— Я еще не скоро решусь на подобное. — Знаете, я как раз об этом и хотела вас спросить, — снова заговорила Джейн. — О вашей сегодняшней прогулке. Улыбка Джозефины угасла, будто она поняла, что Джейн так просто не охмуришь. — Это не очень разумный поступок, я знаю, — призналась Джозефина. — Дождливый день. Грязные тропинки. Чего вы там забыли? — Я была в парке не одна. Та семья тоже там гуляла. — Они из другого города, им надо было выгулять собаку. — Мне тоже нужно было погулять. — Судя по вашим грязным сапогам, вы там не просто прохаживались. — Риццоли, на что ты намекаешь? — удивился Фрост. Джейн не обратила на него внимания; она по-прежнему глядела на Джозефину. — Может, вы хотите рассказать нам что-нибудь еще, доктор Пульчилло? Например, о том, почему вы оказались в парке «Синие Холмы». Причем в четверг утром, когда, я полагаю, вы должны были быть на работе. — Мне не нужно приходить на работу раньше часа. — И дождь не помешал вам? Джозефина напоминала загнанного зверька. Она меня боится, решила Джейн. И почему все это кажется мне странным? — Неделя выдалась тяжелая, — пояснила Джозефина. — Мне нужно было пойти куда-нибудь, просто подумать обо всем. Я слышала, что в этом парке приятно прогуляться, вот и поехала туда. — Она выпрямилась. Теперь ее голос звучал громче. Увереннее. — Вот и все, детектив. Прогулка. Разве это запрещено законом? На мгновение взгляды двух женщин встретились. И этот момент сбил Джейн с толку — она не понимала, что на самом деле здесь происходит. — Законом это не запрещено, — ответил Фрост. — И, я думаю, мы вас сегодня достаточно помучили. Джейн заметила, как Джозефина внезапно отвела глаза. И подумала: «Нет, мы помучили ее недостаточно». 12 — Кто назначил тебя добрым полицейским? — спросила Джейн, пока Фрост забирался к ней в «Субару». — Что ты имеешь в виду? — Ты с таким обожанием пялился на Пульчилло, что мне пришлось изображать из себя злого полицейского. — Понятия не имею, о чем ты. — «Приготовить вам чашечку кофе?» — Джейн фыркнула. — Ты кто — детектив или дворецкий? — И что за проблема? Бедная женщина запугана до смерти. У нее украли ключи, ей в багажник подложили труп, да еще мы конфисковали машину. Не кажется ли тебе, что человек в таком положении заслуживает сочувствия? Ты обращалась с ней, как с подозреваемой. — Сочувствия? Это ты ей так сочувствовал? А я ждала, что ты вот-вот пригласишь ее на свидание. За все время их совместной работы Джейн ни разу не видела, чтобы Фрост по-настоящему злился на нее. Поэтому, заметив ярость, которая внезапно вспыхнула в его глазах, она не на шутку встревожилась, даже почти испугалась. — Ты меня задолбала, Риццоли! — Эй! — У тебя серьезные проблемы, ты знаешь об этом? Что тебя так раздражает? То, что она красивая? — Она какая-то странная. Мне кажется, здесь что-то не так. — Она напугана. Ее жизнь только что перевернулась вверх дном. Будешь тут странной. — И тут появляешься ты и спасаешь ее. — Я стараюсь быть приличным человеком. — Скажи еще, что вел бы себя так же, если бы она была страшная, как собака. — Внешность тут ни при чем. Почему ты все время намекаешь, что у меня есть другие мотивы? Джейн вздохнула. — Слушай, я просто пытаюсь удержать тебя от беды, а? Я мама-медведица,[8] которая выполняет свой долг и оберегает тебя. — Она вставила ключ в замок зажигания и завела двигатель. — Так когда же Элис вернется домой? Не слишком ли долго она навещает родителей? Фрост с подозрением посмотрел на Джейн. — А чего это ты спрашиваешь об Элис? — Ее нет вот уже несколько недель. Не пора ли ей вернуться домой? В ответ на эту фразу Фрост фыркнул. — Джейн Риццоли, консультант по вопросам брака. Знаешь, меня это возмущает. — Что? — Что ты считаешь, будто я решил пойти налево. Джейн отъехала от обочины и влилась в поток машин. — Да нет, просто подумала, мне нужно хоть что-то сказать. Я изо всех сил стараюсь отвести беду. — Да, с твоим папой эта стратегия сработала просто замечательно. Он хоть разговаривает с тобой теперь, или ты его окончательно достала? При упоминании об отце пальцы Джейн мертвой хваткой вцепились в руль. После тридцати одного года семейной жизни, которая казалась счастливой, Фрэнк Риццоли внезапно заинтересовался дешевыми блондинками. Семь месяцев назад он ушел от матери Джейн. — Я сказала ему все, что думаю о его девице. Фрост рассмеялся. — Ага. А потом попыталась избить ее. — Я ее не била. Мы с ней просто побеседовали. — Ты пыталась ее арестовать. — А нужно было арестовать его — за то, что вел себя как великовозрастный идиот! Мне чертовски стыдно за него. — Джейн мрачно уставилась на дорогу. — А теперь еще мама изо всех сил старается меня опозорить. — Из-за того, что у нее свидания? — Фрост покачал головой. — Вот видишь! Черт возьми, ты такая критиканша, что в конце концов и ее достанешь. — Она ведет себя как подросток. — Твой папа бросил ее, и теперь она встречается с другим. И что? Корсак — хороший парень, пусть у нее будет хоть немного радости. — Мы говорили не о моих родителях. Мы говорили о Джозефине. — Это ты о ней говорила. — Что-то в ней меня очень напрягает. Ты заметил, что она почти не смотрит нам в глаза? Мне кажется, ей не терпелось выпроводить нас за дверь. — Она ответила на все наши вопросы. А что еще ты хотела? — Она нам не все выложила. Что-то она скрывает. — Что, например? — Не знаю. — Джейн глядела вперед, не сводя глаз с дороги. — Но узнать побольше о докторе Пульчилло будет нелишне.