никто не узнает. — Не будь безответственной! Вдруг кто из соседей донесет домовладельцу? — Не будь параноиком! — парировала Мия ко, гладя котенку живот. — Соседи не узнают Да и если кто–нибудь донесет домовладелыц, я обращусь за помощью к маме. — Ну, как скажешь! — вздохнул я: кто бы что ни говорил, если Мияко принимала решние, изменить его было нереально. — А в студии его можно держать? — спросила она, глянув на меня. — По моему, идея так себе. Котенок 6удет лазить по картинам, испортит краски. Фуми–нэ ни за что не разрешит. — Это точно, — согласилась Мияко. Я подумаю, какие есть варианты, и позабочусь о бедняге, пока мы его не пристроим. С котенком на руках Мияко казалась спокойнее и мягче. Ее лицо дышало умиротворением, совсем как когда она читала книги. Может, взять котенка все–таки стоило. — Это мальчик или девочка? — спросил я. — Кажется, девочка, — ответила Мияко, проверив. — Как ее зовут? Мияко ощупала коробку: вдруг подсказки найдутся? — Ничего нет. Значит, мы можем назвать малышку, как захотим. Есть предложения? — Как насчет Тамы[6]? — Мне нравится, — кивнула Мияко. — Настоящее сокровище! Ты ведь в куче мусора ее откопала… Может, мне тоже залезть в старую коробку? Вдруг ты и меня подберешь? — Не болтай ерунду! — Мияко пронзила меня гневным взглядом. Я засмеялся: — Она на амулет похожа. Делают же амулетами статуэтки в виде кошки? Мияко кивнула: — Рюсэй, ты слышал, на что кошка тратит свои девять жизней? — Мияко пересказала старую английскую пословицу. — Три жизни она играет, три ходит сама по себе, три сидит на месте. Я усмехнулся: — У кошек хорошие рефлексы и чувство равновесия, поэтому они частенько выходят сухими из воды. — Нет! — с серьезным видом возразила Мияко. — У кошек впрямь несколько жизней и они могут перемещаться между мирами живых и мертвых. Я угукнул чисто для проформы, гадая, почему ей это так принципиально, хотя сам умилялся ее серьезности. — Идем обратно? Мияко кивнула. На миг я отрешился от случившегося между нами. Напевая, Мияко понесла котенка к себе на квартиру, я раскрыл над ними зонт из прозрачного пластика, наши шаги звучали в унисон. * * * — Как думаешь, где сейчас Тама? — спросила Фуми–нэ, продолжая разглядывать карти ну с кошкой. — Наверное, у матери Мияко, — ответил я. — Мияко говорила, что если домовладелец узнает про кошку и пригрозит выселением, она отвезет Таму туда. — Тама наверняка скучает по Мияко. — Мы все скучаем, так ведь? — спросил я и Фуми–нэ заплакала. Я протянул сестре руку, помогая подняться: — Пойдем домой, на улице темнеет. Или ты хочешь еще поработать? Фуми–нэ вытерла слезы: — Нет, пошли домой. Мы закрыли студию и зашагали по тихой лице, держась за руки. Фуми–нэ сказала, что желает садиться на автобус. — Не будем спешить! — попросила она, ия согласно угукнул. Спорить не хотелось, хотя вечер был холодный и ветреный. Я предложил Фуми–нэ свой пиджак, но она отказалась. — Не настолько разные у нас тела, — проговорила она. — Миндальничать ни к чему. Больно такое выслушивать, но подходящийответ не придумался. — У тебя сохранились письма Мияко? — спросила Фуми. — Нет, я давно их выбросил, — соврал я, не желая ее тревожить. — Ничего особенного в них не было — так, обычные привет, как дела… Абсолютно ничего личного. — А-а, — протянула Фуми, и в ее голосе мне послышалось недоверие. — Я не из тех, кто хранит письма, — сказал я. Фуми–нэ натянуто улыбнулась: — Конечно, нет. Ты не настолько сентиментален. Дорогой Рюсэй! Это мое последнее письмо, потому скажу т, о чем следовало в самом первом послании. Я про день, когда мы нашли Таму. Знаю, ты обиделся и, наверное, решил, что я так поступила, потому что могла, без оглядки на твои чувства. Это неправда. Я так поступила, потому что ты — это ты, Да, причины у меня были, и что скрывать было. Сейчас я в подробности вдаваться не буду, но при встрече расскажу правду. Мияко 6 В МОДЕЛИ ОНА НЕ ГОДИТСЯ Когда я открыл глаза, все вокруг было ярким. Белый потолок ослеплял. Вентилятор крутился медленнее обычного. Я начал считать его обороты: один, два, три, четыре… Пришлось остановиться, потому что голова раскалывалась. о .. Открылась дверь, вошла Фуми–нэ в розовой пижаме, с витаминной маской — на лице: