София разрыдалась. — Я говорила ему не связываться с ними… Говорила! Выяснилось, что Амир Като подрядился разработать для архиепископа Адама очень необычный яд. Этот яд должен был воздействовать на организм отравленного так, чтобы тот заражался любыми заболеваниями, какие есть в городе. И эти заболевания должны были протекать в самой тяжелой форме, убивая жертву. Ход в подвале был односторонним — и открывался с другой стороны. А куда вел — София не знала. Знала только, что именно через этот ход Амиру доставляют самые редкие и опасные вещества для зелий. Видимо, кто–то узнал про этот ход и заслал туда зомби. Кто–то, кто может создавать их, и управлять ими. И кому очень не нравилось занятие Амира Като. А может, есть и еще причины. — София, у меня есть еще просьба. И помочь, кроме тебя, мне наверное больше никто не может. — Что такое? Как помочь? — У меня все еще нет лицензии на торговлю. Зато у тебя есть. Ведь есть? — Пока еще есть, — вздохнула травница. — Но за место в гильдии надо платить, иначе выгонят. И тогда торговать можно только из лавки, а не на рынке. А лавки у меня теперь нет. Прежде чем она опять начал рыдать, я поспешила изложить свою идею: я делаю фонари и браслеты, а она продает их на рынке, и имеет пять процентов от суммы проданного. Конечно, ее такая маленькая сумма не устроила — ведь у нее трое детей на руках. Я упиралась, все–таки с де Конти у меня был очень выгодный контракт. С другой стороны, если его так и будут сажать в тюрьму, что при его способе работы вовсе не должно быть редкостью, контракт с ним становился на редкость нерентабельным. Я могла опять в любой момент оказаться в такой же ситуации, как сейчас. Но мы с Софией договорились. Два умных человека всегда договорятся к взаимной выгоде. Хотите заключить Союз с семьей Като? Да/Нет, — выскочило предложение. Конечно «Да». Такими предложениями не стоит разбрасываться, пусть мы всего лишь две бедные женщины. Не успели мы ударить по рукам, как мой счет перемигнулся цифрами и вышел в положительный баланс. И это не было поступлением денег от продажи фонарей, София еще не успела ничего сделать. Кто–то не поленился дойти до кладбища и выкупить себе место. — Кстати, София, еще такое дело… — я посмотрела на свое платье, — а где здесь можно привести одежду и заодно и себя в порядок? Она тоже с заметным сочувствием посмотрела на мою одежду. — Поблизости только Елена держит трактир. У нее всегда есть горячая вода, и она пускает местных в задние комнаты — так что там можно постираться и ополоснуться. Все не в море или реке — там запрещено. Штраф выпишут такой, особенно за обнажение в публичном месте, что вовек не отмоешься. Все–таки хорошо иметь в союзницах женщину старше и опытнее — она и поможет, и направит. Так, она более подробно просветила меня о тонкостях принятой здесь системы ухаживаний, весьма своеобразной, надо сказать. — А ведь Джан очень расстроился, когда ты выбрала не его, — сказала София. — Он все эти дни вился вокруг тебя, явно рассчитывая произвести впечатление. — Джан? Джан Галеаццо, судья? Зачем ему это? — Так ведь его невесту в самый первый день цикла отбил герцог Сенье. Причем так качественно, что у бедняжки флер влюбленности не развеялся даже за те годы, что он провел в тюрьме. То есть, получается, пока я прохлаждалась на кладбище, пытаясь разобраться что к чему, остальные игроки первым делом захомутали себе самых перспективных партнеров. И Галеаццо засадил Сенье в тюрьму не только из–за меня, даже скорее вообще не из–за меня, а ради того, чтобы вернуть свою подружку? А когда не удалось — стал «производить впечатление» на меня? Каков! Еще у Софии нашлась небольшая брошюрка про дуэльный кодекс, заодно поднявшая мне навык Владения оружием до первого уровня. Теперь я смогу его хотя бы взять в руки и не уронить. Хотя чем это поможет против герцога Сенье, у которого Владение оружием уже на вполне приличном уровне, я не знаю. Остаток вечера я провела в задней комнате трактира Елены де Латури. Хотя ее самой здесь не было, а вместо нее хозяйничала толстая тетка, недобро посмотревшая на меня, едва я зашла. Но деньги, даже не слишком большие, способны творить чудеса, особенно когда при этом еще и признаешь свои ошибки. Так что задняя комната и бочка с горячей водой были в полном моем распоряжении. На ближайшие три часа. Платье отправилось в ведро с мыльным раствором, а я — в ту самую бочку, слегка разбавив там воду до приемлемой температуры. Вода была горячей, и я даже расслабилась в этой импровизированной СПА-капсуле. Но отдых тут же был испорчен: висящее весь день перед глазами изображение моего «жениха» вдруг подернулось красной каймой, и подсказка прожурчала: — Кто–то чувствует себя забытым… А в шкале добавилось одно деление — и теперь придется ухаживать аж семь лет! Мне! За ним! Тут уж мне стало понятно, почему все в первые же дни стали искать себе пару. Иначе можно остаться вовсе без наследников. Придется срочно это исправлять. Глава 21 Платье быстро высохло. После стирки оно стало выглядеть гораздо лучше, обнаружились даже некогда красные цветочки на корсаже — теперь я походила на собственный герб полностью. И обратно оно не растянулось, как я ни пыталась это сделать. Так и придется и дальше выглядеть заморышем. Впрочем, это лучше, чем вызывать отвращение одним своим присутствием. Ведь «Кладбищенский смрад» меня не покинул, хоть и снизился до приемлемых двадцати процентов. Пришло еще немного денег. Когда мы с Софией закончили разговаривать, рыночное время давно закончилось, но она забрала все имевшиеся черепа у Никко, и сказала, что пройдется по знакомым. И не обманула. Так что после стирки, сушки и купания, я азартно поторговалась с кухаркой и купила пирог. В качестве начинки предполагалось мясо. Теперь я была готова к самому странному свиданию в жизни — с игровым НПС. Выйдя на улицу, я застыла, раздумывая, куда пойти. С одной стороны, бой часов, лениво отстукавший девять ударов, сообщил, что рабочий день долгого лета закончен. А значит, Рауль скорее всего покинет свою кузницу. С другой — идти к нему домой у меня нет ни малейшего желания. Мало ли как это будет воспринято местными горожанами. Но игра оказалась в этом аспекте несколько проще: едва я подумала, где находится Рауль, как его изображение чуть засветилось, а рядом появились стрелки и значки тепло–холодно. Следуя им, я нашла своего возможного жениха в весьма неприятном месте. Это был портовый паб — приют контрабандистов, самогонщиков и проституток. Даже по сравнению с кладбищем, воняло тут преотвратнейше. В одном из углов главного зала щедро раскрашенная девица крутилась в подобии танца под такое же подобие музыки, в другом двое мужиков весьма недружелюбного вида кидали кости и оживленно спорили между собой, остальные гости смотрели то на девицу, то на игроков, делая ставки, а Рауль сидел за стойкой бара с бокалом чего–то желто–пенящегося. И маловероятно, что это пиво — его варили как раз в трактирах, там же готовили и еду. Пройдя через зал под одобрительное улюлюканье всей местной братии и поймав несколько кинжальных взглядов проституток, я подошла к своему избраннику. — Ты пришла. — констатировал очевидное он, не поворачивая головы и глядя в свой бокал. — Да. — Я пристроилась на соседнем табурете. — Зачем? — Хочу отозвать свое предложение. Вот теперь он повернул голову, и в его взгляде появилась сдерживаемая злость. — Поэтому ты не приходила весь день, да? Кто–то наверняка крутился около тебя, рассказывая байки про мое прошлое, да? Этот Галеаццо — лжец и карьерист! Он мать родную продал бы ради должности, и слава богу, что старушка уже померла! Или это был тот циркач Эмиль? Он тоже вокруг тебя крутится постоянно! А кое–кто еще и следит, и тоже постоянно. Но… Ревность? Не ожидала. Я опустила ресницы и глубоко вздохнула, словно набираясь решимости. — Нет, дело вовсе не в этом, — сказала я. — Просто… Ты такой сильный, такой умный… лучший кузнец в гильдии, нет, в городе! А я? Ну кто я… Я совершенно этого не достойна. Ваш комплимент оказал воздействие. Отношение улучшено на 5% Шкала отношений слегка заполнилась зеленым цветом. Но даже до первого деления было еще далеко. Я посмотрела на Рауля, мгновенно подняв и снова опустив ресницы, и продолжила. — Это была глупая минутная слабость… Мне так хотелось оказаться под крылом могущественного человека, что я просто потеряла контроль… Совершенно очевидно же, что я буду обузой для тебя… Ваша лесть оказала воздействие. Отношение улучшено на 10% Зеленый цвет пополз в сторону, еще больше заполняя шкалу. А кое–кто явно не собирается упускать добычу, которая сама забралась в пасть и теперь норовит сбежать. Рауль повернулся ко мне и осторожно коснулся моей ладони, лежащей на барной стойке. — Ну же, девочка. Не стоит так принижать себя. Я от своего слова не откажусь, не будь я Рауль Ульфберт! Я уже собралась достать пирог, как двери паба распахнулись от пинка и в зал ввалились пятеро вооруженных людей. Никаких гербов на их серой одежде не было, впрочем, это можно понять. Кто бы ни был заказчиком подобного — светиться ему или ей не хотелось. — Не двигаться! Нам нужна только она! — предводитель указал на меня, но его никто не слушал. Все повскакивали с мест: проститутки прижались к стенам, гости паба не скрываясь вытащили оружие, а два игрока, увлеченные партией, продолжили звенеть костяшками по доске. Клик–клак–кла-кла–ла–ла… — Прозвенело в наступившей на мгновение тишине. А затем все понеслось со скоростью гоночного болида, стартовавшего с поул–позишн: кто–то из гостей метнул ножи в вошедших, в ответ раздался оглушительный выстрел и хриплый крик, перешедший в бульканье. Рауль подхватил меня под колени и свалил за барную стойку, прежде чем я поняла, что происходит, а потом я сидела тихо–тихо, не высовываясь из–за ограждения. В зале паба тем временем происходила вакханалия, как в дешевых фильмах про времена «покорения Дикого Запада» — короткие схватки на ножах, ругань, визги женщин, несколько громыханий огнестрельного оружия, завывание музыкантов, ускоривших мелодию, снова крики и визги. Какой–то из нападавших прыгнул на стойку и протянул уже было ко мне руки, но его полоснул по горлу бармен, вытащивший из воздуха здоровенный мясницкий нож. А следом и сам мой незадачливый защитник покачнулся от прилетевшего в голову пивного бокала, и рухнул на пол рядом со мной. Я сунула руку в поясной кошель, и зло выругалась — ни одного фонаря. Забыла, что продала их тому чудаку в цирке! Полная кретинка! На четвереньках я поползла к двери позади стойки бара — там должна быть подсобка или выход наружу. Мне пора убираться отсюда, а то Рауль станет вдовцом, не успев жениться. Хотя, у меня шансы те же. Едва я закрыла за собой дверь в полутемное помещение, как меня пробрал холод. И в нос ударил характерный запах гниющей плоти. Меня ждали. Теперь зомби было двое, и я не задумываясь кинула в одного из них последний на сегодня удар молнии. И первое существо впало в паралич. Второе существо не зевало. Оно бросилось ко мне, наступило на руку, отдавив пальцы, и пнуло по ребрам, заставляя завалиться на бок. Вы получили малую травму руки (синяк). Отношение снижено на 10% — Добыча! — прошелестело оно, и его голос был такой противный, словно проводят металлом по стеклу.