Я глянул ей через плечо. На картине бый луговая клубника теплым летним днем. Бескрайний луг с красной спелой клубникй и больше ничего… У меня аж сердце заболело. — Рюсэй, она прекрасна! Откуда взялась задумка? — Из календаря, — соврал я, не желая признавать, что изобразил Мияко, точнее, аромат ее волос, ее шампуня, название которого так я не выяснил. Пару месяцев назад я наведался в супермаркет и перенюхал весь имевшийся в продаже шампунь — наверное, из желания отыскать хоть кусочек Мияко. Увы, ничего похожего не попалось. Пока запах я помнил четко. Но что случится потом? Он начнет выветриваться из памяти, пока не забудется окончательно? Воспоминания о нем деформируются и рассыплются, как ржавые велосипеды? Фуми–нэ положила картину на пол, и дальше мы искали в тишине. — Смотри, Рюсэй! Вот работа Мияко! — воскликнула Фуми–нэ. На картине, которую обнаружила сестра, две головы изображались рядом друг с другом. Головы получились чересчур симметричными, а цветам не хватало глубины. — Ее первая работа. — Фуми–нэ смотрела на картину, грустно улыбаясь. — Похоже, это мы с тобой. — Что?! — На сердце мне лег камень. — Мияко делала успехи. Вот, смотри. — Фуми–нэ показала картину, на которой два «студийных» велосипеда изображались без ржавчины. Впечатляющей такую работу не назвал бы никто, но от предыдущей она отличалась выгодно. Рисующей я не видел Мияко никогда, значит, практиковалась она под руководством Фуми–нэ в мое отсутствие. Я просмотрел остальные картины. Быть художницей моей сестре не хотелось никогда, но талант это не отменяло. Писала она в большинстве абстракции, но особенные, притягивающие как магнит. От смелых мазков веяло бесприютностью и отчаянием, приглушенные цвета выдавали скрытое одиночество. Фуми–нэ научилась мастерски наполнять свои творения замысловатыми деталями. При этом она очень старалась избежать перегруженности. Каждая ее работа отличалась тонкой гармонией, уравновешенностью составляющих. То, о чем моя сестра не могла говорить вслух, нашентывалось ее полотнами, — Рю, ты когда–нибудь это видел? — спросила сестра, показывая мне картину. На ней кошка сидела на кухонном столе рядом с раковиной. Неподалеку стояла ваз с желтыми тюльпанами. Судя по грубым мазкам, написала картину Мияко. — Нет, впервые вижу, — покачал голу вой я, — но кошка наверняка Тама. — Да, пожалуй, — согласилась Фуми. Интересно, что станет с Тамой? Ее я в похоронном бюро не видела. — Не глупи. С кошками в похоронное бюро нельзя. 5 МОЮ ЖИЗНЬ РОМАНТИЧНОЙ НЕ НАЗОВЕШЬ Тама появилась у Мияко дождливым днем. Утро того дня я не забуду никогда, потому что тогда первый и единственный раз переспал с Мияко. Случилось это за неделю до начала новой четверти. Мы какое–то время не виделись, потому что на зимние каникулы Мияко уезжала к родным. Мияко заранее сказала, когда вернется, и в тот день я решил занести ей яблоки. Спонсор из Аомори каждый год отправлял приюту огромную партию яблок. Дети столько съесть не могли, поэтому администрация продавала излишек, чтобы выручить деньги. Мы с сестрой неизменно покупали ящик и делились с соседями. Мияко я заметил неподалеку от ее дома, у мини–маркета, и, поддавшись порыву, окликнул. — Рюсэй, что ты здесь делаешь? — удивленно спросила Мияко, посмотрев на меня. Я подошел к ней: — Нам яблоки привезли, и Фуми–нэ велела тебя угостить. Ложь, невинная ложь: поделиться решил я сам. — Давай помогу! — Я взял у нее полиэтиленовый пакет и чуть не уронил. — Тяжелый какой! Что ты купила? — Пиво. — Вечеринку устраиваешь. Мияко растянула губы в улыбке: — Ага. Вечеринку–соло в честь начала новой четверти. — Могу составить тебе компанию, — предложил я. — Соло с пивом идет не очень. Мияко засмеялась, и я решил, что она согласна. Мы вместе пошли к ее дому. Разлука ли тому виной или мое воображение, но мне показалось, что Мияко побледнела, похудела и что ключица у нее торчит больше обычного. — Правда? — воскликнула она, когда я это упомянул. — Вес я вряд ли сбросила, но все равно спасибо. — Так это не комплимент. Тощие девчонки мне не нравятся. — Предпочитаешь фигуристых, как Чи с большой грудью и так далее? — Предпочитаю меру во всем. Мы свернули к ее квартире и по лестнице поднялись на второй этаж. У двери висел почтовый ящик, верх которого украшала деревянная птица с обломанным крылом. Под птицей черным маркером написали цифру двадцать три. Значит, я угадал правильно. — Извиняюсь за бардак, — проговорила Мияко. — Убраться я не успела. — После Тоши мне никакой бардак не страшен, — отозвался я, снимая обувь с ног, но вскоре понял, что Мияко скромничает. У нее царили чистота и уют. Квартира оказалась маленькой, стандартной — спальня, гостиная, столовая, кухня. В центре гостиной стоял журнальный столик из дерева в окружении круглых диванных подушек, у одной стены — высокий белый шкаф с книгами, у другой — маленький телевизор и стереоустановка. — Садись, куда хочешь, — проговорила Мияко, открывая окна. — Где холодильник? — спросил я. — Я сама пиво уберу. Ты мой гость. — Мияко взяла у меня пакет. — Подожди здесь. Располагайся! Мияко исчезла на кухне, а я воспользовался шансом осмотреть книжный шкаф. Верхнюю полку занимали учебники, зато на остальных стояли только любовные романы. Большей частью английские, но обнаружилась и пара японских. Мы с Мияко часто наведывались в книжный Икеды, и без любовного романа она уходила редко. Я знал, что она поклонница этого жанра, но почему–то ожидал увидеть у нее и другие книги. Мияко вернулась с ведерком, полным льда и банок «Асахи супер драй»: — Прости, что заставила ждать. — Так мы прямо сейчас начнем? — спро_ сил я, нахмурившись. — Да. — Мияко поставила ведерко на стол и села рядом со мной, подтянув колени к груди. — Или ты передумал? — Нет, дело не в этом, — покачал головой я. — Просто… Сейчас десять утра. — Какая разница? — Мияко пожала плечами, открыла две банки и протянула одну мне. Мы чокнулись и выпили. Пиво было прозрачным, освежающим, бодряще–прохладным. — Тебе очень нравятся любовные романы? — спросил я. — Ты за мной шпионишь, — засмеялась Мияко. — Зачем шпионить, если твои книги выставлены всем на обозрение? — Эй, я далеко не всех к себе зову! — Она снова засмеялась. — Но ты не ошибся. Я впрямь обожаю любовные романы, хотя мою жизнь романтичной не назовешь. — Когда в последний раз у тебя был парень? Мияко ответила ни сразу: — Я никогда ни с кем не встречалась. — Почему? Мияко улыбнулась: — Скажем так, существует два типа людей — те, кому предначертана счастливая личная жизнь, и те, кому нет. Я отношусь ко второму типу. — Откуда такая уверенность, если ты не пробовала ни с кем не встречаться? — спросил я, глотнув пива. — С кем, например? Ты свою кандидатуру предлагаешь? — Да я уже дважды предлагал, и ты дваж ды мне отказала, — напомнил я. — Если ты передумала, я еще жду. Но предупреждаю: вакансия не вечна. Я жутко популярен, не забывай! Мы оба расхохотались.