— Они у осколков, но в безопасности? — понятливо уточнил старпом. — Я так думаю, — кивнул. — Сигналов Таисия не подавала, а значит у нас нет причин совершать безрассудные поступки. Мы покажемся в штабе, получим нужную информацию и только потом их заберём. Всё должно пройти тихо и незаметно. Пусть для властей Таисия останется в плену осколков, таким образом нам не придётся вообще сообщать о племяннике и биться над разрывом контракта переселенки. — То есть ты не станешь готовить отца к их визиту? — удивился друг. — Не стану. Я просто сразу отвезу их на Даур. Я понял замысел предопределения и готов только пару дней выдержать неопределённость, не больше. — Рискованно. — Мы получим координаты неуловимой планеты мятежников, Вах, не забывай. Это огромный козырь. — Ты мудр и велик, мой капитан. Не каждый смог бы остаться хладнокровным на твоём месте. Драгоценный ребёнок в руках преступников... — Я верю своей энергетической половине, — оборвал я очередное возражение друга, чувствуя подступающую потерю контроля, — и не будем об этом. Я не так силен, как ты думаешь. Лучше скажи, что по кораблю осколков? — За это можешь не переживать. Он куплен через подставных лиц, и заводские опознавательные знаки у звездолета стеры, — отчитался старпом. — Власти никогда не свяжут его с нами. Но мне интересно другое. Корабль им дали мы — с этим все ясно. Но каким образом осколки блокируют чипы? Опустошают их подчистую и блокируют моментально. Откуда у них эти технологии? — А вот скоро узнаем, друг мой. Ходят слухи, что повстанцами управляет мой дядя. Имя его в семье давно не упоминают, но как-то раз отец всё же поделился со мной одним своим подозрением, и если он прав, в убежище осколков мы с тобой ещё и не то увидим. Высший дар у руля может преподнести множество сюрпризов. — Хм-м, а хватит ли нам сил, в таком случае? Может, перехватим корабль прямо сейчас, в космосе, пока они слабы? — Во-первых, мы в другой стороне, во-вторых: ориентируемся только на чип Таи, а они ведь тоже могут прыгнуть. А в-третьих, я дядю не боюсь, Вах, и тебе не советую. Не забывай, у нас будет козырь на переговорах с ним. — Пожалуй, — склонил голову родич, принимая все мои аргументы. — Даю сигнал к прыжку? — Да, давай. Я сел в свое капитанское кресло и пристегнулся. Не стал говорить другу, что чиновников и военных эмониан я опасаюсь куда больше, чем осколков. Он и так знал, что я терпеть не могу положение подчинённого. С трудом выношу общение с высокомерными эмонианами и даже сама административная столица коалиции мне неприятна своей фальшивостью. Вот бы явиться в штаб под гоушва и разнести там всё... Да только нельзя. Даурианцы никому своих тайных умений не раскрывают. раньше времени. *** Сигнал от Таи пришёл, когда я сидел перед кабинетом не уважаемого мной командорисимуса Мига Вал Гония уже третий час. Мерзавец специально тянул время, чтобы указать мне моё место. Но зря он так, очень зря. Я уверен, что час Даура и мой лично придёт уже совсем скоро. Власти коалиции зарвались, и в содружестве планет надо многое менять, и это обязательно случится. Всё поменяется, когда у руля встанет грамотный даурианец. В первый момент после получения позывных от той, что важнее всех в жизни, захотелось подорваться с места и мчать на «Разящий», но я сдержался. Голос Таи звучал твёрдо и решительно, спокойно даже. Никаких истерических ноток в нем не наблюдалось, а значит она просто приняла взвешенное решение. Принял его и я. Остался под кабинетом. Просидел ещё часа два, потом столько же слушал доклад и указания, загрузил карты, пообещал прибыть через семестр в точку сбора и только тогда был отпущен. Стояла глубокая ночь. Я не стал пугать Таю сообщением и еле дождался утра, чтобы спуститься к мозгу «Разящего» и передать своей половине ободряющие слова. Я приложил руки и перенёсся к ней. Таисия опять сидела за столом в кухне, но теперь в одиночестве. Она пила какой-то напиток с таким блаженным видом, что на меня нахлынул прилив крови — она напитком наслаждалась, и мне остро захотелось оказаться на его месте. Я позвал Таю. И когда она услышала, ударив мощной волной счастья и радости, испытал необычайное удовлетворение. Мне вдруг тоже стало непривычно хорошо. Но это длилось недолго. Ровно до тех пор, пока на пороге помещения не появился бывший муж моей Таисии. Я сразу вспомнил этого древнего мужика с Земли. А она, моя единственная и неповторимая, бросилась к нему обниматься! Это что там происходит, чёрная дыра мне в глотку?! Надо эту непонятную мне дружбу срочно прекращать. Я оторвал руки от мозга «Разящего» и поспешил в рубку, чтобы поскорее взять курс на чип Таи. Мне срочно требуется вернуть себе моих близких. Глава 6 Таисия До владений великого наставника добрались быстро — Приближка не зря получила такое название. Всё хорошо, но только инструкций мне не хватило. Я не все вопросы успела задать за десять минут пути. Узнала лишь, что глава осколков любит почтительность, но не раболепие, похвалу, но не лесть, дельные предложения и идеи, но только те, что не идут в разрез с его идеологией. Ещё Захар предупредил, что хитрить и врать великому не стоит — это он распознает мгновенно. — .. .В общем, просто будь сама собой, и ты обязательно великому наставнику понравишься, — заключил Захар, паркуя «кастрюлю» на полупустой стоянке перед высоким треугольным зданием из блестящего синего материала, напоминавшего тонированное стекло, через которое ничего не видно. Примечательно, что вели к нему ступени из такого же материала. Я сделала шаг на тротуар с мыслью, что лучше молчать и думать о хорошем, но всё равно оказалась не готовой к аудиенции. — Смотри, мам, роботы моют и траву косят. Тут так чисто! — восторженно огляделся Платон. Действительно, дождь закончился, и многочисленные машины неустанно колесили по вылизанным улицам, приводя их в порядок. А вот народу было мало — я лишь две-три фигуры заметила. От этого делалось немного жутковато. Почему-то вспоминались земные фильмы моего прошлого про восстания машин. Я поёжилась, ведь роботов на Фениксе явно больше, чем гуманоидов. Прямо жутенько. — Тоша, сынок, — тихонечко сказала я, присев перед ним, чтобы напомнить ещё раз о правилах поведения, — пожалуйста, не говори ничего про Ра. И вообще не умничай. А ещё ничего не бойся, хорошо? — Хорошо-хорошо, мам, смотри какая гусеница! — сын показал пальцем мне за спину, я вздохнула, поднялась и обернулась. По отвесной стене синего треугольника ползла и полировала его после дождя гигантская машина, действительно чем-то напоминавшая гусеницу. Я закатила глаза. О чем я? Хочу, наивная, чтобы сын меня услышал? Нереально это в подобной обстановке. Тут слишком много для него интересного. Взяла Тошку за руку и повела вслед за Захаром. Вообще, тут, в центре, было ещё несколько причудливых строений — мы постоянно на них озирались, и, заметив, наш интерес, бывший пояснил, что высокая башня с плоской тарелкой наверху — это коммуникационный центр, из которого ведутся все трансляции и радиопередачи. Массивное здание бурого цвета перед ним — это роботоцентр. А длинное бледно-голубое строение — это медицинский центр Феникса. — А вон то что? — показал Тошка на какие-то сани Деда Мороза в дальнем конце площади, в которые запряжен прямоугольный блок с фарами-глазами. — А это и есть местное транспортное средство, оставленное нам бывшими жителями, — просветил нас Захар. — Некоторые из осколков плохо чувствуют себя в управляемых гуманоидами средствах и доверяют только автоматике. Красиво тут. Вообще, по этому центру было бы любопытно прогуляться, но я бы совершенно спокойно обошлась и без знакомства с ним, если бы Ра прямо сейчас явился и забрал нас. Как только мы дошли до лестницы и встали на первую синюю ступеньку, вся она пришла в движение и потекла, потекла, унося нас наверх, а выплюнула уже внутри здания — мы и глазом моргнуть не успели. Не успели и оглядеться. Высокие внутренние двери разъехались, и навстречу нам вышла высокая широкоплечая фигура в длинном белом плаще с глубоким капюшоном. — Рад новым жителям своего мира, — проникновенным, отлетающим от стен эхом голосом сказал неизвестный, откидывая капюшон. У меня мороз по коже промчался и язык к нёбу прирос. Я замерла, поражённая. — Ого! Вы дар! А мы к вам не навсегда, мы только в гости, — восхищенно, но категорично сообщил Тошка великому. И я прикрыла глаза. Да что ж такое?! Сжала ладошку сына, чтобы молчал, но было поздно. — Какой интересный мальчик, — протянул даурианец и, стремительно подойдя к нам, положил Платону на голову руки. У меня сердце ушло в пятки. А вдруг он сейчас как-то поймёт, что мой ребёнок тоже даурианец? Мгновенья летели, а я боялась дышать, а потом не выдержала: — Что вы делаете с моим сыном? — спросила решительно, наверное, даже выкрикнула истерично — не помню. И дар тут же отнял от Тошк ладони. Я посмотрела на сына — тот претензией к проведённым манипуляциям не имел и никакого дискомфорта не испытывал. К тому же изменений в его внешности тоже не наблюдалось — значит, великий пока ничего не сотворил. Но выдыхать всё равно рано. — Не волнуйтесь, Таисия Звягинцева, я не причиню вреда вам и вашему сыну, — прогремел голос наставника осколков. — Я просто нечасто общаюсь с детьми, но ваш ребёнок меня заинтересовал, и я проверил, чем же он это сделал? — И чем же? — уточнила я. — Удивительное дело, но в нем нет ничего уникального. Ни множества прокачек, ни аномалий. Обычный человек, но очень к себе располагающий, — задумчиво ответил дар на мой вопрос. Вроде и звучал его голос миролюбиво, но я все равно до конца расслабиться не могла. Чудесно, что биологические родители Тошки поставили на него такие мощные блоки, которые не проломить так просто, но от этого мне не менее тревожно, когда посторонние дары вот так прям сразу тянутся к моему сыну и называют его располагающим. Начало аудиенции мне не нравилось, но я взяла себя в руки и попыталась задушить страх — именно он всегда толкал меня на необдуманную агрессию. Я ведь порой срывалась и как дикая кошка кидалась на защиту сына, если мне вдруг казалось, что его обижают. В эти моменты я легко могла сказать и сделать лишнее — я себя знала, бывали случаи. Вот только сейчас нам мои срывы совершенно ни к чему. — Платон просто непосредственный ребёнок, ничего большего, — осторожно сказала я дару, потому что он явно ждал моей реакции на свое заявление. Стоял и внимательно смотрел фиолетовыми, как у Ра, глазами. Он вообще мне его чем-то неуловимо напоминал. — Вероятно, — кивнул великий и опять перевёл взгляд на Тошку, — но мне интересно, откуда ты знаешь, что я дар, малыш? У тебя есть знакомые даурианцы? — я сжала ладошку сына, и глава осколков тут же метнул на наши сцепленные руки острый взгляд. Всё примечает! — Мы год назад прилетели на Глизе-581 с ними, — храбро ответил Платон. — Конечно, я их знаю. Слава богу! Спасибо, сынок! Вовремя вспомнил мои наставления. — У Платона отличная память. А ещё он фанат звездолетов и запоминает все, что с ними связано, — поспешила я поддержать сына.