Я вышла из ванной, посмотрела на часы. У меня еще есть время, чтобы сходить в город и полюбоваться вечерним Челябинском… просто побродить и успокоить расшатанные нервы… А завтра будет новый день и новые тревоги… Я быстро оделась в джинсы и майку, распустила волосы и надушилась. Ну вот, горько усмехнулась я, для кого стараюсь… Дремин далеко и не видит меня, не видит, какая я сейчас хорошенькая. Эти мысли привели меня в бешенство, и я стала яростно расчесывать волосы… – Я все-таки забуду тебя, – сказала я вслух, – забуду!.. Вдруг раздался звук скрипнувшей половицы, и я замерла. Что-то насторожило меня; мне показалось, кто-то топчется около двери. Наступила тишина, я постояла в нерешительности минуту-две, потом двинулась к двери. Было тихо, но мне по-прежнему казалось, что кто-то там есть. Я хотела крикнуть и спросить, кто там, но слова так и не сорвались с моих губ. Я увидела, как медленно поворачивается ручка двери. Молниеносно я метнулась к чемодану и вытащила оттуда пистолет. Схватила карточку и паспорт и сунула их в карман. Взяла со стола сотовый и запихнула его поглубже в другой карман. Третий этаж! Не очень высоко, может быть, мне удастся выбраться отсюда. Я вышла на балкон. Начинало смеркаться. Рядом тоже был балкон, около него – водосточная труба. Я могу спуститься по ней вниз… если успею, если никто не поджидает меня там, на улице. Ручка повернулась – и я уже не раздумывала, перемахнула на соседний балкон – к счастью, там никого не было, один момент – и я на водосточной трубе. Металл холодит руки. Я спускаюсь вниз, изо всех сил стараясь не кричать. Приземлившись, я замечаю, что мои руки кровоточат от ссадин и ноет щиколотка, похоже, я неудачно спрыгнула… Оказавшись внизу, я сразу вскакиваю на ноги и осматриваю двор… Вроде все тихо, но тут же словно в опровержение моих слов совсем рядом раздается хлопок, и острая боль пронзает мне плечо. «Они стреляют! – мелькает в голове. – Стреляют из пистолетов с глушителями. И сколько их здесь…» Я чувствую, что еще немного, и потеряю сознание, но делать этого ни в коем случае нельзя. Пригнувшись, я бегу к ближайшему подъезду жилого дома. Я не могу находиться во дворе: там меня убьют в мгновение ока. Эти выстрелы не оставляют сомнения в серьезности их намерений. К счастью, подъезд открыт, я ныряю в него и взбегаю на второй этаж, потом – на третий. Это пятиэтажный дом – старый, еще хрущевской постройки. Я не могу больше появляться в гостинице – меня вычислили, и теперь мне нельзя нигде засвечиваться. Я прикладываю руку к плечу – на пальцах кровь. Меня ранили… Я пытаюсь собраться с мыслями, чтобы решить: что делать дальше. И что я вообще могу сделать в таких условиях: одна в чужом городе, без друзей и знакомых. За мной никого нет, и я одна против врагов. Я даже не знаю: кто мои враги и сколько их. Они хотят меня уничтожить и прилагают к этому все усилия. Тогда в Неаполе они выпустили меня, и это было предупреждение, чтобы я не совалась в дела многолетней давности. Но я нарушила запрет и пошла своим путем. И теперь мне объявили войну, но на самом деле я знаю, что война была объявлена еще раньше. В тот день, когда расстреляли всю мою семью… А я по странной случайности осталась жива. Это очень, очень странно! На губах был привкус крови, а в глазах туман. Мои ноги дрожали, и тут я услышала, как открылась дверь подъезда и чей-то грубый мужской голос сказал: – Она здесь. Я видел, как забежала сюда. Я прижимаюсь, нет, вжимаюсь в стенку: я понимаю, что я окружена и у меня практически нет никакого выхода. Вот сейчас они поднимутся и пристрелят меня. А труп выбросят на помойку, и завтра я пополню собой криминальную сводку города Челябинска! Я даже не успею подняться на пятый этаж и попробовать выбраться через крышу. Слезы бессилия брызнули из глаз, и я зажала себе рот рукой, чтобы не заорать от страха и бессилия. Неожиданно мой взгляд падает на дверь слева, и в тот же момент я с силой жму на кнопку звонка, я жму так, что мои пальцы немеют. Я стою и давлю эту чертову кнопку. Дверь распахивается, и на пороге вырастает здоровенный бородатый мужик. Негодование на его лице сменяется похотливой улыбкой. – Ты ко мне, крошка? – ухмыляется он. Но я прикладываю палец к губам и, отталкивая его, бегу в комнату. Он что-то кричит мне, сзади неожиданно раздался жуткий звук. Грохот, звук упавшего чего-то тяжелого… Я оборачиваюсь и вижу лежащего на полу бородача. А рядом с ним бандита – ни лица, ни тела мне не видно; поверх него лежит вешалка с одеждой, лыжи. Очевидно, он все это зацепил, когда гнался за мной. А рядом с ним на расстоянии полутора метров – пистолет. Я не раздумываю ни секунды и, метнувшись к оружию, схватываю его; раскрываю дверцу и выбегаю на балкон. Перемахиваю через перила: подо мной земля и клумбы, я фокусируюсь на клумбе и лечу вниз – на землю… Сзади раздается крик и звук-хлопок. Похоже, этого бородача-шутника уже нет в живых! Я вскакиваю на ноги и бегу. Я бегу и вижу справа машину, притормозившую около тротуара. В мгновение ока я распахиваю дверцу и плюхаюсь на переднее сиденье рядом с шофером. Это молодой парень. Я вижу его округлившийся рот и поднятые вверх брови. – Т-ты чего? Пытаясь унять бешеное сердцебиение, я достаю из кармана джинсов пистолет и тычу ему под нос. – Трогай! Быстро! Да живей! – заорала я, тряся пистолетом. – С-сс-ейчас… – забормотал, трогая рычаг управления. Парнишка страшно перепугался, и руки его дрожали. – Я тебя не трону. Просто за мной гонятся бандиты, и мне нужно срочно от них спрятаться. Понимаешь? – Ага! – Он испуганно захлопал глазами. – Понимаю. Машина заурчала и рванула с места. Я машинально посмотрела назад: двое мужчин бежали, расталкивая прохожих… – Это они! – прошептала я и сползла с сиденья на пол. – Они нас видят? Парнишка обернулся. – Н-не знаю. Сзади раздались крики. Он обернулся еще раз. – Они поймали машину… и садятся в нее. – Черт! Выжимай из своей «копейки» все, что можешь! – Это «Жигули», – с какой-то обидой сказал парень. – Пятая модель. Я купил ее недавно. На свои кровные. Заработал и купил. – Прости! Я не хотела тебя обидеть. Как тебя зовут? – Валера! – Валер! За мной гонятся. Меня пытались убить уже несколько раз… и попытаются еще. Все зависит от тебя. Точнее, от твоей машины… Понимаешь? – Понимаю… У вас кровь на плече… – сказал он, нахмурившись. – Я знаю. Только что заметил? – Ага! Я был перепуган! Ворвалась в машину с пушкой. И давай ею размахивать. Я чуть концы не отдал. Бандитка, думаю. Блин, налетчица! – Извини… Мне просто нужна машина. Иначе они бы меня догнали. Между тем погоня набирала обороты. Валера прибавил ходу, и теперь машина летела с хорошей скоростью. Я посмотрела на стрелку спидометра – 120. – Сейчас одни светофоры пойдут. Мы свернем. – Они далеко? – Машин много – не могут приблизиться к нам. Стараются, но не могут. – Я тебе верю, Валер. Сворачивай там, где считаешь нужным. – Я понял! Валера вывернул руль до упора, и в следующий момент мы уже прошивали темные дворы Челябинска. – Я знаю город, – раздавался рядом горячий шепот. – Мы оторвемся от них! Обязательно! – Отлично! Похоже, ты вошел в азарт. – Ты такая красивая. Как тебя зовут? – Прости! Даже не представилась. Ксения. – Ксюша! Ксанька! Так тебя зовет твой молодой человек? Я закусила губу. – У меня нет молодого человека. И тут резкой вспышкой-молнией в памяти всплыл Дремин. Его светло-зеленые глаза, в которых можно утонуть… его губы, от которых можно потерять рассудок! – Не может быть. – Валера сокрушенно покачал головой. – Не верю. Такая красивая молодая девушка с такими чудными волосами… – Не верь! Ты не о моих достоинствах рассуждай. А думай: как нам оторваться от них. Там ребята суровые и шутить не будут. – Я все понял. Но за нами никого нет. – Ты уверен? Стекло от удара пули разлетелось, и Валера охнул! – Ты ранен? – Я наклонилась к нему. – Ранен? В голове у меня шумело; я обернулась: темная машина гналась за нами, и я поняла, что нас настигают. – Не боись, – процедил Валера сквозь зубы. – Все нормально. – Ты можешь вести? Валер! Ты меня слышишь? – тормошила я его. – Как ты? Да не молчи-и-и-и! – заорала я. – Только не молчи. Говори же! – Ранен. Хрень одна! Черт! – скривился Валерка. – Сейчас завалюсь, и все. Я смотрела на Валеру, и все расплывалось у меня перед глазами. Машина остановилась, и мы быстро поменялись местами. Я надавила на газ. Больше всего на свете я боялась встречи с этими парнями, это не сулило мне ничего хорошего. Они были уже рядом, совсем рядом. Им уже удалось ранить Валеру. Стиснув зубы, я выругалась. – Чего? – услышала я. – А… извини, – усмехнулась я. – Вырвалось. Как ты? Как ты себя чувствуешь? – Хреново, если честно. – Валера уже заваливался набок. Я метнула на него взгляд. – Ты держись! – Стараюсь. – Я без тебя никуда. – Да уж! Это ты, чтобы приободрить меня. Красивая ты, Ксань… – и он замолчал.